Изредка посещая коллегию, «числившийся» при ней Пушкин появлялся там не в мундире, а в широкополой шляпе «боливар» и в широком черном фраке с нескошенными фалдами, «по-американски», обращая на себя общее внимание.

Дипломатическое поприще не привлекало Пушкина. Еще в Лицее он определил свой путь в стихотворении «К другу стихотворцу»:

И знай, мой жребий пал, я лиру избираю…

В годы службы в Коллегии иностранных дел имя Пушкина-поэта становится широко известным.

4. «Пусть первая песнь его будет свобода»

В конце XVIII века набережная Фонтанки от Невы до Невского проспекта превращалась в городскую магистраль, застраивалась богатыми особняками. Напротив Михайловского замка, на левом берегу Фонтанки, сохранилось несколько старинных особняков – трехэтажных, украшенных колоннами и треугольными фронтонами. Один из них (дом № 20) принадлежал министру народного просвещения князю А.Н.Голицыну. Квартиру на третьем этаже с окнами на Фонтанку Голицын предоставил А.И.Тургеневу, директору департамента духовных дел иностранных вероисповеданий. Молодой Пушкин стал частым гостем в доме на Фонтанке. Здесь часто проходили собрания литературного общества «Арзамас», которое возникло в 1815 году. В него входили Н.М. Карамзин, братья Тургеневы, Жуковский, Батюшков, Вяземский, Давыдов, наконец, еще не вышедший из Лицея Пушкин.

Гости Николая Ивановича собирались обычно в его кабинете – просторной полукруглой комнате окнами обращенной на набережную Фонтанки. Пушкин жадно слушал споры «высокомудрых молодых вольнодумцев». Они же, в свою очередь, стремились «вдохнуть либеральность» в его стихи. Сергей Тургенев записал в дневнике: «Пусть первая песнь его будет: Свобода».

Из окон кабинета открывался вид на Михайловский замок, где был задушен Павел I. Величественное монументальное здание, построенное архитектором В.Ф. Бренна по проекту В.И. Баженова, казалось, было неприступным: с одной стороны его протекала река Фонтанка, с другой – канал, соединяющий Фонтанку с Мойкой, с двух других сторон находились рвы, заполненные водой. После гибели Павла дворец как «памятник тирана» высился мрачной, темной и пустой громадой. Заброшенный, «пустынный» воздвигнутый по воле жестокого деспота-царя, дворец вдохновил Пушкина. Кто-то из гостей Тургеневых, вспоминает Ф.Ф. Вигель, шутя, предложил ему написать стихи об этом замке. «… С проворством вскочил он на большой и длинный стол, стоявший перед окном; растянулся на нем, схватил перо и бумагу и со смехом принялся писать».

Стихотворение поразило друзей и современников Пушкина. Поэт писал:

Хочу воспеть свободу миру,

На тронах поразить порок.

Он смело, с исторической точностью описывает убийство Павла I, заключая:

Падут бесславные удары…

Погиб увенчанный злодей!

5. «У беспокойного Никиты»

В строках, сохранившихся от Х главы «Онегина», сожженной Пушкиным, упоминается имя Никиты Муравьева:

Витийством резким знамениты,

Сбирались члены сей семьи,

У беспокойного Никиты…

Екатерина Федоровна Муравьева, мать Никиты, переехав в 1814 году из Москвы в Петербург, купила дом купца Кружевникова на Фонтанке, близ Невского проспекта (ныне Фонтанка, 25). Дом был трехэтажный, с балконом, в середине фасада – глубокие низкие ворота, парадный ход с набережной. Внешний облик здания к нашему времени несколько изменился благодаря надстройке в два этажа.

С 1818 года более четырех лет занимал квартиру на третьем этаже историограф Н.М. Карамзин. Он заканчивал свою «Историю Государства Российского». Карамзины жили замкнуто и только по вечерам принимали близких за поздним чаем. У них часто бывал Пушкин.

Но еще больше его тянуло в кабинет Н. М. Муравьева. Блестяще одаренный юноша, получивший разностороннее образование, Н. М. Муравьев ушел в 1812 году в армию, сражался при Лейпциге, участвовал во взятии Гамбурга, вступил в Париж. В 1815 году он вернулся в Петербург. У него собирались молодые офицеры, входящие в тайное общество, которым особенно отвратительны были бездушная муштра, крепостническое рабство, деспотизм.

Впоследствии участники тайного общества были арестованы и осуждены на долгие годы каторги. Именно им поэт посвятил слова надежды, ободрения и дружеского участия, переданные с А. Г. Муравьевой – женой Н. М. Муравьева в далекую Сибирь.

Во глубине сибирских руд

Храните гордое терпенье,

Не пропадает ваш скорбный труд

И дум высокое стремленье.

6. «Свет и надежда»

На проспекте Римского-Корсакова, перед сквером, где высится Никольский собор – вдохновенное создание С. Чевакинского, стоит дом под номером 35. На фасаде его мемориальная доска с надписью: «В этом доме бывал в 1819-1820 годах А. С. Пушкин на собраниях литературно-политического кружка ”Зеленая лампа”».

Здание перестраивалось в начале нашего века, но осталось трехэтажным, с балконом, обращенным к Никольскому собору. В начале прошлого столетия здесь жила семья одного из богатейших людей России В.А. Всеволожского, с младшим сыном которого, Никитой Всеволодовичем, дружески сошелся Пушкин.

У Никиты Всеволожского зимой 1818/19 года один раз в две недели собиралось литературно-политическое общество. Участники его усаживались вокруг круглого стола, над которым горела лампа под зеленым абажуром. Отсюда и название общества – «Зеленая лампа». Оно имело и символическое значение: зеленый цвет – надежда, лампа – источник света. Девизом общества были слова «Свет и надежда». Садясь у стола, освещенного зеленой лампой, члены общества надевали красные колпаки. Для людей того времени красный колпак – символ равенства и свободомыслия.

Каждый член общества давал клятву сохранить в тайне все, что происходило на собраниях.

Не боясь посторонних ушей, здесь толковали

Насчет глупца, вельможи злого,

Насчет холопа записного,

Насчет небесного царя,

А иногда насчет земного.

Пушкина привлекала прелесть тайных собраний «Зеленой лампы»,

Где ум кипит, где в мыслях волен я,

Где спорю вслух, где чувствую живее,

И где мы все – прекрасного друзья…

7. «Семья Олениных»

На правом берегу Фонтанки, у Семеновского моста, стоят три похожих друг на друга дома: трехэтажные, с треугольными фронтонами (97, 99 и 101). Эти дома, построенные еще в XVII веке, принадлежали тогда богатой помещице Полторацкой. На одной из ее дочерей, Елизавете Марковне, женился в 1780 году Алексей Николаевич Оленин. Она получила в преданное дом, что под номером 101. В 1813 году Оленины стали владельцами еще одного особняка – ныне дом 97, в котором проживали до осени 1819 года. Здесь-то, вероятно, и бывал молодой Пушкин.

А. Н. Оленин был человек необыкновенный. Он обладал многими талантами: художник и знаток искусства, историк и палеограф – один из основателей русской археологии, человек широчайшей образованности. В 1811 году Оленин стал директором Публичной библиотеки, а с 1817 года – президентом Академии художеств. Дом Олениных был местом встреч литераторов и художников. На вечерах у Олениных часто бывал И. А. Крылов, мастерски читавший свои басни. Всегдашние гости дома – поэты В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков, историк Н. М. Карамзин, художники К. П. Брюллов, О. А. Кипренский, Ф. П. Толстой, скульпторы Б. И. Орловский, И. И. Теребенев и многие другие.