Тайлор и Спенсер также не заимствовали концеп­цию эволюции ни у Дарвина, ни из биологии. Филосо­фия эволюции Спенсера {«Гипотеза о развитии» (1852)} появилась на свет на семь лет раньше «Происхождения видов» и т.д.

Теория эволюции в приложении к культуре, с точки зрения Уайта так же проста, как и в приложении к биологическим организ­мам: одна форма вырастает из другой. Ни одна стадия развития цивилизации не возникает сама по себе, но вырастает или разливается из предыдущей стадии.[2] Это — основной принцип, который должен твердо уяснить себе каждый ученый, желающий познать мир, в котором он живет, или историю прошлого.

Еще одной причиной недооценки или сознательного иска­жения теории культурной эволюции стала, по мнению Уайта, путаница, возникшая в оценке культурных процес­сов и способов их интерпретации. Он выделял в куль­туре три четко разграниченных процесса и, соответ­ственно им, три способа ее интерпретации. Это: I) вре­менной процесс, который является хронологической последо­вательностью бойничных событий; его изучает история; 2) формальный процесс, который представляет явления во вневременном, структурном и функциональном ас­пектах; 3) формально-временной, представляющий яв­ления в виде временной последовательности форм; его интерпретацией занимается эволюционизм. Таким образом следу­ет различать исторический, формальный (функциональный) и эволюционный процессы.[3] Однако в антропологии первой половины 20 в. была широко распространена точка зрения, согласно которой су­ществуют всего два способа интерпретации культуры: «исторический» и «научный». Согласно ей, история за­нимается описанием хронологического ряда отдельно, имевших место событий. Историческое объяснение должно состоять в воспроизведении предшествующих событий, то есть объяс­нение культурного феномена будет заключаться в соот­несении его с тем, что произошло ранее.

«Научная» интерпретация, согласно этим взглядам, не связана ни с временной последовательностью собы­тий, ни с их уникальностью, но только с их общим сходством. Эти аналогии описываются посредством обобщения.

В культуре существуют два отдельных, четко отгарниченных процесса, каждый из которых носит временной характер: исторический и эволюционный процесс. Антрополо­ги, которые различают лишь «историю» и «науку», не смогли различить эти два временных процесса. Так, Боас называет эволюционистский подход Дарвина «ис­торическим», Радклифф-Браун предложил назвать ис­торическим методом анализ стадий становления культурных явлений и так далее. Два различных типа интерпретации называют­ся «историческими» в силу того, что они оба изучают временной ряд событий. Уайт справедливо замечает, что точно также можно назвать черепах «птицами», по­скольку и те и другие откладывают яйца. «Принципы социологии» Спенсера и «Древнее общество» Моргана не более являются «историей цивилизации», чем трактат по эволюции человека — историей рас, или трактат по эволюции денежных единиц — историей коммерции и банковского дела, или монография о росте — биогра­фией человека.

Эволюционный подход не связан с уникальностью собы­тии, его специфика — выявлять общие свойства. Так, изучение мятежей с точки зрения формально-временного подхо­да выглядит следующим образом: мятеж А интересует нас не тем, чем он отличается от других, но тем, чем он сходен с другими мятежами. Время и место не имеют значе­ния, для нас важен мятеж как таковой, нам необходи­мо сформулировать некие общие постулаты, которые можно применить к любому мятежу. Нас интересует универсалия, которая может объяснить все частности.

Эволюционный процесс в некоторых аспектах напоминает исторический и формально-функциональный. Он связан с хронологической последовательностью, как и исторический: Б следует за А, но предшествует В. Эволюционный процесс свя­зан с формой и функцией : одна форма вырастает из другой и перерастает в третью, он связан с прогресси­ей форм во времени. В этом процессе временная после­довательность и форма равно значимы, обе сливаются в интегрированный процесс изменения.

Важное место во взглядах Уайта на развитие культуры нанимала энергетическая концепция эволюции культуры.[4] Он исходил из того, что культура представляет собой определённый порядок феноменов и может быть описана, исхо­дя из своих собственных принципов и законов. Выде­ляя принципы взаимодействия культурных элементов или культурных систем в целом, он считал возможным сформулировать законы культурных феноменов и сис­тем. Рассматривая человеческий род как единое целое, мно­жество различных культур и культурных традиций также сле­дует интерпретировать как единство, то есть культуру чело­века. Таким образом, становится возможным проследить в общих чертах развитие культуры человека вплоть до наших дней.

Анализируя культуру как организованную, интегри­рованную систему, Уайт выделяет внутри этой системы три подсистемы культуры: технологическую, социальную и идео­логическую.[5] Эти три категории составляют культурную систему как целое, они взаимосвязаны; каждая влияет на другие и. в свою очередь, испытывает на себе их вли­яние. Но сила воздействия в разных направлениях неодинакова. Главная роль во взаимодействии подсистем игра­ет технологическая. Человек — биол. вид и, следова­тельно, культура в целом зависит от способов приспо­собления к естественной среде. Так, человеку нужна пища, укрытие, защита от врагов и т.д Он должен себя этим обеспечить, чтобы выжить, и сделать это он может только при помощи технологических средств. Уайт приходит к вы­воду, что технологическая система первична и наиболее важна но значению; от нее зависят жизнь человека и его куль­тура. Социальные системы носят вторичный и вспомогательный характер по отношению к технологическим, факти­чески, любая социальная система есть функция техно­логической. Не отрицая значимость социальной и иде-ологической (философской) подсистем, Уайт выделяет технологическую как детерминанту любой культуры [6].

Найдя ключ к пониманию роста и развития культу­ры в технологической подсистеме, функционирование которой яв­ляется динамическим и связано с затратами энергии, он приходит к выводу, что всё — космос, человека, культуру — можно описать, исходя из понятий материи и энергии.

Первоочередной функцией культуры для удовлетворе­ния потребности человека в пище, жилье, средствах заши­ты и нападения, приспособлении к космической среде и вос­производству становится извлечение энергии и употреб­ление ее на пользу человека. Поэтому культура предстает нам как сложная термодинамическая система. При помощи технологических средств энергию извлекают и используют. Функ­ционирование культуры как целого определяется необхо­димым для этого количеством энергии.

Проследив историю культурного развития до эпохи атомной энергетики, Уайт выявляет некоторые закономер­ности этого развития: при прочих равных условиях, культура развивается по мере того, как увеличивается количество энергии, потребляемое в год на душу насе­ления, либо по мере роста эффективности орудий тpyда, при помощи которых используется энергия.