Я в этот порт явился сам

В своей любви необъяснимой

К полночным северным судам.

И все-таки работа на тральщике оказалась непосильной.23 июля 1953 года Рубцов принес заявление на расчет. Через три дня Николай уехал в Кировск. Решил поступить в горный техникум. Время для поездки Рубцов выбрал не самое удачное. 27 марта 1953 года, вскоре после смерти Сталина, был опубликован Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР об амнистии. Тем не менее амнистировалось довольно много заключенных, и летом поток уголовников хлынул из лагерей. На вокзале Рубцова обокрали, и добираться до Кировска ему пришлось на крыше вагона. В самом вагоне ехали амнистированные уголовники. Что делал Рубцов, бросив техникум, известно только из его стихов:

Жизнь меня по Северу носила

И по рынкам знойного Чор-Су.

Еще известно, что и в солнечно-знойных краях не сумел отогреться поэт. В 1954 году он написал в Ташкенте:

Да! Умру я!

И что ж такого?

Хоть сейчас из нагана в лоб!

Может быть,

Гробовщик толковый

Смастерит мне хороший гроб.

А на что мне

Хороший гроб-то?

Зарывайте меня хоть как!

Жалкий след мой

Будет затоптан

Башмаками других бродяг.

И останется все,

Как было

На Земле,

Не для всех родной .

Будет так же

Светить Светило

На заплеванный шар

По этому стихотворению видно, что Рубцов понял, что превращается в не нужного никому и не несущего в себе ничего, кроме озлобления, бродягу. Он почувствовал, что выбранный им путь - не тот Путь, который назначено пройти ему.

В марте 1955 года он приезжает в Вологду и разыскивает здесь отца. Как проходила первая встреча с отцом, Рубцов никому не рассказывал. Он вообще мало рассказывал о своей жизни. Не из-за замкнутости или необщительности, а просто потому, что трудно было говорить об этом. В поселке под Ленинградом и обосновался Альберт Михайлович Рубцов, к которому приехал в 1955 году Николай. Как отличник боевой и политической подготовки, он получил право посещать занятия литературного объединения при газете «На страже Заполярья».

После побывки в Приютино в 1957 году началась в Рубцове та внутренняя, неподвластная ему самому работа, которая и сделала Рубцова великим поэтом . Подтверждением ее служат не те флотские стихи, что публиковались на страницах газеты «На страже Заполярья» или в альманахе «Полярное сияние», а, к примеру, первый, написанный еще тогда вариант «Элегии» .:

Стукнул по карману - не звенит,

Стукнул по другому - не слыхать.

В тихий свой, безоблачный зенит

Улетают мысли отдыхать.

Но очнусь, и выйду за порог,

И пойду на ветер, на откос

О печали пройденных дорог

Шелестеть остатками волос .-

Осенью 1959 года Николай Рубцов демобилизовался. Демобилизовавшись, Рубцов еще не решил наверняка, где осесть и чем заняться на «гражданке». Может быть, в деревню подамся .- прощаясь, сказал он В. Сафонову.

Демобилизовался Николай Рубцов двадцатого октября, а в ЖКО Кировского завода устроился только 30 ноября. В 1960 году Николай Рубцов поступил в девятый класс школы рабочей молодежи номер сто двадцать. В мае 1961 года устроился работать шихтовщиком в копровый цех Кировского завода и поселился в общежитии на Севастопольской улице, в комнате номер шестнадцать (Рубцов почти до самой смерти не имел постоянного адреса - снимал «углы», ночевал у товарищей и знакомых), где и были написаны стихи, вошедшие в сокровищницу. Первые стихи настоящего Рубцова:

Россия, Русь - куда я ни взгляну…

За все твои страдания и битвы

Люблю твою, Россия, старину,

Твои леса, погосты и молитвы,

Люблю твои избушки и цветы,

И небеса, горящие от зноя,

И шепот ив у омутной воды,

Люблю навек, до вечного покоя…

Стихотворение «Видения на холме» задумывалось как чисто историческое, но, обращаясь к России, поэт вдруг ощутил в себе силу родной земли и неслучайно строки, призванные, по мысли поэта, нарисовать картину военного нашествия давних лет, неразрывно слились с картиной современного ему хрущевского лихолетья.

Кресты, кресты…

Я больше не могу!

Я резко отниму от глаз ладони

И вдруг увижу: смирно на лугу

Траву жуют стреноженные кони.

Заржут они - и где-то у осин

Подхватит эхо медленное ржанье,

И надо мной - бессмертных звезд Руси

Спокойных звезд безбрежное мерцанье…

В шестьдесят первом году написано Рубцовым и стихотворение «Добрый Филя»:

Мир такой справедливый,

Даже нечего крыть .

Филя! Что молчаливый?

А о чем говорить? –

где, пока еще на уровне вопроса, смутной догадки осознание собственной неустроенности и личной несчастливости начинает сливаться в стихах Рубцова с сознанием несчастливости и неустроенности общей русской судьбы. В таком большом городе, как Ленинград, даже и узкий круг пишущих людей всегда весьма неоднороден. Первое время Николай Рубцов активно посещает занятия литературного объединения «Нарвская застава» и литературный кружок при многотиражке «Кировец». Первые стихи Рубцова были напечатаны в самодеятельных сборниках молодых поэтов, издаваемых в Ленинграде в литературном объединении «Нарвская застава»:

Сколько водки выпито,

Сколько стекол выбито,

Сколько средств закошено,

Сколько женщин брошено!

Где-то финки звякали,

Где-то дети плакали…

Эх, сивуха сивая,

Жизнь была… красивая!

Конечно, это стихотворение Николая Рубцова не могло быть напечатано в то время в каком-нибудь солидном издательстве. В 1962 году было написано стихотворение « Жалоба алкоголика»:

Ах, что я делаю, зачем я мучаю

Больной и маленький свой организм?

Ах, по какому же такому случаю?

Ведь люди борются за коммунизм!

Скот размножается, пшеница мелется,

И все на правильном таком пути…

Так замети меня, метель-метелица,

Ох, замети меня, ох, замети!

Я жил на полюсе, жил на экваторе -

На протяжении всего пути,

Так замети меня, к едрене матери,

Метель-метелица, ох, замети…

Таких стихов написано Рубцовым немало, но считать их главными в наследии Рубцова нельзя. Лето 1962 года. Николай Рубцов получает аттестат зрелости, заканчивает издание своей книжки «Волны и скалы» и, взяв очередной отпуск, уезжает в Николу. Рубцов же, возвращаясь из отпуска, заезжает на несколько дней к отцу. Об этом свидании он писал в стихах:

Есть маленький домик в багряном лесу,

И отдыха нынче там нет и в помине: