Долгая жизнь за границей и частые разъезды не позволяли А.К. Разумовскому уделять достаточно внимания усадьбе, и за время владения больших перемен в селе не произошло. Но, возможно, именно постоянное отсутствие хозяев облегчало положение крестьян, которые имели большую свободу без хозяйского глаза. 1766 по 1800 годы в селе Троицком-Лыкове количество дворов увеличилось с 36 до 62, а население несмотря на жестокую эпидемию, 1771 года возросло с 273 до 339 человек. В экономических примечаниях 1800 года говорится о них : «Крестьяне многие имеют торг в Москве в Охотном ряду и торгуют певчими птицами. Другие гоняли лес по Москве-реке. Состояния значительного. Женщины плетут кружева простые, другие вяжут колпаки, чулки».

Любопытно переплелись судьбы людей – хозяев этого села. Первая общая ниточка между хозяевами села Троицкого-Лыково связывает Ивана Кирилловича Нарышкина с Прасковьей Алексеевной Лыковой. Может быть, благодаря этому браку вотчинные земли, в которые входило Троицкое, перешли во владение к Нарышкиным. Еще более тесная связь между Нарышкиными и Разумовскими – брак между К.Г. Разумовским и Е.И. Нарышкиной – племянницей Петра I, и брак между Львом Александровичем Нарышкиным и Марией Осиповной Закревской – племянницей графа К.Г. Разумовского.

К сожалению, род Разумовских, в отличие от семейства Нарышкиных, процветающих по сей день, утратил свои корни в середине XVIII века, и в наши дни прямых потомков Разумовских нет. Однако Разумовские оставили свой значительный след в истории, и не только своими великими поступками во благо России, но и имея такое дивное село Троицкое-Лыково, которое является маленьким зеркальным отражением громадной истории земли русской.

1812

В 1812 году в который раз древний город наш стал ареной ожесточенной войны с завоевателями. Вновь именно с нашей, западной, стороны двигался враг, и опять старинные деревни да села Хорошево, Черепково, Мякинино, Троицкое-Лыково, Строгино, Щукино, расположенные в каких-то 16 верстах от сердца не только нашего города, но и всей России – Кремля, принимали на себя удары неприятеля.

Наполеон гнал свою армию на Москву. Он и его маршалы были уверены в том, что у кремлевских стен война прекратится.

Французская армия вступала в Москву тремя колоннами : 1-я перешла реку Москву у Воробьевых гор, 2-я вступила через Дорогомиловский мост, а 3-я частью через Фили, частью через деревню Черепково и село Хорошево направились к Тверской заставе.

Кавалерия же держалась в предместьях, где легче было достать фураж. Одна из таких частей была расквартирована в селе Троицком-Лыкове. Вероятно, потому и сохранились в целости крестьянские дома, тогда как деревни Черепково и Рублево были полностью сожжены, а в Строгине и Мякинине сгорело по 6 крестьянских домов.

Мародеров особенно привлекали церкви. Разорив, ограбив и осквернив храмы, они устраивали в них конюшни. Подвергались нападению и Троицкая церковь, и деревянная (Лыковская) церковь Успения Пресвятой Богородицы. Солдаты похитили утварь из алтарей, чашу для причащения, а самое главное – был похищен из обоих церквей святой антиминс. Без антиминса церковь не может вести службы. После изгнания врага из всех предместий Москвы, по прошению причта был выдан новый антиминс, и храмы, по резолюции архиепископа Августина, были заново освящены 14 февраля 1813 года.

Бутурлины

В начале XIX века отобранное за долги у Разумовского село Троицкое-Лыково покупает, с дозволения Московского опекунского Совета, «…сполна оплатив по обязательству 60 тысяч рублей, вдова Гвардии порутчица Катерина Павловна Бутурлина. Купчая была совершена февраля 15 дня 1804 г.»

Бутурлины – графский и дворянский род, по сказаниям родословных книг, ведет свое происхождение от «мужа честна именем Радши», выходца из нынешней Пруссии в Новгороде XII веке при Великом князе Александре Ярославовиче Невском.

В начале XIX века продолжателем графского рода Бутурлиных являлся Николай Александрович (1801 – 15 июля 1867). Он родился в очень состоятельной семье, где был четвертым ребенком. Через год после рождения Николая, в 1802 году, умирает отец – Александр Николаевич Бутурлин, и мать Екатерина Павловна (урожденная Лотарева) остается одна с дочерью Марией тремя сыновьями : Павлом, Владимиром и младенцем Николаем.

27 декабря 1840 г. Екатерина Павловна Бутурлина скончалась и была похоронена в Новодевичьем монастыре. Большая часть ее состояния переходит к сыну – Николаю Александровичу, и «среди многого прочего село Троицкое-Лыково.

Теперь ему принадлежали господский дом, крестьяне, которых было 1650 душ (770 жен. и 880 муж. пола) в 180 дворах, и две церкви : деревянная – Успения Пресвятой Богородицы, поставленная еще Б.М. Лыковым, и каменная во имя Живоначальной Троицы, выстроенная Нарышкиными.

Но к этому времени, несмотря на постоянный уход Е.П. Бутурлиной, деревянная церковь приходит в ветхость, да и объем ее не позволяет вместить всех прихожан. Троицкий же храм Нарышкины строили как летний, а поэтому служба в нем велась лишь от Троицына дня до Покрова. Исходя из этого, да и выполняя завещание матери, «в подмосковном селе Троицком для всегдашнего поминовения ее и родителей и родственников ея» Н.А Бутурлин просит от духовного начальства «дозволения на сооружение ружной (т.е. берущейся на содержание хозяином имения.) церкви с двумя приделами…», и представляет «при сем план церкви, которую соорудить я намерен во имя Успения Божией Матери, а приделы – один во имя Успения Божией Матери, а другой во имя Святителя и Чудотворца Николая. Прошу на сооружение оной Архипастырского вашего благословения… Совершенное окончание храма сего последует в 1845 или 1846 годах…»

По завещанию Екатерины Павловны, на строительство нового храма было ею выделено 35 тысяч рублей ассигнациями. Но в сроках завершения храма Н.А. Бутурлин ошибся. Строительство церкви было закончено лишь в 1851 году. В этом же году церковь была освящена. Открытие храма, которое происходило очень торжественно, ждали все прихожане и села Троицкого-Лыкова, и окружающих деревень Строгино, Рублево, Луки, Мякинино, Черепково и Екатириновки.

За годы владения Бутурлиным село Троицкое-Лыково не меняло своего уклада и не слишком увеличилось в размере. По сведениям Статкомитета за 1862 г., с 1852 г. в нем прибавилось лишь 5 дворов (стало всего 59). Жителей тоже не стало заметно больше - всего 481 человек ( а было 420), из них 224 мужского и 257 женского пола.

После отмены крепостного права во владении помещика остается только усадьба и треть земель, а остальная земля раздается на 982 души бывших крепостных крестьян (но земля раздается только так называемым ревизским душам мужского пола) в количестве 1 десятина 1400 сажен на душу, что примерно 1,7 га. С этих земель крестьянской общине требовалось вносить оброк почти 15 тысяч рублей серебром, причем за исправное отбывание повинностей (ввиду того, что надел предоставлялся в общинное пользование) отвечало все крестьянское общество круговой порукой.