В первой группе высказываний выделяются главным образом следующие семантические разновидности: оценка личностных, внутренних качеств адресата (1); оценка творчества адресата (конкретных произведений) (2); обобщающая оценка адресата (3).

Например:

1. «Ты высокая, страстная, мудрая, чудесная женщина. Имен­но – чудесная» (А.Н.Толстой - Н.В.Крандиевской. №154, с.240);

2. «Дорогой Колюша, Вы - автор двух превосходных сонат, из которых первую я почти умею, а второю восхищаюсь да ругаю тупого Борюсю, который ее не выучил и, по-видимому, весьма недопонял. Она, положительно, превосходна, хотя немилосердно трудна, благодаря хроматически - контрапунктического построе­ния» (С.С.Прокофьев - Н.Я.Мясковскому. №139, с.136);

3. «Ты к русском искусстве музыки первый, как в искусстве слова первый - Толстой. Это говорит тебе не льстец, а искренно любящий тебя русский человек, - для которого ты - символ русской мощи и таланта. Когда я смотрю на тебя - я молюсь благодарно какому-то русскому богу: спасибо, боже, хорошо ты показал в лице Федора, на что способна битая, мученая, горестная наша земля! Спасибо, - знаю, есть в ней сила! И какая красавица - сила!

Так думаю и чувствую не я один, поверь. Может быть, ты ска­жешь: а все-таки - трудно мне! Всем крупным людям трудно на Ру­си. Это чувствовал и Пушкин, это переживали десятки наших луч­ших людей, в ряду которых и твое место - законно, потому что в русском искусстве Шаляпин - эпоха, как Пушкин» (A.M.Горький -Ф.И.Шаляпину. №35, с.349).

Так, оценка внутренних качеств адресата (1) выражена при помощи прилагательных, являющихся элементами сказуемых: «высокая», «мудрая, чудесная» (А.Н.Толстой - Н.В.Крандиевской). В фрагменте письма С.С.Прокофьева отношение к музыкаль­ным произведениям адресата выражено лексическими средствами: «превосходных», «восхищаюсь», «превосходна», «немилосердно трудна». Слово «благодаря» зачеркнуто Н.Я.Мясковским и написано «вследствие».

В данном случае для нас представляют интерес метатекстовые элементы, различающиеся по характеру адресованное. С од­ной стороны, выделяются метаязыковые элементы, представляющие собой комментирование адресантом (пишущим) своих высказыва­ний, своего, текста. Такие метатекстовые высказывания рассматри­ваются нами в качестве адресантных.

С другой стороны, выделяются адресатные метаязыковые вы­сказывания, представляющие собой оценку речи адресата адресан­том. Именно последние рассматриваются нами в данном случае как адресатно-оценочные высказывания.

Метаязыковые оценочные и эмоционально-оценочные, а также характеризующие адресатные высказывания, как и рассмотренные ранее адресатно-оценочные высказывания, являются источником субъективности и антропоцеянтричности в тексте дружеского пись­ма; также ориентированы на реагирование, ответ адресата и, следо­вательно, реализуют диалогизацию текста[17].

Так, на письмо С.С.Прокофьева Н.Я.Мясковскому от 22 июля 1907 г. (№3, с.41), содержащем оценку речи, почерка адресата, Н.Я.Мясковский отвечает: «Неправда ли, я стал лучше (четче) пи­сать? Все для Вас» (Н.Я.Мясковский - С.С.Прокофьеву. №6, с.48).

Сказанное свидетельствует о высокой степени антропоцентричности, высокой степени проявления «человеческого фактора», личностных особенностей пишущего в тексте дружеского письма. Таким образом, адресатные оценочные и эмоционально-оценоч­ные высказывания, относящиеся к аффективной сфере, «являются одним из эксплицитных источников проявления субъективной модальности и антропоцентричности в тексте дружеского письма»[18].

В центре данных высказываний находится лексика, связанная с семантической сферой «Человек». При этом в качестве оценочных выступают существительные, обозначающие человека, его состоя­ние, чувства и являющиеся, как правило, в высказываниях предика­тами (душа, сердце, любовь, счастье, радость, нежность, надежда, блаженство и др.), а также «существительные в роли предиката, непо­средственно не связанные с сферой «Человек», но употребляющие­ся для выражения высокой оценки адресата (солнце, небо, тайна и др. - см., напр., письма А.Блока - Л.Д.Менделеевой); качественные прилагательные, наречия со значением оценки (прекрасный, чу­десный, удивительный, великолепный, великий, мудрый, лучше, превосходный, любимый и др.); глаголы, выражающие чувства и отношения адресанта к адресату (любить, восхищаться, радоваться и др.). Необходимо подчеркнуть, что многие слова оценочное значе­ние приобретают в контексте. Категория диалогизации пронизывает содержательный и фор­мальный уровень текста и обнаруживает тесную связь с такими категориями текста, как информативность и модальность текста.

Одним из ярких эксплицитных средств, маркирующих адресан­та, являются высказывания с личными местоимениями 1-го лица («Я») и личными формами глагола 1-го лица. Для текста дружеского письма характерно употребление место­имения «Я» как в двусоставных предложениях - высказываниях в функции подлежащего (1) и второстепенных членов предложения (2), так и в безличных предложениях (3). Например:

1. «Живу я около Ревеля, в именьи, очаровательном не столько местоположением, как тем, что здесь синее небо, сосны, свежая трава и по вечерам идут шумные дожди» (А.Н.Толстой - Г.И.Чулкову.№79,с.164);

2. «У меня есть предчувствие, что я так-таки и не поеду в Петербург» (А.А.Ахматова- С.В. фон Штейну» 1906, с. 179);

3. «Мне вдруг захотелось в Петербург, к жизни, к книгам». (А.А.Ахматова- С.В. фон Штейну. 13 марта, 1907).

Глаголы 1-го лица ед. числа употребляются в двусоставных предложениях-высказываниях и в односоставных определенно-личных. В тексте дружеского письма местоимение «Я», личные формы глагола 1-го лица ед. числа обозначают конкретного адресанта, содержат в своем значении представление о его индивидуальности, персональности[19].

Заключение

В элитарной речевой культуре интеллигенции конца XIX в.- первой четверти XX в. то или иное отношение к ли­цу устанавливается с точки зрения говорящего и ориентируется, прежде всего, на говорящего как центральную фигуру речевого акта. Этим определяется сущность персональности как акгуализационной категории дейктического типа, что в содержании персональности вершинное положение занимает 1-е лицо «Я», представляющее гово­рящего, с ним соотносится 2-е лицо «Ты». В конкретном речевом акте употребления «Я» обозначает конкретного индивида, противопос­тавляющего себя конкретному «Ты», так что личные местоимения функционируют как самодостаточные по значению слова. Категория диалогизации пронизывает содержательный и фор­мальный уровень текстов дружеских писем творческой интеллигенции и обнаруживает тесную связь с такими категориями текста, как информативность и модальность текста.

Функциональным центром микрополя адресантной определенности считается местоимение «Я», глагольные словоформы 1-го лица ед. числа, перформативные высказывания. Местоимение «Я», личные формы глагола 1-го лица ед. числа, как отмечают многие исследователи, являются также средствами проявления субъективно-модального значения и антропоцентричности. Я - это средоточие, центр поля субъективной модальности. Личные местоимения и глагольные формы вы­ражают субъективные значения, что это ядерные выразители функ­ционально-семантической категории персональности.