Финансовый кризис в НИС ЮВА был вызван действием ряда факторов. Во-первых, огромный дефицит торгового баланса, который превысил безопасный уровень в 2% и достиг 8,2% в Таиланде, 6% в Малайзии, 4% в Индонезии и 4,5 в Южной Корее. Это оказало давление на национальную валюту, курс которой был завышен. Во-вторых, - увеличение притоков капитала из-за рубежа. Массивные вливания иностранного капитала покрывали дефицит торгового баланса, но в то же время они “подогревали” инфляционные процессы, увеличивая количество денежной массы в обращении.

В результате, в 1998 году было зарегистрировано снижение производства в Таиланде, Индонезии, Малайзии, Гонконге, Южной Корее, а также в Сингапуре. И только экономика Филиппин в следствие неконвертированности местной валюты пострадала в меньшей степени.

Особенно сильный удар кризис нанёс Индонезии. В 1998 году спад в экономике составил 10%. За чертой бедности оказалось 79,4 млн. человек из 209 млн. населения. Для сравнения, в 1996 году бедными считались 22,5 млн. человек. Инфляция составила 46,6%. Высказывалось мнение, что Индонезии потребуется не менее 5 лет, чтобы преодолеть последствия кризиса и восстановить прежние темпы экономического развития.

В Южной Корее уровень безработицы достиг рекордной отметки за последние три с лишним десятилетия – 7,6% трудоспособного населения не имели работы. Причём число безработных всё ещё стремительно растёт.

Гонконг также не смог избежать отрицательных последствий. В 1998 году здесь был зарегистрирован 2% экономический спад. Для выхода экономики Гонконга на докризисный уровень понадобится 2-3 года.[25]

ГЛАВА III

В 80-х годах наступил исторический перелом в динамике разрыва между индустриально развитыми и развивающимися странами. Темпы сокращения разрыва по уровню ВВП на душу населения в 1980 –1985гг. составили около 0,9% в год. В среднем за 1986 –2000 г. такие темпы составили 1,2%.

Внутриэкономические реформы и упорядочение законодательной базы, ускорившее развитие свободного частного предпринимательства, способствовали привлечению иностранного капитала. Качественно улучшилась структура иностранных капиталовложений в НИС. Если в 70-х – начале 80-х годов основную их массу составляли банковские кредиты, то в 90-е годы большая часть была представлена в виде прямых и портфельных вложений в реальный сектор экономики, совокупный объем которых в 1983 –1990 гг. составил только 16,9 млрд. долл., а в 1992-1996 гг. – уже 604,6 млрд. долл. Самое главное – резко возрос объем прямых инвестиций, позволяющих создавать новые рабочие места, осваивать новые технологии, ноу-хау и эффективные методы маркетинга. Их доля в общем, притоке долгосрочных иностранных финансовых ресурсов в развивающиеся страны АТР достигла в 1996 г. 40%.

Повышательная динамика прямых иностранных инвестиций во многом объясняется постепенным перемещением трудоемких, ресурсо- и энергоемких, а также вредных для окружающей среды производств из развитых стран в развивающиеся. Предприниматели переносят трудоемкие и экологически неблагоприятные производства в развивающиеся страны, где дешевая рабочая сила, уникальные климатические условия, богатые недра.

На примере НИС Юго-Восточной Азии видно,что сначала передается по цепочке текстильное производство, затем – химическое, потом металлургия, за ней – автомобилестроение и электроника. Эта теория, опирающаяся на опыт Японии, еще в 1935 г. была сформулировано японским экономистом К.Акамацу и позднее получила название “летящие гуси”.

Перемещение трудо-материало-энергоемких, а также экологически опасных отраслей экономики в НИС ЮВА будет способствовать повышению квалификации рабочей силы принимающей страны, развитию финансовой, транспортной, информационной и прочей инфраструктуры, достижению правовой и политической стабильности.[26]

Особая роль в этом процессе принадлежит ТНК, поскольку именно они вкладывают прямые иностранные инвестиции в развивающиеся страны, поскольку они помогают НИС обеспечить решающие преимущества в конкуренции на моровом рынке. Способствуя экономическому развитию бывших колоний и полуколоний, ТНК, тем не менее, оказывают на них и негативное влияние. Они создают могучую конкуренцию местным предпринимателям, тесня их на внутреннем рынке; свободное перемещение транснационального капитала может подорвать стабильность национальных валют и создать угрозу для национальной безопасности молодых государств.

