Имеется набросок, сделанный королем собственноручно, очевидно для того, чтобы разъяснить архитектору свой замысел. Август Сильный хотел первоначально построить три полукруглые расположенные одна над другой террасы там, где вал выдавался вперед, образуя клин, и где сейчас расположен Павильон на валу и обе Закругленные галереи. Однако полукруг должен был занимать всю территорию нынешнего Цвингера. В центре три террасы должна была соединить лестница, которая поднималась бы на гребень вала. Полукруг доходил бы до строений, стоявших там, где сегодня находится Картинная галерея. В самом дворе монарх хотел расположить декоративные газоны по тогдашнему, методу разбивки садов. На террасах предполагалось рядами поставить экзотические деревья — итак, это должен был быть сад позади зданий, и для его сооружения требовались в основном земляные работы. Зимой можно было бы размещать деревья в одном из имевшихся зданий. Позже король утверждал, что Цвингер построен по его замыслу. Конечно, как заказчик, он дал поручение архитектору и выбрал подходящее для строительства место. Однако то, что было создано, лишь отдаленно напоминает королевский набросок. Конечно, на это потребовались значительно большие средства. История возникновения Цвингера удивительна. Король и его архитектор прямо-таки состязались в выдвижении новых идей, которые постоянно выходили за рамки намеченных планов, так что из скромного сада, расположенного террасами, в конце концов возникло самое чудесное в Европе сооружение для торжественных церемоний и празднеств. Такая смена намерений всегда чревата неприятностями. Цвингер не был заранее спроектирован. Небезызвестно, что такой метод строительства самый дорогой. Часть бастионов, защищавших город, и часть имевшихся строений, к которым должна была примыкать оранжерея, пришлось снести, так как для Цвингера потребовалась непредвиденно большая территория. Пришлось также углубить фарватер Эльбы, начиная от города Кёнигштайн, чтобы доставлять по ней из каменоломен мощные песчаниковые блоки для опор, колонн и монументальной скульптуры. Должно быть, еще в 1709 году архитектор Маттеус Даниэль Пёппельман предложил вместо закладки на валах террас построить две закругленные галереи. Указанную на королевском наброске лестницу, ведущую на вал, предполагалось сохранить. Этот вариант имел два преимущества: для деревьев были бы созданы постоянные зимние помещения, а все сооружение стало бы более роскошным.

В 1710 году строительство обеих Закругленных галерей шло полным ходом. Пёппельман поставил их на низкую террасу, связанную с садом лестницей. Терраса должна была служить для променад. Закругленные галереи достигли высоты вала, а устроенные на их медной крыше верхние террасы вместе с самими крепостными сооружениями составили третий ярус прогулочных дорожек. Перед каждым окном находилась консоль, на которой должно было стоять цитрусовое деревце, поэтому сами окна доходили до пола галереи, что позволяло выносить и вносить тяжелые кадки. Это очень практичная и красивая деталь. В то время как шло сооружение оранжереи а саду Цвингера, Пёппельман был послан в Вену и Рим, чтобы там «узреть теперешнюю манеру как строительства дворцов, так и разбивки садов». Помимо этого он должен был обсудить с известными заграничными художниками и архитекторами планы строительства королевского дворца. В Вене он ознакомился с новейшими роскошными сооружениями для короля ;: с планами знаменитых архитекторов той эпохи расцвета архитектуры. Нет сомнения и в том, что он изучил и новые постройки в Праге. Эти влияния на него нетрудно установить. В Италии он познакомился с ансамблями, которые оказали непосредственное практическое воздействие на строительство оранжереи в Цвингере. Южный климат способствовал там сооружению крупных, репрезентативных фонтанов. А вода, как стоячая, так и проточная, приобретала как раз в то время особенно важную функцию в архитектуре. Архитекторы, стремившиеся к красочности и зрелищным эффектам, искали строительные и оптические методы передачи глубины, пластичности форм и сильных контрастов света и тени. Они оценили секрет красоты отражения зданий в неподвижной водной глади и стремились придать стенам динамичность посредством изогнутых фасадов и скульптурных украшений оживлявших контуры, а каскады и фонтаны могли лишь усилить динамику найденных форм[4].

