Стремясь получить более высокие проценты, вкладчики, не учитывая высокую степень риска, перечисляли свои средства непосредственно на счета владельцев обществ, не имея при этом каких-либо гарантий или возможности распоряжаться своими деньгами. А это приводило к злоупотреблениям со стороны некоторых владельцев обществ, которые, прихватив чужие деньги, стали скрываться за границей. При этом вкладчик не имел никаких юридических оснований востребовать, принадлежавшие ему средства. По докладу прокуратуры Египта только в апреле 1988 года было отмечено 8 таких случаев, что наносило престижу исламских банков большой ущерб.

Наиболее спорным был вопрос о том, куда и в какой форме эти общества инвестировали свои средства, чтобы получать высокие прибыли, которые позволяли им выплачивать высокие проценты вкладчикам. Считалось, это стало возможным в связи с тем, что:

- общества не привлекали кредиты от других банков;

- высокая ликвидность позволяла им оперативно реагировать на все изменения; вкладывать средства в быстро окупаемые проекты, что позволяло снизить затраты;

- гибкость и отсутствие бюрократии делали их работу более эффективной;

- инвестировались средства только в проекты, если предполагаемая прибыль у них оценивалась в размере свыше 25 % (в то время уровень инфляции в Египте).

Несмотря на сравнительную убедительность этого, египетская пресса обвинила общества в проведении спекулятивных операций с золотом и валютой. Так как в то время египетский фунт ежегодно обесценивался в среднем на 30%, Египет был настоящим кладом для спекулянтов. Учитывая сложившуюся ситуацию, в 1988 году египетский парламент принял закон

№ 146, в соответствии с которым эти общества были поставлены под государственный контроль. Им предлагалось стать акционерными обществами с минимальным количеством акционеров в 20 человек с долей каждого выше 1%, предоставлять наблюдательным органам финансового рынка подробные отчеты о проектах финансирования и создать финансовые резервы. Общества, которые были не в состоянии выполнять требования указанного закона, подлежали ликвидации в течение 2-х лет. В результате принятия этого закона обанкротился "Ар-Раян", а в 1992 году был секвестрирован "Ас-Саад". Все это естественно повлияло на репутацию тех финансовых институтов, которые выступают как "исламские".[5]

Несмотря на двадцать лет опыта, исламская банковская система далеко не совершенна. Главной проблемой, стоящей перед исламскими банками, являются очень ограниченные инвестиционные возможности.[6]

2. Механизмы функционирования исламских банков

Запрет использование рибы, согласно истории ислама, более 1400 лет назад Аллах передал народу через пророка Мухаммада. За это время хозяйственная и финансовая практика, безусловно, претерпела существенные изменения, но исламский мир, противясь вестернизации, создал уникальные формы финансовых институтов, которые, с одной стороны, отвечают всем современным требованиям, а с другой стороны, функционируют в соответствии с нормами мусульманского права, в том числе с нормами шариата. Уникальность сформировавшейся финансово-банковской системы в том, что она основана как на экономический интересах ее субъектов (банков и иных финансовых институтов), так и на религиозных канонах, устанавливающих определенные религиозные, социальные и этические ценности и правила. То есть исламская финансовая система по сути синтезирует в себе материалистические (экономические) и идеалистические (этические, религиозные) начала. Наиболее яркими воплощениями институтов исламской финансовой системы стали исламские банки.

Исламский банк – это такой банк, деятельность которого не противоречит нормам шариата и, следовательно, соответствует исламской модели финансового учреждения.

Здесь может возникнуть вполне естественный вопрос: как же функционирует такой банк, если уплата процентов за пользование денежными средствами запрещена? Ведь не может же он привлекать и размещать средства совершенно бесплатно?

Согласно законам шариата, заимодавец, предоставляя денежные средства заемщику, становится его партнером, получая право на часть его прибылей от хозяйственной деятельности, то есть, он становится скорее инвестором, чем кредитором. Именно на этом принципе построены отношения между вкладчиком и исламским банком, а также банком и заемщиком.

Чтобы лучше понять специфику исламского банка, рассмотрим следующую простейшую модель. Вкладчик размещает деньги на счете в банке. Банк (в некоторых случаях по согласованию с вкладчиком) направляет денежные средства на финансирование определенного проекта. В случае успешного исхода (положительного результата, прибыльности проекта) банк поделит полученную прибыль с должником и с вкладчиком. При этом размер прибыли заранее неизвестен, известна лишь пропорция ее разделения между участниками сделки. Если же проект себя не окупит, то банк и вкладчик поделят убытки должника.

Что же произойдет, если по какой либо причине заемщик не сможет вернуть основную сумму долга или начисленные проценты? Обычный банк в этом случае потребует погашения кредита и инициирует процесс ликвидации. Однако исламскому банку эти методы недоступны как противоречащие канонам мусульманства. Последователи ислама рассуждают так: почему ответственность за неудачный в финансовом отношении год должна ложиться только на предпринимателя – заемщика? Было бы справедливо, если бы убытки поделили между собой все стороны, включая и должника, и банк, и вкладчика.

Такая схема существенно отличается от принятой в западных банках в том, что касается распределения рисков невозвращения денежных средств. Фактически носителями этих рисков в исламской модели являются банки и вкладчики, и поэтому устойчивость и стабильность всей системы, а также доверие к ней со стороны вкладчиков и партнеров куда более зависит от благоприятной рыночной конъюнктуры, чем в случае с западной моделью, где интересы банков и вкладчиков защищены существенно лучше. Это, безусловно, повышает ответственность банков при выборе своих партнеров по сделкам.

Критики исламского банковского дела утверждают, что система фактически нежизнеспособна, и существует во многом благодаря притоку нефтедолларов в страны Ближнего Востока, а первый же неблагоприятный год приведет к массовым банкротствам исламских банков. Такой подход, хотя и не лишен оснований, все же вызывает сомнения. Действительно, основным импульсом укрепления и роста новой финансовой индустрии стал нефтяной кризис (а для стран - нефтеэкспортеров – нефтяной бум) 75-85 годов, однако банки с честью пережили спад рынка нефти и нефтепродуктов начала 90-х, во многом благодаря эффективному управлению доверенными им средствами.

Относительная устойчивость молодой банковской системы определяется даже не столько по-арабски мудрым, расчетливым подходом к управлению активами и пассивами, сколько желанием верующих людей следовать учению своей религии во всех аспектах их жизни. Праведному мусульманину глубоко небезразлично, где хранить свои деньги, и он готов в ряде случаев принять на себя дополнительный риск утраты денежных средств или предоставлять свои средства бесплатно, чтобы не нарушать каноны мусульманства. И именно за счет этого, религиозно-психологического, фактора “запас прочности” исламской банковской системы высок.