"Арест" - емкое понятие. Историческое значение ареста - судебное постановление, приговор. Со временем понятие ареста стало ассоциироваться не со всякими судебными постановлениями, а только с теми из них, которые налагали запрет, означали задержание либо приостановление чего-либо. Современная юридическая наука разделяет два типа ареста: личный и имущественный. Причем первый тип получил наибольшее значение и развитие.

Семантическое значение личного ареста - это законное лишение личной свободы, физическое изолирование конкретного лица от общества, ограничение его передвижения путем запрета добровольного оставления места содержания, постоянное наблюдение и контроль. Личный арест охватывает все виды законного помещения и содержания в неволе. Применение ареста может преследовать различные цели и занимать по времени неодинаковые промежутки: от нескольких часов до нескольких десятков лет. Первый фактор - цель определяет второй фактор - срок. Вместе они порождают виды личных арестов. Современное российское законодательство знает 4 таких вида: административный (ст.32.8 КОАП), дисциплинарный (п."д" ст.51, п."г" ст.52 Дисциплинарного Устава ВС РФ), уголовно-процессуальный (ст.91, 108 УПК РФ) и наказательный (п."и" ст.44, ст.54 УК РФ).

Имущественный арест, как правовое средство, имеют в своем арсенале лишь две отрасли права - уголовное и гражданское судопроизводство. Отсюда и 2 вида имущественного ареста: уголовно-процессуальный имущественный арест (ст.115 УПК РФ) и гражданско-процессуальный имущественный арест (ст.140 ГПК РФ).

Представляется, что наличие законодательно установленных различных равноправных (не поглощающих друг друга) видов, предъявляет особое требование к языку закона: ни одна из отраслей права не может монополизировать термин (слово) "арест" без употребления вместе с ним дополнительных (определительных, уточняющих) слов. Любое использование понятия "арест" без каких-либо определений автоматически дает понять, что речь идет о всех видах законных арестов или, по крайней мере, обо всех видах личного ареста, что, в принципе, допустимо, исходя из того, что основным значением "ареста" все-таки является "помещение и содержание в неволе". Качество же правовой регламентации, помимо прочего, предполагает четкость, конкретность и ясность правовых предписаний, их связь между собой и недопустимость использования неясных, многозначных и нечетких терминов.

С одной стороны, понятие ареста шире понятия мер пресечения, так как существуют и другие виды арестов, кроме уголовно-процессуального (административный, дисциплинарный и т.д.), с другой, понятие мер пресечения шире уголовно-процессуального ареста, так как помимо него существуют и другие подобные меры (залог, поручительство и т.д.). Поэтому применительно к уголовному процессу использование термина "арест" представляется нецелесообразным.

Конституция РФ своеобразным способом разграничила рассматриваемые понятия - в ч.2 ст.22 она закрепляет: арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. Отсюда можно заключить, что заключение под стражу вообще к арестам не относится, что, как мы видели ранее, не совсем верно. Новый УПК РФ (изменив стереотип, существовавший в п.16 ст.34 УПК РСФСР), на наш взгляд, справедливо отказался от употребления термина "арест", используя более конкретизированный, указывающий на определенный вид ареста - "заключение под стражу".

От формы (названия) перейдем к содержанию (сущности) данной меры пресечения. УПК РФ не дает определения заключению под стражу. Сущность рассматриваемой меры пресечения заключается в том, что при заключении под стражу гражданин лишается свободы до окончательного решения вопроса судом о его виновности при условии, что эта мера не будет изменена или отменена. Таким образом, можно сказать, что рассматриваемое превентивное средство уголовно-процессуального принуждения заключается в физическом изолировании обвиняемого (подозреваемого) в совершении преступления лица и содержании его под охраной местах и условиях, определенных законом до окончательного решения вопроса судом о его виновности при условии, что эта мера не будет изменена или отменена.

При заключении под стражу обвиняемый (подозреваемый) терпит многочисленные ограничения личного и имущественного характера. Утрачивается возможность распоряжаться своим личным временем, действовать по своему усмотрению, ограничивается свобода передвижения, общения, переписки; заключенный ограничивается в праве заниматься трудовой деятельностью, а зачастую и вовсе лишается работы. Ограничивается возможность основательно подготовиться к защите, регулярно встречаться с родственниками. Заключенный, состоящий в общественной организации или религиозной конфессии, не может осуществлять ряд своих членских прав. Такие права, как свободный выбор лечащего врача и получение информации, также не могут быть реализованы в полном объеме. Нахождение под стражей оказывает определенное влияние и на избирательные, гражданские и социальные права. Имущественные лишения проявляются в ограничении права пользоваться и распоряжаться имуществом, потере прибыли из-за невозможности заниматься трудовой, предпринимательской деятельностью и т.д.

Строгость данной меры пресечения характеризуется не только обширным объемом ограничиваемых прав и длительными сроками своего действия. Человек, заключенный под стражу на время проведения следствия и суда, практически выпадает из общества, кардинально меняется его статус, условия быта, сфера деятельности, круг общения, он лишается целого ряда социальных благ. Негативные последствия заключения не исчезают полностью и после его возвращения на свободу.

Кроме того, не всегда лишение свободы, даже только на срок следствия и суда, действует "отрезвляюще" на лиц, совершивших преступление, вызывая у них решимость встать на путь исправления. Известны случаи, когда пребывание в СИЗО и общение с соответствующим контингентом, наоборот, формируют у них решимость мешать ходу расследования и продолжать преступную деятельность. Особенно пагубно сказываются аресты на несовершеннолетних. Попав в следственный изолятор и стремясь адаптироваться в экстремальной ситуации, несовершеннолетние очень быстро обучаются тюремным традициям и нравам, усваивают жаргон, стараются походить на "бывалых" преступников и линию поведения выбирают нередко под воздействием сокамерников. При этом, перенимая опыт преступного мира, они обучаются различным приемам противодействия не только администрации, но и расследованию. Так что из тюрем и СИЗО общество чаще всего получает озлобленных и готовых к новым преступлениям людей, у которых отнято самое главное - здоровье и вера в справедливость.

Острой остается проблема жестокого обращения с арестованными с целью добиться признаний. Об этом свидетельствуют многочисленные факты. В подавляющем большинстве жалоб на приговоры судов имеются сведения о том, что на стадии дознания либо предварительного следствия с целью получения показаний о признании вины по отношению к задержанным применялось физическое или психологическое насилие, сотрудниками милиции допускались нарушения уголовно-процессуального законодательства. По-прежнему без достаточных оснований граждане помещаются в ИВС и СИЗО, где путем угроз, шантажа задержанных вынуждают к даче показаний, чаще всего к самооговору. Пытаясь решить эту проблему, Генеральный прокурор РФ в Приказе № 31 от 18 июня 1997г., указал на то, что ни в коем случае нельзя допускать использование задержания и ареста обвиняемого как средства получения от подозреваемого или обвиняемого признания вины в совершении преступления. Тем не менее пытки для добывания признательных показаний в органах внутренних дел становятся чуть ли не повседневной практикой.