§ 3. Паразитизм номенклатуры как класса

Номенклатура — типичный служилый класс. Такой класс представляло собой в своё время в феодальном обществе сначала боярство, а затем — дворянство. Все члены класса номенклатуры являются формально служащими. Они занимают определённые — неизменно руководящие — посты в партийном и государственном аппарате. То, что они выглядят службистами, и позволяет номенклатурщикам маскироваться под служащих. Номенклатура служит. Но работает ли она?[29]

Если она не работает, то в этом виноваты вовсе не люди, а сама система социализма. В условиях абсолютной монополии нет нужды стараться и работать. Занятие этих людей – построение своей собственной карьеры, собственной жизни, а вовсе не судьбы людей и всего общества в целом. Паразитизм поражает любой господствующий класс. Класс же номенклатуры особенно подвержен паразитическому перерождению.

Исторический опыт показывает, что с течением времени польза, получаемая обществом от деятельности господствующего класса, постепенно уменьшается, а цена, которую общество уплачивает за эту деятельность, возрастает. Однако наступает момент, когда рентабельность становится нулевой, а затем отрицательной величиной: издержки общества на господствующий класс начинают превышать его взнос в благосостояние общества. С этого момента нужно говорить уже не о тенденции к паразитизму, а о самом паразитизме господствующего класса. Класс номенклатуры стал классом-паразитом, наносящим обществу ущерб. История свидетельствует, что в таком случае общество начинает всё более активно бороться за освобождение от господствующего класса-паразита, и в конечном счёте непременно добивается успеха. Цена правления класса номенклатуры в СССР велика и тягостна.

Наиболее мрачная часть этой цены — десятки миллионов человеческих жизней, загубленных номенклатурой. Здесь и миллионы истребленных номенклатурными органами госбезопасности; и миллионы умерших от голода по вине номенклатуры; и миллионы погибших в борьбе за её власть. Здесь многие миллионы человеческих судеб, искалеченных диктатурой номенклатуры. Если бы удалось подсчитать все эти миллионы, цифра оказалась бы ужасающей. Немалая доля в этой части цены — военные жертвы.

Я считаю, что неверно также думать, что господство номенклатуры не принесло обществу в Советском Союзе ровно ничего положительного. Возможно, что, не будь номенклатуры, тяжелая промышленность в России оказалась бы менее развитой, нежели сейчас. Зато были бы развиты намного лучше, чем теперь, производство товаров народного потребления, лёгкая промышленность и пищевая промышленность. Положительно следует оценить также то, что в Советском Союзе была низка плата за жильё, за пользование транспортом, что было бесплатным медицинское обслуживание, что существовало множество домов отдыха и санаториев, что были относительно недороги книги, билеты в театры и кино. В Советском Союзе номенклатура неплохо организовала научно-исследовательскую работу. Советские школы — начальная, средняя и высшая — выпускали высокообразованных людей. Система образования была самой передовой в мире. До сих пор из постсоветской России идёт интенсивное перекачивание «мозгов» на «просвещённый» и высокотехнологичный Запад, наши научные работники практически из всех отраслей науки востребованы по всему миру.

Распад номенклатуры произошёл в два этапа. 15 октября 1989 г. в газете «Правда» было объявлено, что комиссия ЦК КПСС по вопросам партийного строительства и кадровой политики приняла решение о демонтаже номенклатурного механизма, об упразднении «учётно-контрольной номенклатуры». С августа 1991 г. высшая партократия была лишена официального списочно-номенклатурного принципа власти.

Распад номенклатуры проявился, главным образом, в крахе её ядра - уникального образования Партия-Государство, которое потеряло свою важнейшую функцию - организаторскую.

Конкретно номенклатура – класс новый, возникший в XX в. Но по сути своей это очень древний класс, который, как я уже упоминала, многократно создавался в разные эпохи в качестве господствующего класса там, где применялись метод тотального управления обществом и его эксплуатация силой государства.

§ 4. Будущее номенклатуры

Невелика историческая продолжительность жизни номенклатуры. Всему на свете бывает конец, не увернуться от него и номенклатуре. К этому концу ведут 2 пути: эволюционный и революционный.

Первый путь – это перерастание диктатуры номенклатуры в посленоменклатурный строй. Это путь, не связанный с материальными и человеческими жертвами.

Самым кровопролитным и разрушительным путём к устранению диктатуры номенклатуры была бы война. Этого можно избежать, подтолкнув номенклатуру к пути мирной эволюции. А поскольку уговорить её не удастся, надо создать ситуацию, в которой собственные эгоистические интересы номенклатуры заставили бы её предпочесть мирный путь как наиболее приемлемый.[30]

Необходима замена номенклатурно-бюрократического государства государством демократическим. Не надо создавать видимость борьбы с номенклатурой, как делал Ельцин в 1990 г. Её необходимо поставить на то место, где она должна быть в здоровом государстве. Она должна жить жизнью народа. Порочная на корню вся система жизнеобеспечения, льгот и привилегий должна быть отменена. Единственным источником дохода должна быть зарплата, пусть и достаточно высокая. Если хотите жить как в развитых странах, ставьте власть в те же условия. Личные интересы чиновников и депутатов должны во многом совпадать с интересами рядовых граждан. Только тогда можно надеяться на серьёзные улучшение жизни. Дело за появлением таких политических сил, которые возьмут эту цель на вооружение.[31]

§ 5. Взаимосвязь бюрократии и номенклатуры

И бюрократия, и номенклатура – обе эти структуры принадлежат к политической элите общества. В советское время официально считалось, что элиты в СССР нет и быть не может, а общество поделено на классы рабочих и крестьян и рекрутируемой из них прослойки интеллигенции, т.е. имело место общество, не расколотое на враждебные классы. Согласно цитируемым М. Восленским данным, в 1939 г. рабочие и служащие составляли 50,2% (в т. ч. рабочие — 33,7%), колхозное крестьянство — 47,2%, и только 2,6% составляли крестьяне единоличники. В этом трёхчленом сталинском делении оказались затушёванными такие социальные группы как управляемые и управляющие. М. Восленский приводит высказывания философа Н. Бердяева, что «диктатура пролетариата . развивает колоссальную бюрократию, которая . есть новый привилегированный класс». Далее он ссылается на опубликованные в 1957 г. исследования югославского политика М. Джиласа: « . в социалистических странах правящая элита — это новый господствующий класс партийной бюрократии». Крах социализма привёл не только к реальным изменениям в режиме, но и к «замене номенклатуры — «передового слоя» всех социальных ячеек, институтов государственной власти и общественной самоорганизации».[32]

Этапы развития правящей элиты в России были следующие: