…Без скуки безотрадной

Копается в вещах скучнейших и пустых;

Сокровищ ищет он рукою жадной –

И рад, когда червей находит дождевых!

Фауст переживает мучительный кризис. Полный крах! Бесплодно прошедшие годы! Все оказалось бессмысленным. Но не погас огонь Прометея в его душе, не исчезла жажда знания. Он по-прежнему стремиться познать сущность вещей, постичь «вселенной внутреннюю связь». Но теперь ему представляется верным иной путь – не долготерпеливое корпение над книгами, а чудодейственные средства магии, сразу открывающие врата в таинственную неизвестность.

Этот мотив содержался уже в Легенде о Фаусте. Но, как мы знаем, Гете сам прикоснулся в юности к этому таинственному миру. Ни естественнонаучные знания, ни рационалистическая философия Просвещения не вытравили у Гете ощущения, свойственного и его герою: за внешними явлениями жизни, доступными рассудку, таятся силы, невидимые глазу, постигаемые интуицией, чувством. Он уже не разделял наивной средневековой веры в магию, когда писал «Пра-Фауста», но мир не казался ему таким простым, каким он рисовался сторонникам механического материализма XVIII в.

Мефистофель

Доверившись руководству дьявола, Фауст соглашается вкусить соблазны, каким подвергает его Мефистофель, в надежде обрести осуществление своих желаний. Мефистофель же провозглашает «самохарактеристику» двойственного толка: он-де частица той силы, которая всегда желает зла и всегда творит добро. Кто такой Мефистофель? На первый взгляд – посланец ада, черт, посланный искусить и совратить Фауста с пути истинного, каким он был в народной книге о чернокнижнике Фаусте. Но есть в конце «Пра-Фауста» сцена, опрокидывающая такое представление о Мефистофеле. Герой потрясен известием о страшной судьбе Маргариты. Упрекая Мефистофеля за то, что он скрыл от него судьбу бедной девушки, Фауст восклицает: «Отвратительное чудовище! Бесконечный дух, верни этого червя обратно в его собачью шкуру…» И далее: «Великий царственный дух, однажды явившийся мне, ты, знающий мое сердце и мою душу, зачем тебе понадобилось приковать меня к этому бесстыднику, который наслаждается позором и радуется всякой гибели!»

Кто тот дух, которого имеет Фауст? Совершенно очевидно, что он подразумевает Духа земли, явившегося ему в первой сцене. Из слов Фауста ясно, что Мефистофель был первоначально, в отличие от народного предания, задуман Гете как некая сила, подвластная Духу земли.

Позже, однако, Гете вернулся к народной традиции и сделал Мефистофеля чертом, правда, не совсем таким, как в народном предании. Но эту сцену Гете не исправил. Мефистофель – живое воплощение отрицания всех ценностей. Можно сказать, что ему открыта определенная сторона истины – все то, что в жизни нелепо и неразумно. Этим образ, созданный Гете, отличается от черта в народных легендах, покупавшего душу Фауста. Мефистофель – носитель полного отрицания, но сам он не «отрицательный персонаж» в обычном смысле слова. Если одну сторону мысли выражает Фауст, то другую – Мефистофель. Он тоже носитель идей, волновавших Гете. Мысль великого поэта была гибкой и диалектически сложной. В образе Фауста воплощен горячий порыв, энтузиазм, стремление к высоким ценам. Мефистофель, будучи по-своему не менее умным, смотрит на мир с совершенно противоположной точки зрения. Уже в «Пра-Фаусте» намечено это противоречие, составляющее основу драмы идей, впоследствии полнее раскрытой Гете.

С момента, когда в одежде странствующего философа Мефистофель появляется в кабинете Фауста, он предстает перед зрителем как живой участник жизненной борьбы. Он спорит с Фаустом, нередко подшучивая над ним, но никогда не одерживая победы. Лукаво ведет он беседу с Мартой, заставляя ее то плакать, то браниться. Он умеет изысканно вежливо разговаривать с Маргаритой, а в кухне ведьмы в гневе бьет посуду и осыпает ведьму ругательствами.

Гете однажды обмолвился, что оба – Фауст и Мефистофель – воплощают разные грани его собственного Я. Гете создал потрясающие по силе строки, в которых выражена поистине титаническая натура Фауста. Эти строки заключают сцену договора Фауста с Мефистофелем.

Беседа со студентом

Следующая сцена – беседа со студентом. Детали студенческого быта были хорошо известны Гете по собственному опыту учения в Лейпциге и Страсбурге. Если имя хозяйки пансиона и вымышлено, то все остальное до мелочей точно воспроизводит условия жизни студентов в годы юности Гете. Отметим и такой штрих. Мефистофель говорит студенту: «Платить будете столько же, сколько до вас платили другие, кто начертал свои имена на стеклах дома». Издавна повелось, что обитатели студенческих подворий и общежитий на стенах и стеклах выцарапывали свои имена. Весьма вероятно, что студент Гете написал эти строки около 1768 г. как сатиру на университетскую жизнь. Возможно, первоначально беседа происходила просто между профессором и учеником и лишь впоследствии Гете передал роль ученого Мефистофелю.

«Вальпургиева ночь», «Кухня ведьмы», история Гретхен

В кухне ведьмы Фауст омолаживается для любовных утех. Теперь он готов ко встрече с Маргаритой. Сцена «Кухня ведьмы» заполняет важный пробел в истории Фауста. Непредусмотренная в «Пра-Фаусте», она создает теперь переход от прежнего Фауста к новому и подготавливает появление Маргариты. Мефистофель выступает в роли галантного кавалера, сводника и неутомимого подстрекателя. Трагедия Гретхен, собственно говоря, - трагедия самостоятельная и завершенная, в которой сочетаются, в условия созданной дьяволом ситуации, и глубоко серьезные элементы, и комически-бурлескные. Конечно, любовь, во власть которой отдается Гретхен, изображена поэтом как невинная и естественная, всеохватывающая и блаженная страсть, покоряющая своим обонянием и силой чувства. Конечно, поэт наделил свою героиню на всех ее жизненных фазах – в счастье и отчаянье – удивительным языком, чья выразительная простота точно отражает чувства любящих и страждущих. Конечно, только безграничная наивность девушки предопределяет безоглядность ее чувства.

Образ Гретхен пронизан лиризмом. Недаром душа ее изливается в песнях, Гете вложил в ее уста трогательную балладу о верной любви («Фульский король»), чудесную песню – исповедь за прялкой, страстную мольбу к богоматери. Когда несчастная возлюбленная Фауста лишается рассудка, в ее больном мозгу мелькают отрывки песен, отражающие трагическое положение, в котором она оказалась. Трагедия Маргариты изображена молодым Гете с большим внутренним чувством, с подлинной страстью. Биографы не без основания указывают на то, что сознание вины перед покинутыми им девушками побудило Гете глубоко заглянуть в душу страдающей женщины и создать одну из самых потрясающих трагедий в мировой литературе.

В Маргарите можно увидеть реальный тип немецкой девушки XVIII века. Но ее образ в художественной системе трагедии играет особую иносказательную роль: для Фауста она – воплощение самой природы.

Сцена в тюрьме не имеет себе равных в немецкой литературе. Внешне она вся построена на смене ритмов.Безумная Маргарита то поет народную песню о распутнице-матери, то, принимая Фауста за палача, умоляет его сжалиться над ней.