Когда недеяние достигает совершенства, исчезает сковывающий душу страх смерти. Ведь истина человека – в единой жизни космоса. Тот, кто познал это,Ю неуязвим для любой опасности, ибо она прежде всего поражает изнутри, ломая психику человека. Но тот, «кто умеет овладеть жизнью, идя по земле, не боится носорога и тигра, вступая в битву, не боится вооруженных солдат. Носорогу некуда вонзить свой рог, тигру негде наложить на нем свои лапы, а солдатам некуда поразить его мечом. В чем причина? Это происходит оттого, что для него не существует смерти». [2, с.125]

Такое мироощущение легло в основу искусства Китая и всей Юго-Восточной Азии. Обращаясь к природе человек хотя бы на время вырывался из тисков ритуализированной социальной и семейной жизни. Искусство выражало это чувство в символических формах и делах его фактом культуры.

Во II-III веках н.э. доасизм расщепляется на так называемые неодаосизм (это современный европейский термин) и религиозный доасизм со специфической мистикой и культом.[2, с.125] В основу религиозного доасизма легло понятие абсолютного дао, суть которого сводилась к следующему утверждению: жизнь – это иллюзия, смерть – это возвращение к дао – истинному бытию бессмертной души. [3, с.44] Здесь тождество с вечным дао все чаще стали интерпретировать как магическое телесное бессмертие; ходили легенды о достигших бессмертия даосских святых и их таинственном, дарующем вечную жизнь элексире. [2, с.126]

В Китае создают монастыри, в которых жили десятки и сотни тысяч даоских монахов. Деятельность монахов и жрецов была чрезвычайно многообразна: они предсказывали судьбу, гадали (способов гадания было множество), занимались изгнанием злых духов, торговали заклинаниями и амулетами, определяли лучшие, то есть свободные от «злых духов» места для построек и могил, определяли дни и часы, благоприятные для какого-либо дела, свадьбы, отправления в дорогу и прочее. Веря, что душа умершего способна влиять на судьбы живых, жрецы и монахи старались задобрить ее хорошим местом для погребения тела, точным соблюдением всех обрядов на похоронах и прочее. [3, с.44]

Религиозный даосизм сохранился и до наших дней, в то время как неодасизм в конце концов перестал существовать как самостоятельное учение.

Конфуцианство.

В конце VI – начале V веков до н.э. в Китае возникает другая важнейшая религиозно-мировоззренческая система – конфуцианство. Ее основателем был проповедник Кун-Фу-Цзы (551-479 года до н.э.), известный в европейской транскрипции как Конфуций. [3, с. 44]

Причину всех невзгод и беспорядков в обществе он усматривал в упадке нравственности людей, считал, что основными добродетелями человека являются верность, послушание, почитание родителей и старших. Поэтому первая и самая важная заповедь, данная Конфуцием, звучала так: «почитание родителей и уважение к старшим является сущностью жизни». Конфуций отстаивал строгое регламентирование обязанностей каждого члена общества соответственно его положения: «Если люди научатся владеть собой и соблюдать ритуал, то вся Поднебесная придет к гуманности». Он полагал, что вся власть в стране должна принадлежать императору – «сыну неба»: «Император, - говорил Конфуций, - это отец народа, а народ – его дети». [3, с.44]

Главной заслугой конфуцианства было стремление совместить государственность и человечность, понимаемые в духе восточной традиции. Конфуций предлагает распространить принцип отношений в большой семье (клане) на все общество и распространить это с помощью традиционного для Китая ритуализированного этикета – правил Ли[4]. Ли не есть выражение любви или индивидуальной привязанности. Но Ли не являются чисто формальными отношениями, ибо основаны на чувствах кланового единства и семейного долга. «…Сплотить Поднебесную в одну семью… - это не пустое мечтание» - думали конфуцианцы, вдохновляясь примерами древности. [2, с.121] Теперь это ритуализованный этикет становился не только семейной, но и государственной нормой. Отношения государя и подданных здесь становятся по образцу отношений «отца» (главы клана) и «сыновей» (младших в иерархии кланого родства), и каждый должен исполнять положенную ему социальную роль с тем же искренним старанием, что и семейные обязанности: «Государь должен быть государем, сановник – сановником, отце – отцом, сын – сыном» . [2, с.121] от мужчин требовалось неукоснительное выполнение обязанностей, несение службы, подчинение главе рода. Женщина должна быть всегда смиренна и послушна мужу, свекру и свекрови, ее главная обязанность определялась как служение мужу, усердие в труде и продолжение рода. От нее не требовалось выделяться талантами, умом, красноречием или остроумием, не требовалось ни привлекательности, ни красоты. Идеал женщины – покорная жена, готовая следовать ха мужем даже в могилу. [3, с.45-46]

Установление порядка в государстве начинается с овладения собой и наведение порядка в собственной душе. При этом главным средством самовосприятия является усвоение ритуализированного этикета. Лишь привыкая выражать свои чувства раз и навсегда установленным образом, человек перестает быть рабом стихийных страстей и обуздывает темное начало души.

Назначение конфуцианской этики можно сформулировать следующим образом: через ритуализированный этикет – к воспитанию «благородного мужа», являющегося основой общества и государства. [2, с.122] Именно доминирование этического момента определяет специфику конфуцианской теории государственного управления.

Таким образом, государство и конфуцианская религия становятся единой политико-административно-идеологической системой, сутью которой было стремление закрепить старые общественные нормы, добиться полного послушания народа и почитание им верховной власти. [3, с.45] Конфуцианство отстояло «человечность» (жэнь) и относительную автономность общества перед деспотизмом государственной власти, но сделало это через опору на традиционные семейно-клановые связи и безраздельное подчинение человека своему клановому долгу. Поэтому сокровенную суть конфуцианства можно выразить так: это была программа совмещения восточной государсвтенности с принципом человечности через построение «тоталитаризма с человеческим лицом». [2, с. 123]

Буддизм.

На рубеже нашей эры в Китае начинает распространяться буддизм, возникший в Индии в VI веке до н.э. [3, с. 46] Существовало два направления в буддизме:

– хинаяна – «малая колесница», выдвигающая на первый план самосовершенствование человека;

– махаяна – «большая колесница», проповедующая терпимость и сострадание к ближним.

Согласно буддизму жизнь есть цепь бесконечных перерождений, при этом оставаясь всегда злом и страданием. Выход буддисты видели в пассивности, в отказе от радостей жизни, подавлении всех желаний. Дух вечен, полагали буддисты, материя же имеет начало и конец. Материальный мир не существует самостоятельно, он лишь проявление мистического духа. [3, с. 46]

К IV веку до н.э. буддистская церковь становится большой экономической, политической и религиозной силой, мощной церковной организацией, объединяющей десятки тысяч буддийских храмов и монастырей, сотни тысяч монахов и монахинь. [3, с. 46]