В начале своей дипломатической деятельности он еще обладал выдержкой, которая в сочетании с огромной энергией изумляла всех, кто соприкасался с ним. Он не был хладнокровен, скорее горяч, а иногда и запальчив.

Вскоре у Бисмарка к этим чертам прибавилась и раздражительность, которая мистифицировала и пугала его подчиненных. Иногда он как бы терял контроль над собой, и в такие моменты бывал страшен. В течение многих лет Бисмарк страдал бессонницей и в беседах с иностранными представителями часто жаловался на нее.

Тем не менее способность к кипучей деятельности никогда не покидала Бисмарка, даже во время болезни. Он считал, что ненависть является одним из главных двигателей жизни, и яростно ненавидел своих политических врагов. Но он умел и сдерживать свои чувства, подчинять их политической целесообразности.

Но самой значительной чертой Бисмарка являлась неиссякаемая сила воли. Бисмарк всем стремился навязать свою волю – союзникам и единомышленникам в одинаковой степени, как и противникам. За долгие годы своего пребывания на посту министра-президента Пруссии и канцлера Германской империи, Бисмарк не раз вступал в острые конфликты со своим монархом по вопросам внутренней, а особенно внешней и военной политики. В ряде случаев, Вильгельм I не мог понять смысла, методов и целей бисмарковской политики. Но Бисмарк мало считался с этим. Обычно он ставил своего короля-императора перед свершившимся фактом, а затем старался представить этому факту оправдание и добиться окончательной санкции монарха. Если он не добивался успеха, то подавал прошение об отставке. Такой маневр Бисмарк повторял несколько десятков раз и всегда добивался своей цели.

Умея сочетать изворотливость с угрозами, Бисмарк всегда находил средства, чтобы навязать свою волю прусскому ландтагу и германскому рейхстагу, в особенности, когда дело касалось мер по усилению милитаризма и вопросов дипломатии и внешней политики.

Жестокость и маневренность он проявлял не только в области дипломатии, но и в отношении разнородных политических сил господствующих классов, с которыми был вынужден считаться.

В своей политике Бисмарк всегда опирался на армию как орудие насилия, и система прусского милитаризма всегда опиралась на его политику.

Таким образом, главной ареной, где Бисмарк мог в полной мере проявить силу воли, была политика в отношении господствующих классов, которые видели в нем своего кумира, а еще более – дипломатия, которая опиралась на милитаризм и должна была обеспечить наиболее благоприятные условия на случай войны. Вот здесь-то сила воли никогда не покидала Бисмарка, но, когда нужно было, он умел ограничивать свои притязания. И, наоборот, добившись своей цели дипломатическим путем, он считал нужным закрепить ее силой оружия.

Бисмарк считал, что выбор момента для начала войны является одной из решающих предпосылок успеха – нужно только суметь, по соображениям политическим, формальную ответственность за ее возникновение перенести на противника. А это дело дипломатической ловкости – когда момент наступил, нужно действовать. Раз приняв решение, он больше никогда не испытывал сомнений. «Любая политика,- писал он впоследствии лучше политики колебаний»[21]. Это, однако, не означает, что в своей политике он при всех условиях был прямолинеен. «Международная политика, - пояснял Бисмарк – представляет собою текучий элемент, который при известных обстоятельствах временно принимает твердые формы, но с переменой атмосферы вновь возвращается в свое первоначальное состояние»[22]. Бисмарк всегда имел перед глазами определенную цель, но он не отказывался идти к ней в зависимости от условий и окружными путями.

Общая внешнеполитическая концепция Бисмарка строилась на последовательно проведенном принципе государственного интереса, который исключает эмоциональные, сентиментальные и даже идеологические соображения. Надо исходить лишь из того, - считал Бисмарк, в чем состоят интересы Пруссии, что именно выгодно ей. Только это имеет значение. А того, что выгодно, следует добиваться. Поэтому прусская политика должна быть целеустремленной, активной, смелой и самостоятельной.

По моему мнению, исключительно большой интерес представляет отношение Бисмарка к России.

Своим практичным умом и политической проницательностью Бисмарк очень рано постиг, какую роль играет Россия на международной арене. Как политик и дипломат, поставивший перед собой определенную цель, он понял также, что Пруссия не сможет разрешить задачу воссоединения Германии, не сможет стать крупной европейской державой, если не добьется благоприятного к себе отношения со стороны своей великой восточной соседки. Подлинное понимание роли России и задач всемерного укрепления отношений с нею пришло вместе с окончательным формированием его взглядов на пути воссоединения Германии. Такой взгляд на германские дела сложился у Бисмарка к тому времени, когда началась Крымская война. Крымская война 1853-56 годов противопоставила друг другу в борьбе за господство на Ближнем Востоке Россию, с одной стороны, и коалицию Англии, Франции и Турции – с другой. Англо-французская коалиция стремилась привлечь на свою сторону и Австрию. Бисмарк с самого начала выступил решительным противником любых попыток вовлечь Пруссию в коалицию держав, противостоящих России, но не из-за симпатии к русскому царизму, а из-за того, какую пользу может извлечь в данной ситуации Пруссия под углом зрения ее соперничества с Австрией.

Таким образом, внешнеполитическую программу Бисмарка, на мой взгляд, можно было сформулировать в следующих словах: решительная борьба с Австрией, укрепление отношений с Россией.

2.2. Специфика дипломатии Бисмарка в период

Прусских войн

Назначение Бисмарка на самый высокий правительственный пост в Пруссии состоялось в обстановке острейшего политического кризиса, названного конституционным конфликтом между королем и ландтагом.

Поводом для конфликта между правительством и либералами послужил вопрос о военной реформе, конечным результатом которой должна была стать милитаризация страны и усиление позиций юнкерства. Обстановка в стране накалилась настолько, что король собирался отречься от престола. Под влиянием военного министра он согласился призвать на помощь Бисмарка, который в борьбе с ландтагом должен был осуществить политику «сильной» руки. 23 сентября 1862 года Бисмарк был введен в состав правительства и через две недели назначен на пост министра-президента.

Начиная войну Пруссии с Данией, Бисмарк хотел осуществить первый этап на пути к воссоединению Германии под главенством Пруссии.

С точки зрения соотношения сил на международной арене выбор момента для удара против Дании был очень удачен. Очень точно описывает эту ситуацию Ерусалимский А.С. во вступительной статье к мемуарам Бисмарка: «Австрия, не желая предоставить Пруссии одной воспользоваться лаврами военных побед, вынуждена была к ней присоединиться. Бонапартистская Франция увязла в своей мексиканской авантюре. Англия порывалась рычать, но без поддержки какой-либо континентальной державы ничего практически не могла сделать. Ключ находился в руках России»[23].