В нашей истории царствование царя Ивана Васильевича Грозного, составляющее половину лет XVI столетия, есть одна из самых важных эпох. Оно важно как по расширению русской территории, так и по крупным и знаменательным событиям и изменениям во внутренней жизни. Много было совершено в этот полувековой период славного, светлого и великого по своим последствиям, но еще более мрачного, кровавого и отвратительного. Понятно, что при таком противоположном качестве многих важных явлений характер главного деятеля, царя Ивана Васильевича, представлялся загадочным, уяснить и определить его было немаловажной задачей отечественной истории, а это было возможно только при разнообразном изучении как былевой, так и бытовой стороны того века, к которому принадлежал царь Иван.Чтобы понять деятельность Ивана IV, надо знать, какую страну он получил в наследство, когда в 1533 году трехлетним ребенком вступил на престол и стал государем великим князем всея Руси.

К исходу первой трети XVI века Россия была большой страной, но все же намного меньше, чем в последующее время. На западе пограничной областью была Смоленская земля (в 1514 году отвоевана у Литовского княжества), Калуга была границей на юго-западе, за ней простиралась степь, находившаяся под постоянной угрозой нападения крымского хана. На востоке Россия кончалась Нижегородским и Рязанским уездами. На востоке с Россией граничили Казанское и Астраханское ханства. Лишь на севере рубежи страны, как и сейчас, доходили до Ледовитого океана. На северо-западе в руках России было и побережье Финского залива.

Государство было уже единым, но обьединение его закончилось лишь за полвека до вступления на престол Ивана IV (для средневековых темпов жизни срок совсем небольшой). Политическое обьединение было отнюдь не равнозначно централизации. Князья многих из тех территорий, что вошли в состав единого государства, владели еще обломками своих прежних княжеств как вотчинами, сохраняли частички своей былой власти. Феодалы из разных частей страны перемещаются, получают вотчины и поместья в новых местах. Постепенно складывается единый общерусский класс феодалов. К концу княжения Василия III осталось всего 2 удельных княжества, принадлежали они младшим братьям Василия III: Юрию, владевшему Дмитровом и Звенигородом, и Андрею, в удел которого входили Старица в Тверской земле и Верея на юго-западе.

Братья удельные князья тем более беспокоили Василия III, что у него долго не было наследника. Брак с Соломонией Сабуровой оказался неудачным: у супругов в течение 20 лет не было детей. В конце концов Василий III решился на неслыханный поступок развод, а Соломонию заточили в Покровский женский монастырь. Новой женой Василия III cтала княжна Елена Глинская молодая красавица. Отец княжны Василий Львович Глинский ничем выдающимся себя не проявил, зато дядюшка Михайло Львович был одним из самых блестящих авантюристов Европы XVI века. В молодости он перешел из православия в католичество. Его друзьями были магистр Тевтонского ордена Фридрих и сам великий князь литовский и король польский Александр Казимирович. При короле Александре Глинский был фактически правителем княжества Литовского. В 1506 году король Александр умер и влияние Глинского кончилось, с чем смириться он не мог и в 1508 году князь Михайло возглавил восстание русских, украинских и белорусских феодалов против Великого княжества Литовского, за воссоединение с Россией. но мятеж был подавлен и Глинские бегут на Русь. В Москве Михайло Глинский стал одним из тех, кто руководил русской внешней политикой на западном направлении. Ведь его имя оставалось знаменем для православных феодалов Украины, Белоруссии и Смоленщины, у него были давние личные контакты с видными деятелями и Великого княжества Литовского, и Германской империи и Тевтонского ордена. Велика была роль Глинского в том, что в 1514 году удалось отвоевать у Великого княжества Литовского Смоленскую землю. Дядя государыни занял почетное место при дворе, стал одним из советников Василия III.

Царь Иван родился в 1530 году. От природы он получил ум гибкий и бойкий, вдумчивый и немного насмешливый, настоящий великорусский, московский ум. Но обстоятельства, среди которых протекало его детство рано испортили этот ум, дали ему неестественное, болезненное развитие. Иван рано осиротел на четвертом году лишился отца, а на восьмом потерял мать. В душе его рано и глубоко врезалось и на всю жизнь сохранилось чувство сиротства, брошенности и одиночества, о чем он твердил при всяком случае: "родственники мои не заботились обо мне". Как все люди, выросшие среди чужих, Иван рано усвоил привычку ходить оглядываясь и прислушиваясь. Это развило в нем подозрительность, которая с летами превратилась в глубокое недоверие к людям. В детстве ему часто приходилось испытывать равнодушие и пренебрежение со стороны окружающих. В торжесвенные церемониальные случаи при выходе или приеме послов его окружали царственной пышностью, Играют они бывало с братом Юрием в спальне покойного отца, а первенствующий боярин князь И.В. Шуйский развалится перед ними на лавке, обопрется локтем о постель становились вокруг него с раболепным смирением, а в будни те же люди не церемонились с ним, порой баловали, порой дразнили. покойного государя, их отца, и ногу на нее положит, не обращая на детей никакого внимания. Горечь, с какой Иван вспоминал об этом 25 лет спустя, дает почувствовать как часто и сильно его сердили в детстве. Необходимость сдерживаться, дуться, глотать слезы питала в нем раздражительность и затаенное, молчаливое озлобление пртив людей. Сцены боярского своеволия и насилия, среди которых рос Иван, привратили его робость в нервную пугливость, из которой с летами развилась наклонность преувеличивать опасность, что заставляло его быть всегда настороже. Как все люди, слишком рано начавшие борьбу за существование, Иван преждевременно повзрослел.

В 17-20 лет он поражал окружающих непомерным количеством пережитых впечатлений и передуманных мыслей, до которых его предки не додумались и в зрелом возрасте. Когда Великому князю исполнилось 17 лет он собрал двор и объявил о своем намерении жениться, но еще до своей женитьбы он объявил им свое намерение венчаться на царство. С этого времени российские монархи начали не только в сношениях с другими державами но и внутри государства, во всех делах и бумагах, именоваться царями, сохраняя и титул великих князей. А между тем знатные сановники обьехали Россию и представили лучших невест государю он избрал из них юную Анастасию, дочь вдовы Захарьиной, которой муж был окольничий, а свекор - боярином Иоанна III. Но не знатность, а личные достоинства невествы оправдывали его выбор. Современники приписывают ей все женские добродетели: целомудрие, смирение, набожность, чувсвительность, благость, ум; не говоря о красоте. Венчание прошло в храме богоматери. Прервав веселые пиры двора, Иоанн и супруга ходили пешком зимою в Троицкую Сергиеву лавру и провели там первую недели великого поста, ежедневно моляся над гробом святого Сергия. Но сия набожность Иоаннова неискренняя любовь к добродетельной супруге не могли укротить его пылкой беспокой души, стремительный в движениях гнева, приученный к неуемной праздности, к забавам грубым, неблагочинным. Он любил показывать себя царем, но не в делах мудрого правления, а в наказаниях, в необузданности прихотей; Играл, так сказать милостями и опалами; умножал число любимцев, еще более умножал число отверженных; своевольничал, чтобы доказать свою независимость; он не знал, что государь, истинно независимый, есть только государь добродетельный. Примером того может служить то, что 70 челобитников псковских пришли с жалобами, обвинениями на своего наместника князя Турунтая-Проньского. Государь не выслушал: закипел гневом; кричал и топал, лил на них горящее вино, палил им бороды и волосы, велел их раздеть и положить на землю. Они ждали смерти. В сию минуту донесли Иоанну о падении большого колокола в Москве; он ускакал в столицу, и бедные псковитяне остались живы. Чесные бояре с потупленным взором безмолствовали во дворце; шуты забавляли царя, а льстецы славили его мудрость. Добродетельная Анастасия молилась вместе с Россиею, и бог услышал их. Характеры сильные требуют сильного потрясения, чтобы свергнуть с себя иго злых страстей и с живою ревностию устремиться на путь добродетели. Никогда Россия не управлялась хуже. Глинские, подобно Шуйским, делали что хотели именем юноши-государя; наслаждались почестями, богатством и равнодушно видели неверность частных властителей; требовали от них раболепства, а не справедливости.