Однако кризис 1998 г. стал без преувеличения важнейшим отправным пунктом для практики применения «нестандартных» инструментов рефинансирования. На фоне полного коллапса рыночных рычагов регулирования, столь широко рекламируемых представителями международных финансовых организаций, в России на полную мощь заработали «чрезвычайные» инструменты. К их числу в первую очередь следует отнести предоставление стабилизационного кредита - по сути, долгосрочного инструмента рефинансирования проблемных банков, процедура выдачи которого, равно как и его размер и срок возврата, четко не регламентированы. Важным источником стабилизации ситуации с ликвидностью во второй половине 1998 г. явилось проведение так называемых «расшивок» неплатежей - предоставление краткосрочного кредита банковской системе со стороны Банка России в объеме части средств фонда обязательных резервов, предназначенного для проведения взаимного зачета встречных прав-требований кредитных организаций (эта процедура также не нашла формального отражения в законодательстве Российской Федерации). Наконец, было принято решение об использовании столь «грубого» с точки зрения практики центральных банков развитых стран инструмента, как снижение норматива обязательного резервирования в целях экстренного долгосрочного пополнения ликвидности банковского сектора. Именно применение данного комплекса мер позволило «вытащить» банковский сектор из разрастающейся воронки кризиса и вдохнуть в него жизнь.

С 1998 г. поиск нового инструментария рефинансирования шел по двум направлениям, почерпнутым из истории послевоенного развития хозяйства Германии. Во-первых, была предпринята попытка разработать механизм выдачи кредитов рефинансирования под залог кредитных требований банков к предприятиям-заемщикам. Предполагалось, что выданные первоклассной промышленной клиентуре ссуды могли быть в последующем рефинансированы в Центральном банке с определенным дисконтом, зависящим от рейтинга и кредитной истории заемщика. Во-вторых, было реанимировано направление рефинансирования, позволяющее банкам переучитывать векселя своей промышленной клиентуры в Центральном банке и получать в рамках подобного переучета централизованные средне- и долгосрочные ресурсы. Однако разработка данных направлений столкнулась с целым рядом проблем, большая часть которых оказалась неразрешимой.

Суть основной институциональной проблемы нового инструментария в России состояла в том, что изначально в центре системы рефинансирования Банка России (как и в большинстве центральных банков развитых стран) находилась концепция минимизации рисков, возникающих при проведении операций денежно-кредитного регулирования. На практике это означало, что выделение кредитных ресурсов осуществляется лишь при предоставлении надежного, высоколиквидного залога, требования к которому жестко регламентированы. Как правило, в качестве такого залога выступают первоклассные ценные бумаги - государственные обязательства и близкие к ним по качеству активы. Именно в этом кроется краеугольный камень ограниченной возможности использования ресурсов Банка России для пополнения ликвидности банковского сектора. На начальных этапах развития рынка ГКО/ОФЗ (до 1995 г.) залога требуемого качества в достаточном объеме просто не существовало, в период 1996-1998 гг. размер портфелей государственных ценных бумаг кредитных организаций был все еще недостаточным для объемного рефинансирования, а с 1998 г. стоимость залога обесценилась до размера, не позволявшего его рассматривать в качестве полноценного актива, необходимого для проведения крупных сумм в рамках рефинансирования.

Потенциальным залогом могли бы выступить требования кредитных организаций к промышленной клиентуре. Однако использование данного актива, учитывая необходимость минимизации рисков Центрального банка, предполагало наличие достоверных сведений о платежеспособности и финансовом состоянии предприятий-заемщиков, между тем системы мониторинга предприятий как таковой в России не существует и по сей день. К тому же проверка кредитоспособности предприятия-заемщика требовала значительного времени, а кредит Банка России по такой схеме носил краткосрочный характер (до 6 мес.). Таким образом, для получения полугодового кредита было необходимо сопоставимое с этим сроком время для сбора и подготовки информации о заемщике, что практически сводило на нет эффект от возможности банка рефинансировать кредитные требование клиента у кредитора последней инстанции. При этом наиболее «привлекательные» с точки зрения рефинансирования клиенты из экспортоориентированного сектора экономики практически не испытывали проблем в привлечении относительно «дешевых» кредитов на внутреннем рынке.

Благополучно «забыть» о практике использования новых инструментов рефинансирования помог и подоспевший крупный источник наращивания денежной базы в форме масштабной рублевой эмиссии, обеспечившей покупку иностранной валюты Банком России на внутреннем рынке. Стабильно растущий размер положительного сальдо счета текущих операций платежного баланса РФ и относительно низкий объем золотовалютных резервов обусловливали покупку в крупных объемах иностранной валюты Банком России, который таким образом проводил фактически бессрочное и беспроцентное рефинансирование банковской системы и наполнял каналы денежного обращения достаточным количеством платежных средств. На этом фоне постепенно возрождающиеся прочие инструменты рефинансирования: РЕПО, ломбардное кредитование, кредитование «овернайт» - по-прежнему носили вспомогательный, технический характер.

Пожалуй, наиболее заметным прорывом в развитии системы рефинансирования с 1998 г. стало введение инструмента «валютный своп» Банка России осенью 2002 г. Фактически данный шаг означал расширение списка активов, принимаемых в залог для операций регулирования ликвидности банковского сектора, такой важной статьей, как иностранная валюта. В отличие от государственных ценных бумаг, наличие крупного пакета которых все еще является редкостью для российской банковской системы, особенно среди средних и региональных банков, иностранная валюта выступает вполне «профильным» активом для большинства отечественных кредитных организаций, поскольку ее присутствие в балансе напрямую связано с проведением банковских операций, в частности с обслуживанием внешнеторговых сделок клиентуры. Кроме того, в отличие от национального рынка ценных бумаг, внутренний валютный рынок обладает значительно большей емкостью и ликвидностью, а котировки иностранной валюты, прежде всего доллар доллар/рубль, в последние годы демонстрируют не меньшую устойчивость, чем динамика доходности российских ценных бумаг.

Начиная с 1998 г. в условиях достаточного объема эмитируемых денежных средств основной акцент в разработке инструментария денежно-кредитной политики смещается на расширение спектра инструментов абсорбирования временно свободной денежной ликвидности банковского сектора. В частности, за счет увеличения спектра сроков депозитных операций Банка России, внедрения механизма обратного РЕПО в значительной степени удалось решить проблему хронического избытка временно невостребованных экономикой денежных ресурсов, накапливавшихся в банковском секторе.