На основе подобных исследований языков лингвисг Чарльз Хоккет (1954 , стр. 122) cделал вывод, что наиболее верное решение вопроса о лексических различиях можно сформулировать следующим образом: языки отличаются друг от друга не столько тем, что в них можно выразить, сколько тем, что в них легче выразить.

Браун и Леннеберг ( 1954) , авторы одного из первых исследований в этой области, предположили, что степень легкости выражения определенного различения в том или ином языке соответствует частоте случаев, когда в обыденной жизни необходимо проводить соответствующее перцептивное различение. Например, эскимосы постоянно должны судить о снеге, в то время, как американцы встречаются с таким явлением в редких случаях. Соответственно, отсюда следует, что чем легче словесно обозначать те или иные перцептивные категории, тем с большей легкостью их возможно применить в различных познавательных действиях и процессах.

Среди различных областей восприятия исследователи Браун и Леннеберг избрали цветовое восприятие. Такой выбор можно мотивировать не только тем, что подобный обьект исследования является классическим, но и тем, что цветовое пространство удобно исследовать потому, что оно исчерпываю- ще картографировано и измерено, в нем выделены физические параметры, с которыми можно соотносить различные системы цватовых обозначений. В цветовом пространстве в непрерывных градациях представлены три физи- ческих параметра, по которым цвета отличаются друг от друга- тон, яркость и насыщенность. Эти градации произвольно разбиты языком на определен- ные отрезки, что позволяет считать одобный случай идеальной иллюстрацией общей концепции гипотезы Уорфа о соотношении между языком и действительностью.

Из познавательных процессов для эксперимента была избрана память. Авторы соотносили ее с легкостью обозначения или кодируемостью в качестве языковой переменной. Причина этого выбора, по мнению иссле-ователей, состоит в том, что запоминание цвета отчасти состоит в запомина- нии его названия. В таком случае, цвета, которые могут быть легко и адекватно названы, должны запоминаться лучше тех, которые трудно словесно обозначить.

Подобный эксперимент был проведен с испытуемыми, говорящими на английском языке. Авторы исходили из предположения, что отношение между кодируемостью и запоминанием одинаково на всех языках. Испытуе- мым по одной показывали 24 цветные фишки, их задача состояла в том, чтобы как можно быстрее назвать цвет каждой из них. В результате было установлена следующая закономерность: чем длиннее название цвета, тем дольше времени требовалось для его идентификации и тем меньше соответ- ствие между ответами различных испытуемых.

Для того, чтобы выяснить связь между кодируемостью и запоминанием, с другой группой испытуемых был поставлен эксперимент на узнавание. Испытуемый должен в течение пяти секунд рассматривал 4 из 24 цветных фишек. После этого фишки убирались, и испытуемый должен был найти соответствующие цвета среди 120 различных цветов. За показатель узнава- ния принималось число правильных идентификаций. При таких условиях эксперимента обнаружилась слабая связь между кодируемостью (согласием в назывании определенного цвета) и его узнаванием когда задачу облегчили, предьявляя для узнавания только одну фишку, то связь между зрительным различением и узнаванием оказалась значительной, что свидетельствует о существовании тесной связи между стимулом и памятью, а не языком и памятью. В самое последнее время гипотеза лингвистической относитель- ности в области восприятия цвета начинает подвергаться сомнению. В течение долгого времени цветовое пространство рассматривалось в качестве обьекта, который характеризуется равномерными физическими вариациями и каждым из языков произвольно разбивается на отрезки, соответствующие цветовым категориям, существующим в этих языках Исследование, проведенное двумя антропологам ( Berlin, Kay, 1969), показало, что такое представление неверно. Эксперимент состоял в том, что люди из различных языковых групп должны были из набора цветовых фишек выбрать те, которые лучше всего соответствуют языковым категориям их языков, а также указать все фишки, которые могут быть названы этими словами. В результате выбранные испытуемыми ''фокусные цвета" (Берлин/Кэй) оказались одними и теми же, не смотря на то, что границы цветовых обозначений не совпадали.

Фокусные цвета ( здесь и далее без кавычек) оказались не случайно распре- деленными по всему набору цветов, а густо сгруппированными вокруг основных цветов : восьми хроматических и трех ахроматических.:

По мнению Берлина/ Кэя , можно сделать вывод, что при рассмотрении языкового кодирования цветов ранее обычно подчеркивались прежде всего межкультурные различия, потому что исследователи занимались изучением различий границ между цветами, а не универсальными фокусными цветами.

3. Грамматика.

Языки отличаются друг от друга тем, как их словари классифицируют мир, но также и разными способами комбинирования отдельных значащих единиц. Эти виды комбинирования, по мнению Б. Уорфа, бессознательно отражают и определяют то представление, которое о реальности имеет данная языковая группа. Например, английские глаголы принимают разные формы соответственно временным различиям- прошлое, настоящее и будущее. Это обяательное указание времени соответствует представлению о времени как о бесконечной линии, свойственном большинству европейских культур, а также об измерении времени посредством часов и календарей.

Напротив, в языке индейского племени винту ( Калифорния) глаголы различаются по степени достоверности действия, которое они выражают. Когда речь идет о событии, известном с чужих слов, то употребляется один глагол, когда же сам говорящий был свидетелем события, то употребляется другой, не однокоренной, а только синонимичный. Таким образом, свидетель преступления '' услышит" выстрел с помощью слова, отличного от того, которым это сделает полицейский, ведущий протокол.

Уорф и другие авторы, поддерживающие его точку зрения, имеют склонность убеждать в том, что языковые категории оказывают неизбежное влияние на мышление человека, но о мышлении опять же судят на основе языковых представлениях и категориях. Независимых от языка данных о познавательных процессах не предлагается. Таким образом, приходится судить о процессах мышления на основе общих характеристик культуры, значение которых можно истолковать по разному, либо на основе каких-либо других языковых данных, которые предположительно имеют отноше- ние к познавательным процессам