Фасады трапезной были просты и лаконичны, особенно северный, где ничто, кроме окон, не нарушало широкой глади стен. Западный и южный фасады, наиболее обозри­мые и выходящие на монастырскую площадь, лишь слегка оживлял скупой и строгий декор в наличниках окон. Чет­кий ритм слабо выступающих из плоскости стен лопаток делил фасады на равные прясла. В каждом прясле находи­лось по окну, с боков окон — тонкий профиль обрамления и вертикальные колонки-валики, над просветом — горизон­тальный карнизик и полукруглый кокошник .

проемов. Картину дополняли ажурные ограждения — пара­петы и колокола. Этот ярус был самым нарядным. В на­стоящее время декоративные элементы пятого и шестого ярусов почти полностью утрачены.

Построенная на обрыве засыпанного оврага, колокольня постепенно наклонялась к югу и юго-западу, поэтому с ее южной стороны был возведен новый мощный контрфорс. Такие же подпоры появились и внутри колокольни, в ее первом ярусе. Все основание было укреплено сплошной бу­лыжной вымосткой, образовавшей почти монолитный фун­дамент под всем «телом» колокольни.

В 1842 году колокольня была перестроена по проекту архитектора Александра Харулина. Причиной перестройки были деформации в стенах и пожар 1825 года, нанесший постройке значительный ущерб. Строители разобрали тяже­ловесный шатер и вместо него соорудили новый, седьмой ярус колокольни с арочными пролетами для колоколов. Этот ярус увенчали восьмигранным куполом и высоким шпилем с крестом. Судя по такой солидной надстройке, вес которой оказался почти равным весу шатра, заказчики и ис­полнители проекта стремились переделать памятник в со­ответствии с новыми веяниями в архитектуре. С фасадов и колокольни срубили почти весь декор, а оставшийся зало­жили и оштукатурили.

После надстройки седьмого яруса все колокола были подняты туда. К середине XIX столетия (около 1844 года) их было тринадцать, а к концу века — уже семнадцать. Са­мый большой колокол весил почти 425 пудов. Он был отлит в 1883 году на колокольном заводе Смирновых в Валдае. Еще один — «полиелейный», весом 193 пуда, также отлили в Валдае под руководством мастера Слизова. Самый старый колокол, весивший 35 пудов, называли «Никоном».

Новые каноны в архитектуре храмов, определенные ре­формами Никона, главным образом сводились к запрещению шатровых церквей, как построек светских, в значительной степени народных, идущих вразрез с древними, освященными христианской религией традициями. Уже с 50 -x го­дов XVII века появилось требование строить храмы «о еди­ной, трех и пяти главах, а шатровые отнюдь не строити». Зато излюбленная простыми людьми шатровая кровля ста­ла неотъемлемой частью звонниц и колоколен.

Малопривлекательная сейчас колокольня в ближайшие годы получит свой первоначальный облик и дополнит ар­хитектурный ансамбль замечательных памятников.

Корпус наместнических келий расположен к западу от колокольни. Здание было основательно перестроено в 30-х годах XIX столетия, и о его первоначальной архитектуре судить пока трудно. Корпус двухэтажный. Помещения пер­вого этажа перекрыты сводами, над вторым этажом — дере­вянное перекрытие. Видимо, от старой постройки сохрани­лись лишь северная и западная стены и некоторые другие части. Оконные и дверные проемы прорублены па новых местах, декор сбит.

Вслед за колокольней, к востоку от нее, появился На­стоятельский корпус (1684—1689 гг.). В 1685 году настоя­тель монастыря Иосиф сообщал новгородскому митрополи­ту Корнилию, требовавшему из Валдая каменщиков в Зеленецкую пустынь: « .свое каменное строение заведено немалое и кельи каменные заведены строить, да не совер­шены, чтоб сево лета под кровлю их привести .» В этом документе речь, безусловно, идет о Настоятельском корпу­се. Следовательно, закладку здания можно отнести к 1683— 1684 годам. В 1686 году в нем велись отделочные работы. Позднее начали делать кровлю, а в 1688—1689 годах устраи­вали потолки, мостили полы. Работы выполняли плотники Иван Исаев, Андрей Яковлев, Андрей Стефанов, Остап Кон­дратьев и Ермолай Фомин «с товарищи». Строительство всего здания возглавлял Афанасий Фомин.

Длина Настоятельского корпуса вместе с пятигранной пристройкой на востоке — 38,5 метра, ширина — 12,5 метра. В настоящее время здание имеет два этажа и подвалы. По­скольку корпус стоит на склоне оврага, с южной стороны стены подвалов возвышаются над землей и воспринимаются как этаж.

Уцелевшие на восточном фасаде незначительные фраг­менты декора и изразцовое окно напоминают о его прежней архитектуре. Наблюдения при ремонтных работах и не­большие раскрытия штукатурки на фасадах позволили определить первоначальный наряд этого здания. В отличие от южного фасада, обращенного в сторону оврага и решен­ного в скупых, лаконичных формах, без какого-либо декора, северный и восточный фасады, развернутые к площади и Успенскому собору, были богато декорированы различного рода нишками, вертикальными колонками-валиками, пояс­ками и изразцово-кирпичными наличниками окон. Весь на­бор декоративных элементов был собран в широкий фриз, протянувшийся по всей длине фасадов и занимавший про­странство стены на уровне оконных проемов. Поднимав­шиеся на высоту 2,5—3 метров над землей стены подвалов были лишены каких-либо украшений. Над наличниками окон начинался развитой, рельефный фриз здания. Разно­цветные изразцы трех типов были вкомпонованы в горизон­тальный пояс под подоконниками окон и окаймляли сами окна в виде прямоугольной рамы. Изразцовые вставки в со­седстве и в сочетании с тонко, по-особому изящно прори­сованными деталями на обширной белой глади стен произ­водили сильный художественный эффект. Сочетание стро­гих членений в крупных формах со свободными членения­ми в малых придавали всему зданию изысканный, аристо­кратический облик. Это впечатление подчеркивалось высо­кой черепичной кровлей, покрывавшей все здание. Чере­пичные плитки были закруглены с одной стороны и сверху покрыты зеленой глазурью.

Весь живописный наряд здания погиб в XVIII—XIX сто­летиях под топорами и молотками строителей, прорубавших новые окна и надстраивавших новый этаж. Почти полно­стью изменилась и внутренняя планировка здания. Судя по документам 1688—1689 годов, полы в помещениях были выстланы дубовым паркетом, вдоль стен шли встроенные лавки (скамьи), имелись крыльца с перилами.

Меньше других пострадали подвальные помещения, хотя многие из них полузасыпаны землей и строительным мусо­ром. Расположенные ступенями (из-за крутого склона оврага), перекрытые коробовыми сводами, они обра­зуют замысловатый лаби­ринт.

Пятигранная пристрой­ка на восточной стороне корпуса, напоминающая по своей форме и местополо­жению обыкновенную ап­сиду (алтарь) церкви, ве­роятно, появилась позднее самого здания, скорее всего в конце XVII — начале XVIII века. Она могла быть алтарной частью небольшо­го храма, для которого пе­рестроили восточную часть корпуса, или же маленькой церковкой, а может .быть, летней светелкой настоя­теля.

Настоятельский кор­пус — единственное здание в монастыре, где удалось обнаружить уцелевшие из­разцовые украшения.