Возвратившись в том же 1710 году в Дрезден, гениальный архитектор Пёппельман суммировал все существенные элементы тогдашней европейской архитектуры и предложил королю новое расширение оранжереи, сопровождавшееся и определенным изменением функции сооружения. Под прямым углом к Закругленным галереям следует с двух сторон достроить двухэтажные павильоны с небольшими, но репрезентативными парадными залами. Кроме того, следует использовать перепад высоты между цвингеровским валом и садом для сооружения каскадов и фонтанов — «водяного театра», как тогда была названа Купальня нимф. При этом чрезвычайно большое значение придавалось скульптуре, как средству оживления архитектурного ансамбля. Одним из счастливых совпадений в европейском искусстве было то, что наряду с таким архитектором в Дрездене жил и творил не менее гениальный скульптор Балтазар Пермозер, который вместе со своими помощниками придал особый характер всему сооружению, гармоническое сочетание архитектуры и скульптуры. Таким образом, оранжерея и сад были дополнены современными зданиями, примыкавшими к группе старых построек. Из залитых светом павильонов, под рокот сверкающих водяных струй между прекрасными скульптурами, хорошо просматривались оранжерея и декоративный сад, дворец, вдали над городом скалистые вершины Саксонской Швейцарии; с другой стороны была видна долина Эльбы вплоть до дальних виноградников и отрогов Рудных гор. Этот план, повидимому, показался Августу Сильному весьма заманчивым. Еще а 1710 году он распорядился удвоить средства, отводимые на строительство. Он приказал также изготовить на Грюнтальском меднопрокатном заводе в Рудных горах (ныне народное предприятие) огромный бак для воды и поместить его в башне близлежащих городских ворот. Придворному механику Гертнеру — выдающемуся инженеру — было поручено разработать «машину», которая снабжала бы медный резервуар водой, подающейся из него по трубам в Цвингер.

В 1711 году строительство обеих Закругленных галерей было в полном разгаре, однако было еще не ясно, как оформить стык между ними — место, занимаемое сейчас Павильоном на валу. В то же время были произведены уже подготовительные работы для закладки фундаментов двух, вновь предложенных, угловых павильонов. На этом этапе строительство Цвингера натолкнулось на сопротивление группы влиятельных лиц. Премьер-министр и начальник дрезденской крепости протестовали против открытия цвингеровского вала. Для постройки южного павильона, в котором сейчас находится Физико-математический салон, требовалось срыть часть крепостного вала. Пёппельман в своем проекте не учел соображения безопасности, волновавшие генералов и городских сановников. Примерно тогда же начальник главного строительного ведомства граф Вакербарт заявил протест против беспланового ведения строительных работ. В обязанности. Главного строительного ведомства как раз и входили координация королевских строительных начинаний, контроль за ходом строительных работ и их финансирование. Однако по поводу Цвингера Пёппельман вел переговоры лично с королем, представлял ему свои планы на утверждение и строил по его санкции, не имея дела со специальными ведомствами. Конечно, Главное строительное ведомство пыталось пресечь такую активность собственного служащего, действовавшего в обход существовавших инструкций, но безуспешно, ибо речь шла о решениях монарха. Август Сильный пытался уладить этот конфликт, дав графу Вакербарту письменное заверение в том, что он действовал согласно своему долгу, опротестовывая планы строительства Цвингера и пытаясь даже помешать их осуществлению; и все же король оставлял за собой право лично давать указания архитектору, не прибегая к предварительным консультациям со своими сановниками. Король указывал, что оранжерею невозможно построить, не разрушив части крепостного вала, и снимал с начальника Главного строительного ведомства и с генералов всякую ответственность за это. Воодушевленный планами Пёппельмана, Август действовал вопреки учреждениям, которые сам же создал. Можно себе представить, какой хаос это вызывало в компетенциях отдельных ведомств, в планах различных министерств и в государственных финансах. С другой стороны, непосредственное сотрудничество между гениальным архитектором и его заказчиком шло на пользу этому гигантскому, выходившему за все и всяческие рамки проекту; это означало, что можно действовать, не задумываясь над экономической стороной дела. В то же время мелочность учреждений и ведомств являлась отражением реального состояния экономики.