Субъекты Российской Федерации различаются между собой по величине территории, численности и плотности населения, его национальному составу, уровню развития экономики в целом, наличию и развитию отдельных отраслей промышленности и сельского хозяйства, историческому прошлому, национальной культуре всего или части населения. Однако, как следует из Конституции России, эти и другие особенности не влияют на конституционно-правовой статус субъектов Российской Федерации.

Конституция закрепила преобразование России в подлинно федеративное государство, провозгласив равноправие субъектов, как между собой, так и в отношениях с федеральной властью. Конституция сохранила прежние наименования субъектов, проявив определенную историческую преемственность государственно-правовых традиций, но вместе с тем учла и те наименования субъектов, которые они дали сами себе.

Присвоение и изменение наименования – прерогатива субъекта федерации. Это вытекает из сопоставления статей 71 и 72 Конституции России, подтверждается постановлением Конституционного Суда России от 28.11.1995 по делу о толковании пункта 2 статьи 137 Конституции России, а также находит непосредственное закрепление в некоторых основных законах субъектов федерации (например, Свердловской области). Недопустимо, однако, на что обращено внимание упомянутым постановлением Конституционного Суда, чтобы наименование или переименование субъекта федерации затрагивало основы конституционного строя, права и свободы человека и гражданина, интересы других субъектов Российской Федерации в целом и интересы других государств, а также предполагало изменение состава Российской Федерации или конституционно-правового статуса ее субъекта. В частности, оно не должно содержать указания на иную форму правления, чем предусмотренная Конституцией Российской Федерации, затрагивать ее государственную целостность, подразумевать или инициировать какие-либо территориальные претензии, противоречить светскому характеру государства и принципу отделения церкви от государства, ущемлять свободу совести, включать противоречащие Конституции Российской Федерации идеологические и иные общественно-политические оценки, игнорировать исторические или этнические традиции.

Согласно названному постановлению Конституционного Суда, изменения наименования республики, края, области, города федерального значения, автономной области, автономного округа в соответствии с пунктом 2 статьи 137 Конституции России включаются в текст статьи 65 Конституции указом Президента Российской Федерации на основании решения субъекта федерации, принятого в установленном порядке. Первым нормативным актом такого рода стал Указ Президента от 09.01.1996 № 20, которым в Конституцию были включены новые наименования субъектов федерации – Республика Ингушетия (вместо Ингушская Республика) и Республика Северная Осетия – Алания (вместо Республика Северная Осетия).

Наименование индивидуализирует субъект федерации. Юридический смысл собственного имени заключается в том, что в Конституции России не может быть никакого другого субъекта с таким названием; соответствующие конституционные и договорные отношения возникают не с абстрактным субъектом, а, например, с Республикой Коми или Чукотским автономным округом.

Видовой состав субъектов федерации предопределяется пунктом 1 статьи 5 Конституции России. В юридическом смысле это означает, что членами Российской Федерации могут быть образования только установленной формы – республика, край, область, город федерального значения, автономная область, автономный округ.

В настоящее время республики, автономную область и автономные округа по-прежнему отличают особенности национального состава населения, быта и культуры. Именно поэтому республики, где данные особенности выражены наиболее рельефно, наделены некоторыми специфическими правами. В частности, в соответствии со статьей 68 Конституции, республики вправе устанавливать свои государственные языки, употребляющиеся наряду с общегосударственным русским языком. Вместе с тем, независимо от государственно-правовой формы все члены Российской Федерации объединены одним понятием – «субъект Российской Федерации»; они равноправны в этом качестве[1], а также равноправны между собой во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти[2].

Разграничение компетенций между Российской Федерацией и ее субъектами

Проблема определения компетенции федеральных органов власти является главной и наиболее сложной в любом федеративном государстве. Федерация не может обладать неограниченными полномочиями по управлению страной, она обязана делиться этими полномочиями с субъектами Федера­ции, без чего государственная власть не может носить де­мократический характер. Субъекты Федерации заинтересо­ваны в существовании сильной федеральной власти, наде­ленной широкими полномочиями для защиты и обеспечения общих интересов. Но в то же время они не хотят утратить своей самостоятельности и обладать правом решать лишь вто­ростепенные вопросы жизни своего населения. Это — объ­ективное противоречие любой федерации, заставляющее вла­сти тщательно и оптимально проводить разграничение ком­петенции государственных органов федерации и ее субъектов.

Мировая практика выработала формулу решения этой проблемы, которая состоит в установлении: а) исключитель­ной компетенции федеральных органов власти, б) совмест­ной компетенции органов власти федерации и ее субъектов, в) исключительной компетенции субъектов федерации.

Российская Федерация следует по этому испытанному пути: статья 71 Конституции содержит перечень воп­росов, находящихся в ведении Российской Федерации, статья 72 — пере­чень вопросов, находящихся в совместном ведении Российской Федера­ции и ее субъектов, а в статье 73 закреплена (без перечня воп­росов) вся остаточная (т. е. за пределами ведения первых двух) компетенция субъектов Российской Федерации.

Предметы ведения Российской Федерации

Разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и ее субъекта­ми возможно только на основе Конституции, Федеративно­го договора и иных договоров по этим вопросам. Это поло­жение включено в число основ конституционного строя (пункт 3 статьи 11 Конституции), оно призвано воспрепятствовать реше­нию проблемы разграничения в неправовых формах или путем произвольного принятия законов, а также постановле­ний исполнительной власти.

Отнесение Конституцией тех или иных вопросов к числу предметов ведения Федерации означает установление исключительной компетенции федеральных органов (Прези­дента России, Федерального Собрания, Правительства России). Эти и только эти органы вправе издавать по перечисленным вопросам присущие им правовые акты (законы, указы, по­становления), осуществляя нормативное регулирование и текущее управление. Предметы ведения, таким образом, это сферы полномочий федеральных органов государственной власти, в которые не вправе вмешиваться органы государ­ственной власти субъектов Российской Федерации. Предметы ведения и полномочия органов Российской Федерации, закрепленные в 18 пунктах статьи 71 Конституции России, можно условно разделить на несколько групп.