Такой подход не нов: его отстаивали О. Шпенгаер, в какой-то мере А. Тойнби. При этом отрицается всемирная история: она превращается в конгломерат изолированных процессов развития локальных цивилизаций. Отбрасывается взаимовлияние их динамики в рамках общеисторических ритмов развития человечества как единой общности (что не исключает, а предполагает растущее разнообразие ее составляющих). Тем более удиви­тельно встречаться с таким пониманием истории в конце XX в., когда общность исторических судеб всех народов Земли стала очевидной. Кро­ме того, если продолжать логику рассуждений Л.И.Семенниковой, то нужно отказаться и от понятия локальной цивилизации, в том числе и рос­сийской, поскольку и она весьма неоднородна, состоит из множества на­ций, регионов, городов, сел, каждый из которых имеет свою специфичес­кую, неповторимую историческую ритмику. Одинаково неразумно как иг­норировать эту специфику, так и отрицать общность исторической дина­мики локальных и мировых цивилизаций.

Локальные цивилизации выражают культурно-исторические, этничес­кие, религиозные, экономико-географические особенности отдельной страны, группы стран, этносов, связанных общей судьбой, отражающих и преломляющих ритм общеисторического прогресса, то оказываясь в его эпицентре, то удаляясь от него. Каждая локальная цивилизация имеет свой почерк, свой ритм, более или менее синхронизированный с ритмом мировых цивилизаций. Наиболее полная каталогизация локальных циви­лизаций проведена А. Тойнби в его многотомном труде «A Study of History» (1934 — 1961 гг.), основное содержание которого издано на рус­ском языке в 1991 г. под названием «Постижение истории». К чему же сводится концепция круговорота цивилизаций Тойнби?

Исследуя структуру человечества последнего тысячелетия, Тойнби об­наружил пять живых цивилизаций:

1) западное общество, объединяемое западным христианством;

2) православно-христианское, или византийское, общество, располо­женное в Юго-Восточной Европе и России;

3) исламское общество — от Северной Африки и Среднего Востока до Великой Китайской стены;

4) индуистское общество в тропической субконтинентальной Индии;

5) дальневосточное общество в субтропическом и умеренном районах Юго-Восточной Азии.

Исследования предыстории этих обществ привели Тойнби к выводу, что это цивилизации третьего поколения: каждой из них предшествовали цивилизации второго и первого поколения. Всего было нанесено на культурную карту Старого и Нового Света 37 цивилизаций, из них 21 были тщательно исследованы и описаны за 6 тыс. лет человеческой истории. В отличие от своих предшественников – примитивных обществ, которые обладали сравнительно короткой жизнью, территориально ограничены и малочисленны, — жизнь цивилизаций «более продолжительна, они зани­мают обширные территории, а число людей, охватываемых цивилизация­ми, как правило, велико. Они имеют тенденцию к распространению путем подчинения и ассимиляции других обществ».

Цивилизации постоянно развиваются, имеют свой жизненный цикл; они «представляют собой не статические формации, а динамические об­разования эволюционного типа». Каждая из них проходит в своем развитии фазы – возникновения (генезиса), роста, надлома и рас­пада. Причины генезиса цивилизаций следует искать не в расовых чувст­вах или окружающей среде, а в ответе на вызов, в реакции на кризис, в ко­тором оказывается общество.

Следствием территориальной экспансии становится военизация обще­ственной жизни, милитаризм, который «является на протяжении четырех или пяти тысячелетий наиболее общей и распространенной причиной надломов цивилизаций. Милитаризм надламывает цивилизацию, втягивая локальные государства в междоусобные братоубийственные войны. В этом самоубийственном процессе вся социальная ткань становится горю­чим для всепожирающего пламени Молоха». Социаль­ный распад становится благоприятным условием для географической экс­пансии. «Общество, переживающее упадок, стремится отодвинуть день и час своей кончины, направляя все свои жизненные силы на материальные проекты гигантского размаха, что есть не что иное, как стремление обма­нуть агонизирующее сознание, обреченное своей собственной некомпе­тентностью и судьбой на гибель».