Большинство прогнозов сейчас сводятся к тому, что ХХI век будет именно периодом азиатско-тихоокеанской мощи. Этот регион займёт доминирующие позиции в мировой экономике. Прогнозы эти исходят из того факта, что с каждым годом доля стран этого региона в мировом хозяйстве неуклонно возрастает, что обусловлено применением высоких технологий и низкими затратами производства. В Азии образуется обширное “технологическое пространство” от Японии, Южной Кореи, Тайваня, Гонконга, Сингапура до Малайзии, Таиланда, Филиппин и Индонезии.[27]

В НИС АТР в настоящее время происходит постепенный переход к развитию наукоёмких отраслей промышленности. Правительствами государств планируется значительно увеличить ассигнования на НИОКР: до 2,5 %ВВП.

Более высокими темпами экономического роста и особой позицией среди “новых драконов” отличается Южная Корея. Эта страна по основным макроэкономическим показателям будет, видимо, первой из числа развивающихся стран, которая пополнит группу ведущих индустриальных держав. Это государство, став в довольно короткие сроки развитой экономикой, далее не может действовать по канонам НИС, оно должно вывести свой экономический рост на новый уровень, задействуя интеллектуальный потенциал и внутренний спрос. В перспективе в Южной Корее центром внимания будет развитие высоких технологий, которые впоследствии изменят структуру экспортного производства; совершенствование международного маркетинга в целях успешного проникновения на мировые рынки; совершенствование рыночного механизма и либерализация экономики. Все эти тенденции находят выражение в прогнозе, сделанном Корейским институтом развития, который определяет в 2001 году объём валового национального продукта страны в 250 млрд. долл., доход на душа населения – 5000 долл. Однако в связи с кризисом конца 90-х годов эти цифры, вероятно, уменьшатся.[28]

Сингапур не менее успешно демонстрировал экономический рост. Увеличение валового внутреннего продукта в середине 90-х годов составило около 6%. Сингапур стал крупнейшим финансовым центром мира и одним из лучших городов региона с точки зрения ведения бизнеса. Однако кризис финансовой системы 1998 года подорвал экономическую стабильность в государстве. В конце августа 2001 в мире резко изменились прогнозы роста сингапурского ВВП со скромных 0,5% до отрицательных -1,2%: во втором квартале 2001 года экономика города-государства сократилась на 10,7%. Нужно отметить, что в Сингапуре мерой стимулирования потребления и инвестиций стало сокращение налогов на 10%.[29]

Благодаря особенностям экономической политики Малайзия относительно менее болезненно, чем её соседи, перенесла последствия восточноазиатсткого кризиса. Опасаясь, что сохранение высокой динамики экономического развития приведёт к “перегреву” экономики, выражающемуся в усилении структурных и финансовых диспропорций, правительство ещё в 1996 году усилило контроль за банковско-кредитной системой, ограничила бюджетные расходы и подняло учётную ставку. В 90-е годы начал развиваться процесс либерализации экономической политики (снижение уровня государственного регулирования, проведение приватизации государственной собственности). Тем не менее в 98 году в Малайзии отмечалось снижение ВВП на 5%. В отличие от других стран ЮВА Малайзия отказалась от содействия МВФ в преодолении кризиса и пытается решить экономические проблемы самостоятельно, путём расширения внутреннего спроса и предложения, финансируя развитие ряда приоритетных отраслей (таких, как электроника) за счёт увеличения бюджетного дефицита до 6% ВВП. В то же время правительство вынуждено сократить государственные расходы и отказаться от амбициозных социально-экономических проектов, тем самым на практике признав справедливость некоторых рекомендаций международных институтов.