Действительно признав самостоятельное существование двух понятий иска, мы тем самым исключим существование иска в материально-правовом смысле для субъектов, управомоченных законом правом на обращение в суд с требованием о защите (ст. 4 ГПК), т.е. тех лиц, которые имеют к делу процессуальный, а не материально-правовой интерес. Для этих лиц иск как самостоятельная категория будет существовать только в процессуальном смысле. Однако для лиц, самостоятельно защищающих свое субъективное право и законный интерес, иск в качестве самостоятельной категории будет существовать в двух своих разновидностях: в материально-правовом и процессуальном аспекте. В этом случае не льзя говорить ни о каком-либо единстве иска, т.к. понятие иска будет определяться исходя из того, кто из субъектов обратился в суд за защитой своего нарушенного или оспоренного права и законного интереса[53].

С этих позиций, концепция о существовании двух самостоятельных понятий иска: иска в материально-правовом смысле и иска в процессуальном смысле имеет слабые стороны, которые уменьшают ее научное значение.

Множественность понятий для обозначения одного и того же явления, является не допустимым, поскольку это ведет к путанице научной, и как следствие этого правоприменительной деятельности. В связи с этим необходима выработка таких определений иска, которые удовлетворяли бы требованию единства и универсальности терминологии.

Другая группа ученых (А.Ф. Клейнман, А.А. Добровольский, С.А. Иванова, Н.И. Авдеенко[54] и др.), составляющая, по мнению Г.Л. Осокиной подавляющее большинство[55], рассматривают иск как единое понятие, органически сочетающее материально-правовую и процессуальную стороны. Причем акцент становится именно на материально-правовой стороне иска. Здесь требование к суду о защите права составляет процессуальную сторону иска, а требование истца к ответчику – материально-правовую сторону иска. По мнению представителей данного направления, суд имеет дело только с одним понятием иска и дает в своем решении по делу один ответ по заявленному иску. Давая ответ на материально-правовое требование истца к ответчику, суд тем самым дает ответ на обращение к суду о защите его права.

«Нарушенное или оспоренное право, – говорит А.А. Добровольский, – претензия или требование – это еще не иск. Иск – это средство защиты материального права, и именно по этому нельзя иск отождествлять с материальным правом, подлежащим защите»[56]. В данном случае, по А.А. Добровольскому, средство защиты неразрывно связано с объектом защиты, органически из него вытекает и поэтому образует единое понятие, именуемое иском. Большинство различных материально-правовых требований, по мнению данного автора, осуществляются в добровольном или добровольно-претензионном порядке, значит, никак нельзя говорить, что претензия и иск – это понятия тождественны. Иск поэтому появляется только тогда, когда для защиты права требуется определенное вмешательство извне, со стороны государства или общества, и когда спорное требование подлежит рассмотрению в определенном процессуальном порядке. Однако, говоря об иске, А.А. Добровольский выделяет материально-правовое требование к ответчику как главный элемент иска. «Предъявляя свой иск в суде, заинтересованное лицо тем самым дает ход своему материально-правовому требованию к ответчику, которое в случае принятия искового заявления будет подлежать рассмотрению и разрешению в судебном заседании. Об этом требовании истца к ответчику будет идти речь на протяжении всего процесса и о нем будет вынесено судебное решение. Следовательно, обращение в суд – это только одна сторона такого сложного понятия, каким является иск. Без спорного материально-правового требования истца к ответчику нет иска, обращение в суд будет беспредметным»[57].

М.А. Гурвич в своей работе, изданной посмертно, под иском в гражданском процессуальном праве, понимает «обращенное в суд первой инстанции требование о защите истцом спорного гражданского права или охраняемого законом интереса одним из установленных законом способов на основании указанных в заявлении фактов, с которыми истец связывает свое право требования к ответчику»[58]. Не трудно заметить, что в данном определении автор довольно отчетливо выделяет два вида требований: требование к суду и требование истца к ответчику. При этом предпочтение отдается процессуальному элементу.

Не смотря на это, для нас является очевидным совпадение во взглядах М.А. Гурвича и А.А. Добровольского, поскольку они оба основываются на одинаковой посылке – понимания иска как материально-правового требования истца к ответчику и обращения к суду одновременно.

В этой связи, Г.Л. Осокина, совершенно правильно приметила в своей работе, об эволюции во взглядах М.А. Гурвича, когда он в определении иска объединяет оба элемента: процессуальный и материально-правовой[59]. Отличие в его взглядах, от взглядов А.А. Добровольского состоит лишь в том, что он ставит процессуальный элемент (обращение к суду о защите) на первое место, а материально-правовой (право требования истца к ответчику) – на второе место. Однако в сущностном подходе к исследованию понятия иска, принципиальных различий мы не находим.

Понятие иска, включающее в себя одновременно материально-правовой и процессуальный элементы, несомненно, является богаче, чем понятие иска только в материальном или процессуальном смысле. Однако, как было ранее указано, применение иска в материально-правовом смысле к лицам, осуществляющим защиту прав и законных интересов других лиц, является невозможным. На наш взгляд, понятие иска как средства судебной защиты прав и законных интересов граждан и организаций, должно быть сформулировано таким образом, чтобы охватывало собою все предусмотренные законом случаи возбуждения гражданского судопроизводства, в том числе и по заявлениям так называемых процессуальных истцов.

Включение в понятие иска материально-правового требования истца к ответчику в качестве непременного, существенного признака любого иска, лишает рождаемое понятие научного значения, в силу отсутствия его универсальности. Ведь лица, обращающиеся в случаях предусмотренных законом (ст. 4 ГПК) за защитой чужого права или законного интереса, не являются и не презюмируются участниками спорного правоотношения, являющегося предметом судебного разбирательства. Однако эти лица, как и субъекты спорного материального правоотношения, наделены законом правом требования защиты нарушенных или оспариваемых прав и охраняемых законом интересов других лиц.

Таким образом, субъекты, обращающиеся в предусмотренных законом случаях в суд, заинтересованы в защите чужого нарушенного, либо оспоренного права или охраняемого законом интереса. Их интерес к исходу делу является исключительно процессуальным. Поэтому для этих лиц иск как самостоятельная категория будет существовать только в процессуальном смысле. Однако для лиц, самостоятельно защищающих свое право или законный интерес, иск в качестве самостоятельной категории будет существовать в двух своих разновидностях: в материально-правовом и процессуальном аспекте.