Пытаясь понять, как музыка действует на психо­логию человека и стараясь научиться управлять этим воздействием, арабские философы древности совето­вали: «Умному музыканту не следует играть зря, на­чинать надо с нижней струны лютни, чтоб внушить слушателям мужество, далее дать дышащую любовью мелодию и напевы, увлекающие к пляске, и, нако­нец, сладкие звуки, манящие к полному покою».

Однако сегодня наше восхищение вызывают не столько авторы сказаний, поэтичных мифов, преда­ний и поучений, наделявшие музыку сверхъестествен­ной, магической силой, сколько те мыслители, кото­рые поняли и впервые поведали миру о реальной силе музыкального искусства. Кажется поразитель­ным, что более двух тысяч лет назад, когда музыка делала еще первые робкие шаги, в умах древнегре­ческих философов могла зародиться мысль, глубиной своей предвосхищавшая лучшие достижения музы­кального искусства будущего. Она звучит так: музы­ка — величайшая сила, способная заставить чело­века любить и ненавидеть, прощать и убивать.

Со времени, когда были произнесены эти слова, пройдет еще много веков, пока начнется живая исто­рия музыки, музыки, которую мы слышим и испол­няем сегодня. Но этот момент можно считать той важнейшей отправной точкой, когда музыка была признана и призвана стать Искусством в самом вы­соком значении этого слова.

МУЗЫКА ДРЕВНИХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ

ДРЕВНИЙ ЕГИПЕТ:

НЕ ТОЛЬКО ПИРАМИДЫ .

Сфинксы и пирамиды — вот первое, что вспоми­нает обычно каждый, когда речь заходит о Древнем Египте. Между тем в период рас­цвета этой крупнейшей цивилизации древнего мира поэзия и музыка были не менее популярными видами искусства, чем архитектура и скульптура. Есть все основания полагать, что и в этих областях египтяне достигли вершин под стать вершинам их пирамид.

Так, оказывается, что у Пушкина, написавшего под впечатлением оды римского поэта Горация зна­менитые пророческие стихи «Я памятник себе воз­двиг нерукотворный .», был и гораздо более древний предшественник. Еще в XIII веке до н. э. безвестный египетский писец вывел на свитке папируса строки, рожденные, возможно, за несколько столетий до него и предвосхищающие мысли и Горация, и Пушкина:

Мудрые писцы .

Они не строили себе пирамид из меди

И надгробий из бронзы.

Не оставляли после себя наследников,

Детей, сохранивших их имена.

Но они оставили свое наследство в писаниях,

В поучениях, сделанных ими .

Десятки веков, прошедших со времени существо­вания Древнего Египта, по-своему осветили достиже­ния искусства той далекой эпохи. Мы можем сегодня воочию восхищаться памятниками архитектуры египтян. По сохранившимся рисункам и скульптурам известно об их изобразительном искусстве. Сложнее обстоит дело с древнеегипетской музыкой, история не сохранила ее образцов. И мы, возможно, ничего не знали бы о ней, если бы не дошедшие до нас про­изведения других искусств. Настенные изображения в гробницах, бесценные строки литературных сочи­нений помогают нам представить многие интересней­шие подробности музыкальной жизни Древнего Египта, воссоздать картины музыкального быта этой страны.

.За длинным широким столом, уставленным раз­нообразными угощениями, собрались все — и хозяин дома, и его многочисленные гости. Однако к еде ни­кто не притрагивается. Но вот по знаку хозяина в просторную залу один за другим входят музыканты и выстраиваются вокруг стола. Их около ста. Следует еще один знак, и помещение оглашается звуками му­зыки. Трапеза начинается .

Такую сцену можно было наблюдать в Древнем Египте в доме богатого вельможи.

Нечто подобное мы и видим на великолепно со­хранившейся фреске гробницы в эль-Марна. Перед нами открывается картина, на которой видны и фараон, и его окружение. Она поражает множеством изображенных музыкальных инструментов, среди которых едва ли не самое почетное место занимают столь любимые египтянами арфы.

Впервые иероглиф, обозначающий слово «арфист», встречается в захоронении, относящемся к 4-й династии Древнего царства. Сами арфы, изображенные на рисунках этого периода, еще ничем почти не отличаются от простого лука. Совершенно иным инструмент стал во времена 12-й династии. На одной из фресок, созданной в этот период, за­печатлена такая сцена: мать, кормящая грудью ребенка, слушает стоящего рядом на коленях певца, которому аккомпанирует арфист. Его инструмент уже напоминает современную арфу. Но поистине «царским» этот инструмент стал в период правления основателя 20-й династии Рамзеса III. Арфу начина­ют отделывать тонкой резьбой, золотом, черепаховой костью. Подножие инструмента украшается символическими фигурами сфинксов, зверей, головами богов и богинь.

Разумеется, были в Древнем Египте и другие разнообразные инструменты. Мы специально остановились столь подробно именно на арфе, поскольку в истории этого инструмента молено увидеть отражение важнейших страниц древнеегипетской истории.

Интересным в этом отношении свидетельством является документ, относящийся к крупнейшему событию периода Нового царства — восстанию крестьян и рабов (примерно 1570 год до н. э.). «Тот, кто не знал даже тростниковой флейты,— пишет очевидец,— теперь стал владельцем арфы. Тот, кто прежде пел не для себя, восхваляет теперь богиню Мерт». Последняя фраза, возможно, станет более понят­ной, если мы вспомним, что Египет был первой страной, где существовало и весьма почиталось сословие профессиональных музыкантов (кто «пел не для себя»). Нетрудно также сделать вывод, что до восстания занятие музыкальным искусством было до­ступно, помимо профессионалов, лишь вельможам и жрецам. После восстания, по-видимому, произошла широкая демократизация музыкального искус­ства. Игра на арфе перестает быть привилегией власть имущих.

Меняется и характер изображаемых музыкальных сцен. На фресках, относящихся к тому времени, все чаще появляются теперь танцевальные эпизоды. Причем в движениях танцующих угадывается боль­шая динамика и свобода. Иной — видимо, более эмоциональной[3], выразительной, ритмически сложной — становится музыка.

Подчеркнуто ритмическое начало этой новой му­зыки подтверждается и появлением на этих изобра­жениях новых музыкальных инструментов, главным образом духовых и ударных. Тут и различные типы барабанов, и столь популярный среди египтян систр, под аккомпанемент[4] которого часто исполнялись стихи.

Впрочем, для аккомпанирования использовалась всякая инструментальная музыка. В сопровождении арф, флейт, тимпанов, лютней пелись гимны и песни, исполнялись стихи и танцы. Так было в Древнем Египте и повсюду в древнем мире: аккомпанемент считался наиглавнейшим назначением музыки.

Не обходилось без участия музыкантов и при отправлении обрядов в честь наиболее почитаемых бо­гов. Особенно пышное музыкальное убранство со­путствовало культу Осириса, олицетворявшего умирающую и воскрешающую растительность.