В стенах Иверского монастыря трудились мастера слю­дяных оконниц, обучавшие своему искусству учеников, при­сылаемых новгородским митрополитом.

Иверская обитель прославилась н колокололитейным де­лом, которому положила начало отливка «никоновского» ко­локола. Впоследствии, как свидетельствуют документы, мо­настырь обеспечивал себя колоколами собственного произ­водства. Так, в 1666 году, спустя десять лет после изготов-

ления «никоновского» колокола, иверский иеромонах Паисии, фиксируя свои расходы в Москве, писал: «Куплено глины белой 10 плит колокола и паникадила лить». В до­кументах 1667 года находим сведения о выдаче жалованья стрельцам-каменщикам, сделавшим печь колокольную.

В первоначальный период своей истории монастырь был своеобразным центром просвещения. В 1656 году на мона­стырском подворье в Валдае монахи выстроили два дома для школы. В стенах монастыря несколько лет действовала типография, привезенная монахами Кутеинского братства. Это была первая в России провинциальная типография. В 1657—1658 годах в ней печатались часословы и «Рай мысленный» (сочинение инока Стефана Святогорца и Ни­кона). В последующие годы из типографии выходили не только книги духовного содержания. В описи книг за 1665 год значилось 118 лексиконов и 290 «азбук с вопросы и ответы».

В ноябре 1665 года по распоряжению Никона типограф­ский станок со всеми принадлежностями был отправлен в Воскресенский монастырь, откуда его так и не вернули.

В монастыре делали переводы с иностранных языков, переписывали ноты («концерты»), переплетали книги. В мо­настырской библиотеке имелось множество «певчих книг».

Иверский монастырь был крупнейшим землевладельцем Новгородской земли, нещадно эксплуатировавшим своих крепостных. В апреле 1655 года царь пожаловал обители Коломенский, Черенчицкий и Рамушевский погосты со все­ми угодьями и крестьянами. К концу XVII века в распо­ряжении Иверского монастыря находились Никольский-Лятский, Никольский, Понедельский, Кречевский и Сергеевский монастыри. Ему же принадлежали крупные селе­ния — Валдай, Зимогорье, Едрово, Яжелбицы, Потерпелиц-кий, Великопорожский, Березовский и Вышневолоцкий рядки. Пространная царская грамота от 26 октября 1668 го­да утвердила Иверский монастырь как «правильно создан­ный» и перечислила все его владения. К тому времени монастырь имел более 1,5 тысячи крестьянских дворов, в к6-торых проживало около 5,5 тысячи человек. В его распоря­жении было около 24,5 тысячи четвертей земли, не считая лесных угодий и озер. С лугов монастырские крестьяне по­лучали свыше 70 тысяч копен сена. В Москве монастырь имел два своих двора, еще два двора были в Новгороде и по одному в Торжке и Твери. В Старой Руссе за ним чис­лилось одиннадцать соляных варниц.

Еще в 1654 году по ходатайству Никона царь разрешил Иверскому монастырю принять по вкладу купца Парфения Веневитова шесть соляных варниц в Старой Руссе. В конце 1650-х годов монастырь самостоятельно развернул строи­тельство варниц. Монахи, захватив ближайшие к варницам лесные угодья, лишили посадских солеваров возможности заготавливать дрова, старались прибрать к рукам и удоб­ные сплавные реки. В одной из челобитных царю солевары жаловались, что монахи «дрова по Порусье секут и гонят . а нас, холопей и сирот ваших, по той Порусье реки дров сечь и гонять мочью своей не пущают». Дрова монастырь покупал и в собственных вотчинах, у крестьян, по ценам, вдвое меньшим существовавших.

Крестьянские выступления в начале XVII века, специ­альное уложение, окончательно закрепостившее крестьян, обострили и без того напряженную обстановку в стране. Новые волнения — «чумной бунт», «медный бунт», волне­ния в Сольвычегодске, Новгороде и Пскове, восстание в По­волжье, «соловецкое возмущение», крестьянская война под водительством Степана Разина — сотрясали Русь.

В то неспокойное время Никон стремился иметь в своей вотчине внушительную крепость. Вокруг монастыря соору­жались крепостные стены с башнями. Высокие бревенчатые стены (срубы) имели с наружной стороны обламы (высту­пы с бойницами), сплошной по верху настил (мост) для обороняющихся и тесовое покрытие. По стенам было соору-.

21

жепо десять башен с шатровыми крышами, четыре из них были проездные.

В 1655 году гарнизон монастыря состоял из двадцати стрельцов. Скудного жалованья не хватало на содержание семей, и стрельцы слали челобитные монастырским властям, в которых просили увеличения оплаты своего труда. Но Ни­кон не терпел «нахлебников». Стрельцов заставляли выпол­нять различные строительные работы. В 1660-е годы мона­стырь наладил собственное производство оружия.

В 1665 году, когда в Порховском и Старорусском уездах появились отряды польско-литовских захватчиков, встрево­женный Никон наказывал иверским властям готовиться к осаде. Гарнизон стрельцов был в то время увеличен до пятидесяти человек.

С 1664 года монастырь стал местом заточения неугодных патриарху людей. В 1697 году в монастыре под неусыпной стражей держали закованными 110 мятежных стрельцов.

Строительство в монастыре возобновилось в конце 60-х— начале 70-х годов XVII столетия. Мнение некоторых иссле­дователей о том, что каменные постройки — трапезная, ко­локольня и отдельные корпуса — возникли в период дея­тельности Никона, основано, вероятно, на позднейших уст­ных легендах и противоречит документам. Но возможно, что многие из них строились по заранее разработанному плану и «чертежам», составленным под наблюдением Ни­кона.

Для нового этапа создания монастырских построек опре­деляющим стало каменное строительство, замена деревян­ных зданий каменными.

Первая каменная постройка в монастыре после Успен­ского собора — трапезная с церковью Богоявления. Строи­тельство грандиозной трапезной потребовало большого на­пряжения сил, изрядных средств. Все с огромным трудом заготовленные и доставленные на остров запасы строительных материалов, особенно кирпича и извести, ушли па ее сооружение.

Трапезная с церковью Богоявления — одно из самых крупных и интересных сооружений архитектурного ком­плекса Иверского монастыря. Она построена в 1666— 1669 годах. Строительство трапезной связано с именем «подмастерья каменных дел» Афанасия Фомина.

Грандиозно здание трапезной. Оно представляет собой двухэтажное сооружение, в котором первый, полуподваль­ный этаж был отведен под различные хранилища, а второй занимали столовый зал и кухня с подсобными помеще­ниями.

Главный зал—обширная одностолпная палата (16,75 X Х 25,35 м), перекрытая сводом с распалубками над окон­ными и дверными проемами— расположен в юго-восточной части трапезной. Вход в него устроен через южное крыльцо и просторную прихожую у западной стороны зала. Одно­столпная палата соединена арками с церковью Богоявления и до крупных перестроек сообщалась со вторым большим залом на северной стороне. Кухонные и подсобные помеще­ния были размещены в западной и северо-западной частях.

Значительная часть помещений с севера позднее была разобрана. От них остались западное крыльцо, подвал, где в XIX веке была кузница, и узкий коридор на втором эта­же, через который осуществлялась связь с кухонными поме­щениями.