Итак, в условиях превалирования объема налогов, выплачиваемых физическими лицами, над их объемом, собираемым с юридических лиц, а также роста заработной платы и доходов населения государство получает еще один дополнительный источник увеличения объема собираемых налогов без какого-либо повышения налоговой нагрузки на физические лица. При этом темпы роста налогов, собираемых с физических лиц, не только компенсируют относительное снижение поступления налогов с юридических лиц, но и начинают определять общие темпы роста сбора налогов по всем налогоплательщикам. И именно такое обстоятельство обусловливает рост доли собираемых налогов в ВВП.

Структурный эффект увеличения объема налогов, собираемых с физических лиц, гораздо сильнее проявляется в тех странах, где наблюдается более прогрессивная шкала их налогообложения. Статистические данные показывают, что наиболее «крутые» ставки налогообложения (до 50–60%) используются в таких странах, как Финляндия, Норвегия, Швеция, Дания, Люксембург, Нидерланды, Бельгия. В свою очередь, это отражается и на доле собираемых налогов в ВВП.

Высокая доля собираемых налогов в ВВП начинает благотворно влиять на развитие экономики в целом, поскольку такие страны могут большую долю денежных средств выделять на образование, здравоохранение, переподготовку кадров, развитие науки, поддержание наиболее наукоемких отраслей экономики (особенно на первых этапах их развития) и т.д. Все это также способствует росту экономики, а вместе с тем и росту заработной платы, ставшей в последние десятилетия ключевым моментом в увеличении объема собираемых налогов без какого-либо повышения налоговых ставок.

Таким образом, мы с полной уверенностью можем утверждать, что в последние десятилетия в развитых странах налоговая нагрузка сокращается как по юридическим, так и по физическим лицам, при одновременном росте доли налогов в ВВП.

Надо сказать, что из этой общей тенденции выпадают США. При значительном превышении поступлений налогов от физических лиц над их объемом, собираемым с юридических лиц, в этой стране доля собираемых налогов в ВВП составляет всего 27% и примерно в 1,5 раза меньше, чем в других развитых странах с аналогичной структурой собираемых налогов. Для объяснения такого феномена, по-видимому, необходимо провести самостоятельное исследование.

Возможно, одной из причин низкой доли собираемых налогов в ВВП США являются специальные налоговые льготы для частного сектора в целях финансирования им социальных расходов своих работников. За счет этого в США не прямо через налоги, а косвенно обеспечивается часть общих социальных расходов населения, составляющая примерно 8% ВВП. Другие причины рассматриваемого явления заключаются, вероятно, в более высокой производительности труда в расчете на 1 занятого по сравнению с другими государствами и отсутствии, в отличие от большинства развитых стран, НДС.

В целом изложенное позволяет нам сделать вывод, что увеличение доли собираемых налогов в ВВП, когда основную нагрузку по ним несут физические лица, свидетельствует не о росте налоговой нагрузки, а о повышении эффективности функционирования экономики. Причем низкая доля собираемых налогов в ВВП – это, скорее, не достоинство, а недостаток. Прежде всего, это свидетельство низкого уровня доходов населения, когда основную массу налогов вынуждены собирать с юридических лиц. Данное обстоятельство выступает тормозом для развития экономики, поскольку, при прочих равных условиях, налоговая нагрузка на юридические лица всегда будет больше по сравнению со странами, где основную массу налогов собирают с физических лиц.

Поэтому, если исследователи начинают судить о налоговой нагрузке подоле собираемых налогов в ВВП, не учитывая структуру налоговых поступлений, то они всегда приходят к неправильным выводам. Так, например, многие экономисты, ориентируясь на долю собираемых налогов в ВВП России на уровне 32–33%, делают вывод о низкой налоговой нагрузке в экономике страны, забывая, что преобладающая часть налогов собирается не с физических, а с юридических лиц, и эффективная налоговая нагрузка на них, например, в 2003 г. была приблизительно в 3,6 раза выше, чем в США.

Необходимо отметить: пока во многих странах наблюдается серьезная недооценка важности повышения доходов населения и перестройки на этой основе структуры поступления налогов. По состоянию на 2005 г., в общих доходах консолидированного бюджета России на подоходный налог, социальные и страховые взносы приходилось только 22%, тогда как в США и других развитых странах – в среднем 60%. Причем в динамике этот разрыв не сокращается, а увеличивается. Во многих странах переход на более эффективную налоговую систему нередко тормозится из-за ряда экономических догм, сначала сформировавшихся в научной среде, а затем перекочевавших в налоговое законодательство.

Одна из таких экономических догм гласит, что налоги должны быть нейтральными (или, иначе говоря, «плоскими») по отношению к налогоплательщикам. При этом нейтральность понимается превратно – не как способность налогоплательщика выплачивать налоги, а как его способность выживать в однотипных условиях.

Порочность теории «нейтральности» в налогообложении заключается в том, что в экономике никто не отменял отраслевые различия в доле затрат на заработную плату, в расходах на основные фонды и в их окупаемости, в затратах на сырье и материалы, в сроках оборачиваемости оборотных средств и т.д. И конечно, налоговая система обязана учитывать эти отраслевые особенности.

Проведенный анализ действующей практики налогообложения юридических и физических лиц в развитых странах и его влияния на экономические процессы, происходящие в их экономиках, говорит о том, что в мире постепенно, пока стихийно, начал складываться алгоритм эффективного налогообложения и использования собираемых налогов. И страны, берущие этот алгоритм на вооружение, показывают наиболее высокие темпы развития экономики и повышения уровня жизни населения. К таким странам можно отнести Швецию, Финляндию, Данию, Австрию, Норвегию.

Такой алгоритм формировался эмпирическим путем, и наглядно этот процесс можно проследить на примере США, где он впервые проявился во время выхода страны из Великой депрессии. Первоначальным импульсом к нему стало повышение оплаты труда наемных работников. В конце 30-х годов прошлого века президент Ф. Рузвельт законодательным пугем ввел для всех работодателей минимальный почасовой тариф оплаты труда на довольно высоком для того времени уровне. Заработок на основе этого тарифа позволял не только обеспечивать основные жизненные потребности, но и выплачивать с него подоходный налог.

Кроме того, Ф. Рузвельт, воспользовавшись начавшейся Второй мировой войной (1939–1945 гг.) и необходимостью к ее подготовке, ввел «крутую» прогрессивную шкалу по подоходному налогу на физические лица – от 10% до 80%. Немаловажную лепту в повышение уровня оплаты труда американских работников в послевоенные годы вносила борьба профсоюзов за повышение заработной платы. Так, если в 1940 г. количество забастовок составляло 2508, то к 1953 г. оно возросло в 2 раза – до 5091. При этом государство в забастовочной борьбе негласно поддерживало не работодателей, а профсоюзы, понимая важность для развития экономики повышения доходов работников, а не узкой прослойки предпринимателей.