А. Тойнби подробно раскрывает механизм распада цивилизаций, что имеет важное значение для понимания содержания переходного периода. Он отмечает, что «по мере укрепления власти над окружением начинается процесс надлома и распада, а не роста. Проявляется это в эскалации внут­ренних войн. Череда войн ведет к надлому, который, усиливаясь, переходит в распад». Нарастают социальные трещины, начинается раскол общества – вертикальный, когда «общество распадается на ряд ло­кальных государств, что служит основанием для кровопролитной междо­усобной войны» (и горизонтальный, когда общество рас­падается на три типа групп: доминирующее меньшинство, не желающее расстаться со своим господствующим положением и создающее для его поддержания универсальное государство; внутренний пролетариат, рожда­ющий вселенскую церковь; внешний пролетариат, который организуется в мобильные военные отряды, наносящие удары по гибнущей цивилизации. В борьбе между этими тремя силами происходит распад цивилизации. «В истории падения любой цивилизации можно уловить ритм распада . за спадом, который начинается в момент надлома, следует оживление, что сов­падает с моментом основания универсального государства. Однако и этот процесс завершается в свою очередь надломом, знаменующим начало ново­го спада, за которым уже не наступит оживления, но последует окончатель­ный распад». В распаде цивилизаций видную роль могут играть сторонние влияния, то, что Тойнби называет внешним пролетариа­том, который нередко взрывает границы стагнирующего общества. Концепция Тойнби ценна тем, что она дает развернутую картину жиз­ненных циклов локальных цивилизаций, механизмов смены их поколе­ний. Но эта смена поколений, распад локальных цивилизаций в значи­тельной мере является следствием ритма мировых цивилизаций, форми­рующих симфонию общечеловеческого исторического прогресса и син­хронизирующих стадии жизненных циклов локальных цивилизаций.

Родственная для понятия мировая цивилизация категория – общест­венно-экономическая формация, до последнего времени общепринятая в научных трудах и учебниках и используемая для характеристики крупных, объективно обусловленных этапов в развитии общества.

2. Древняя Русь и факторы, способствующие становлению

древнерус­ской цивилизации

Исторический феномен России формировался в основ­ных чертах в условиях Московского государства. Тогда же родилось и закрепилось само название страны, которое существует до сегодняшнего дня. Однако феномен России имеет глубокие исторические корни, которые являются общими для всex народов: русского, украинского и белорусского. Ис­токи связаны с эпохой Киевской Руси, которая охватывает IX–XII вв.

Есть все основания говорить о том, что в древности на территории Киевской Руси развитие шло по прогрессивному пути. Восточные славяне как самостоятельная ветвь выделись из славянства в VI в. и постепенно заселили европейскую равнину. Они представляли собой смешение различных расовых линий: индоевропейских и арийскик ощутимым добавлением урало-алтайских ветвей монгольских, тюркских и финских народов. Они рассматривали себя как часть европейского мира, осознавали свою близость с ним. Развивалось сельское хозяйство, ремесла, возникли города. Широкие торговые связи прослеживаются как с Западом, так и с Востоком. Важным шагом на пути общественного прогресса было появление государства. Государственность в древности начала складываться в нескольких регионах. Киев первым положил начало объединению земель. Здесь правила династия Киевичей, потомков основателя города. В начале IX в. основы государственности появились в земле вятичей, на Северо-Востоке. Она формировалась из союза племен, во главе которого стояла иерархия аристократии во главе со "светлым князем". Северо-Западные земли призвали на княжение варяжского конунга Рюрика с братьями. После смерти Рюрика в 882 г. другой варяжский конунг Олег обманом захватил Киев, объединив земли. Появилось древнерусское государство, которое принято называть Киевской Русью к имени столицы. Киевское государство постепенно стало 6ольшим и процветающим. С запада оно граничило с христианскими народами и языческими, которые постепенно приобщались к христианству. На востоке его соседями были принявшая ислам Волжская Булгария, иудейский Хазарский каганат в междуречье Волги и Дона. На северо-востоке территории были заселены финскими племенами. Приазовские и прикаспийские степи представляли собой мир кочевников. Хозяевами степных просторов были печенеги, принявшие ислам, а затем сюда пришли и язычники-половцы. Таким образом, изначально геополитическое пространство, которое станет полем исторической деятельности русских, находилось на стыке разных миров. Население Древней Руси находилось под мощным влиянием разнонаправленных цивилизационных факторов, прежде всего христианского и мусульманского.