.Мы едем, едем, едем Нам весело живется,

В далекие края. Мы песенку поем,

Хорошие соседи, А в песенке поется

Счастливые друзья. О том, как мы живем .

Ну разве это не близко, не дорого для каждого ребенка и взрослого? Здесь простор чувства, счастья, надежды. Здесь праздник красоты, раскованной для всех: «Красота! Красота!/ Мы везем с собой кота,/Чижика, еобаку,/Петьку-забияку! » Пожалуй, еще никто так задорно и поэтично не рифмовал кра­соту с котом — частью веселой детской компании . Вот так бы и ехать всегда далеко и вперед с этими счастливчиками, среди которых сама Красота — равный с другими весельчаками субъ­ект. Доброго им попутного ветра и солнца в крови!

Продолжая традиции реализма гражданской лирики XIX века, Маяковского, С.В.Михалков разговаривает с читателя­ми понятно и захватывающе на серьезнейшие социальные и политические темы. Поэт ввел в поэзию для самых малень­ких публицистику: «Быль для детей» (1941—1957), «Разговор с сыном», начатый в конце 40-х годов, продолженный в 70-е годы книгой «День Родины». Разговаривая со всеми детьми и обращаясь отдельно к каждому своему читателю, он ведет задушевный и одновременно открыто нацеленный диалог о понятиях чести, патриотизма, гражданственности, воспевает созидательный труд, равноправие всех людей, право челове­ка на защищенность и счастье.

Может быть, именно потому так естественно близок де­тям образ дяди Степы, что в нем изображен сам Поэт. Сте­пан Степанов везде и всегда готов быть для ребят необходи­мым. Он — рядом. Он — надежен. Он — камертон тональ­ности всех поэм, былей, стихов, пьес. Он помогает попавшей в беду бабке, вытаскивает из воды тонущего ученика, пред­упреждает крушение поезда . — так естественно и просто, как естествен, прост и широк его шаг по жизни, как естест­венно его гордое чувство гражданина своей страны:

.За поступок благородный Все его благодарят.

— Попросите что угодно, — Дяде Степе говорят.

— Мне не нужно ничего — Я задаром спас его! Или:

— Я готов служить народу, — Раздается Степин бас, — Я пойду в огонь и воду! Посылайте хоть сейчас!

Образ легендарного Степана Степанова не только правдив и конкретен. Он — симвааичен. Вспомним, первая часть поэ­тической тетралогии заканчивается рассказом о том, что дядя Степа вернулся из армии. Он служил моряком. Защищал Ле-нинград. Был ранен. Ему есть что рассказать «про войну и про бомбежку .». Ребята горды, что знакомы с «краснофлотцем», и счастливо величают его «Маяком». Во второй части дядя Степа — милиционер. Он все тот же: добр, отзывчив, велико­душен, любит жизнь, ответственно, преданно защищает ее на своем посту. Конкретными делами герой и поэт утверждают красоту жизни. Не случайно дядя Степа получает еще одно гордое символическое имя — «Светофор». Светофор нравст­венности, человечности, добропорядочности, совестливости.

Художественная определенность и завершенность образа позволяют рассматривать каждую часть поэмы как самостоя­тельное законченное произведение. Вместе с этим все части объединяет единый нравственный ключ, единый художест­венный замысел. Каждая из последующих частей мудро и остроумно развивает образ, обогащая его нравственный, граж­данский диапазон. В авторской интонации появляются новые мотивы. Все более широко связывается жизнь Степана со страной. В части «Дядя Степа и Егор» связи расширяются до международных. Однако главным остается неизменно креп­нущее духовное родство Степана с гражданами своего города, своей страны. Читателя отнюдь не удивляет, что счастливого старшину Степанова Степана поздравляют с новорожденным сыном-великаном и город Горький, и октябрята-малыши, и Ташкент, и Севастополь . А боевой Балтийский флот «малышу подарок шлет .».

Так читатель через живые и конкретные картины, факты биографии героя, воспринимая их эмоционально, заинтере­сованно, осваивает высокие принципы гуманистической мо­рали. В поэме о дяде Степе, как и во всем творчестве С.Ми­халкова, уютно соседствуют лирические интонации с граж­данскими политическими мотивами. Их начало — в первых произведениях поэта. Вспомним, что в колыбельной «Свет­лане» (1935) элегический мягкий тон изображения русского пейзажа сливается с настораживающим голосом, который возвещает, что «над землей гроза». Это было время первых фашистских угроз. А затем гроза все ближе. Бои в Испа­нии — открытое наступление фашизма. Поэт рассказывает о героях, которые являют пример мужества. Создается торже­ственная, строгая, лаконичная баллада о трех товарищах, взя­тых фашистами в плен. Каждое слово баллады весомо. Изо­бражаемые факты зримы, эмоционально действенны.

.Третий товарищ не вытерпел,

Третий язык развязал.

— Не о чем нам разговаривать! —

— Он перед смертью сказал.

Если проанализировать стихи С.Михалкова, выстроив их по хронологии написания, то нетрудно увидеть, что поэт последо­вательно и живо рисует для детей биографию родной страны. Он не обходит, не забывает никакие из самых трудных и ответ­ственных тем. Они составляют основной пафос его творчества.

Сказки С.Михалкова тоже содержат особый михалковский юмористический подтекст и непременно воспитательную ус­тановку. «Праздник Непослушания» — одна из популярней­ших. О чем она? О том, что мамам и папам нельзя без детей. А детям — невозможно без взрослых. Праздник свободы от взрослых сначала был прекрасен: ешь сладости в любом ко­личестве, валяй дурака, не учись . Ура! Свобода! Но . Сюжет всем известен. Известен и вывод. Есть в сказке все то, что дает основание говорить: при внимательном чтении и анали­зе сказки ребенок получает первые представления о сущнос­ти демократии и анархизма. О человеческой ценности перво­го и об убийственной природе второго понятия. Сам автор, отвечая на вопрос журналиста из «Огонька» об этих поняти­ях, сказал: «Любая свобода не отрицает порядка. Только гу­ляя по лесу, но без топора в руках, человек может ощущать относительно полную свободу. Полная свобода в любом об­ществе переходит в анархию. Я написал об этом сказку для детей «Праздник Непослушания». Вот почему важно научиться видеть и читать подтекст не только басен, но и стихов и ска­зок; слушать и слышать голос автора: интонацию стиха, чув­ствовать ритм, понимать метафоры и символы, те единствен­ные слова, которые создают смысл, выразительность и про­никновение в сердце, в ум читателя.

Произведения С.В.Михалкова — профилактика против уныния, источник богатого и светлого воображения, мальчи­шеской мечты о бесконечно далекой и бесконечно насыщен­ной дороге в незнаемое — возможное. Этому служат и лег­кая, чуть заметная улыбка, местами переходящая в добро­душную иронию, и постановка проблем, и богатство чувств, и подтекст . А еще — изобразительность. Только начина­ешь читать стихотворение — и уже живая картина, словно сидишь в театре в первом ряду и сразу все видишь:

Кто на лавочке сидел, Николай ногой качал.

Кто на улицу глядел. Дело было вечером,

Толя пел. Делать было нечего.

Борис молчал. Галка села на заборе,