Прославления царя и царской власти в середине XVI века стало одной из центральных тем в московской живописи. В 1551 году на Стоглавом соборе, кроме введения унификации и трафаретов в иконописи, было утверждено разрешение изображать не только умерших, но и здравствующих светских и духовных лиц, например, царей. В середине 50-х годов была написана четырехметровая икона-картина «Церковь воинствующая» – памятник казанскому взятию. По сути, это была хвала победителям, изображение шествия конного и пешего воинства. Среди воинов присутствуют князья-покровители: Владимир Креститель, Александр Невский, Дмитрий Донской. В главе всего войска – сам царь Иван. Впереди же всех – Михаил архангел – общий покровитель всего княжеского и царского рода.

В 1554 г. дворцовая и соборная кремлевская роспись была подвергнута критике со стороны дьяка Посольского приказа Ивана Висковатого. Дьяк сетовал на «латинское мудрование» живописцев и нарушения традиций древнерусской живописи. Силы в споре однако оказались не равными. Дьяку сказали, чтобы не вмешивался.

Итогом большой работы, начатой еще при митрополите Макарии, явились росписи галереи Благовещенского собора, где были представлены лики –«портреты» московских князей и изображения античных мудрецов, правда, в русских одеждах.

Во времена Ивана Грозного особое распространение в иконописи получает культ небесного покровителя царя – Иоанна Предтечи. Иконы с его изображением в это время были представлены как мастерами московской школы, так и других городов. Где-то в конце XVI века была написана парсуна (от слова «персона») и самого Ивана Грозного, так называемый Копенгагенский портрет. Изображение царя на нем было близким к реальному, но все-таки выполнено в традиционной иконописной манере. В 1677 году портрет был вывезен из России датской посольской миссией, и по месту своего нового хранения получил свое название. Вполне возможно, что Копенгагенский портрет является надгробным портретом, выполненным для установки его на гробнице царя.

К концу правления Ивана Грозного относится икона Дмитрия Солунского для одноименной церкви Никитского монастыря в Москве. Ее происхождение связывают с рождением у Ивана Грозного последнего сына царевича Дмитрия. Изображенный на ней воин, несмотря на свой воинственный вид (в доспехах, вооруженный щитом и мечом), больше походит на утонченного аристократа, чем на героя. Подобная манера исполнения была тесно связана с творчеством Строгановской иконописной школой, состоявшей из московских мастеров, которые выполняли заказы для известных сибирских промышленников Строгановых. Это икона и ряд других, например, «Никита-воин» определили дальнейшие направление русской живописи уже в XVII веке.

Литература:

1. Сергей Николаевич Таценко Духовная культура Москвы конца XV—XVI в.