Что же касается негативного влияния роста курса евро на экспорт из стран ЭВС, то оно, безусловно, имеет место, но не следует преувеличивать его значение. В 2004 г. курс евро был выше, чем в 2003 г., но экспорт вырос на 6,2 %, тогда как в 2003 г. – только на 0,1 %. В 2001 г. при весьма дешевом евро (но значительном спаде международной торговли) экспорт стран ЭВС вообще абсолютно упал. Динамика экспорта (особенно ведущей страны еврозоны – Германии) существенно в большей степени зависит от состояния мировой экономики (соответственно, динамики мировой торговли), чем от обменного курса. Надо заметить, что и в прошлом Бунденсбанк не помогал курсовой политики своим экспортерам. Не намерен это делать и ЕЦБ (прежде всего чтобы не спровоцировать инфляцию, занижая курс евро). И это не всегда плохо: европейские экспортеры в борьбе за рынки вынуждены повышать свою конкурентоспособность другими (в том числе инвестиционными) методами.

Единая денежная политика укрепилась и можно сказать вышла из фазы эксперимента.

3.2 Перспективы развития Еврозоны

Экономический и валютный союз, созданный в соответствии с Маастрихским договором, стал важнейшей формой углубления европейской интеграции и одновременно сосредоточием проблем европейской экономики. Разумеется, он не охватывает все многообразие социально – экономического развития стран – членов Европейского союза и даже более ограниченного круга участников ЭВС, но его значение для будущего европейской интеграции, бесспорно, можно считать ключевым.

На рубеже 20 – 21 вв. Западная Европа столкнулась с новыми вызовами растущей глобализации о обостряющейся мирохозяйственной конкуренции. Все более очевидной становится утрата европейской экономикой необходимой динамики, гибкости, иновационности, а значит и международной конкурентоспособности. Кроме того, Европейский союз, объединяющий подавляющее число заподноевропейских стран, переживает масштабную трансформацию, одновременно осуществляя углубление, качественное совершенствование и пространственное расширение, что еще более усложняет проблему адаптации к новым условиям.

Отставание ЕС от США в 90-е годы еще более выражалась в более слабой иновацонной динамике, менее эффективных институтах, наконец, в значительно более низких темпах экономического роста, что, в свою очередь, обусловило более высокую безработицу и другие социальные проблемы в регионе.

Собственно, если посмотреть на конъюнктуру стран, входящих в ЭВС, то после 1993 г. мы видим ее как непрерывно восходящую, хотя в 2002 – 2003 гг. замедление роста оказалась весьма существенным. Тем не менее ВВП стран ЭВС в 1993 – 2003 гг. вырос на 25,6 % (в постоянных ценах). Даже в крайне неблагоприятном 2003 г. удалось избежать абсолютного падения ВВП. Однако внутри ЭВС дифференциация развития оказалась значительной. Гармонизация цикла пока еще не произошло, незаметно даже, что есть какие то подвижки в этом направлении, хотя тенденции к этому ожидаются в середине 90 – х годов. Правда, конъюнктурное развитие двух крупнейших экономики Еврозоны – Германии и Франции – идет почти параллельным курсом (если не считать 2002 – 2003 гг., когда Германия стала отставать), но не все страны следуют таким фарватером.

Отметим, что падение темпов роста в ЭВС в 2001 г. был меньшим, чем в США и особенно в Японии, но американская экономика более активно вошла в стадию оживления, а затем роста. В результате темпы в 2003 – 2004 гг. темпы роста ЭВС (0,5 и 1,8%) оказались существенно ниже, чем в США (3 и 4,5 %) и даже в Японии (2,5 и 2,6%).

В конце 90- х годов оказалась, что сильный импульс повышению динамичности европейской экономики даст образование Экономического и валютного союза, в рамках которого Европейским центральным банком в Европейской системе центральных банков проводится общая (наднациональная) денежная и валютная политика и функционирует единая денежная единица – евро. Это действительно стала важнейшим институциональным экономическим изменением в ЕС за последние годы. Однако ЭВС начал функционировать в условиях существенного ухудшения конъюнктуры мирового рынка и затяжной стагнации экономики ЕС (2001 – 2003 гг) и до сих пор не может в полной мере реализовать свою возможности.

Таким образом, говорить определенно и уверенно о влиянии ЭВС на конъюнктуру (выравнивание темпов в отдельных странах, ускорение темпов, обеспечении преимуществ в отношении других стран – конкурентов) не приходится. Впрочем, возможно образование ЭВС, введение евро и единая денежная политика, если и не вызвала прорывного роста, то, по крайне мере, смягчила спад, не довела дело до настоящего кризиса, то ест стала стабилизирующим фактором. Без евро и ЕЦБ, вероятно, пережить спад П001 – 2003 гг. было бы гораздо труднее.

Правда, есть другая точка зрения. Согласно ей, принципы союза и методы их реализации, лишенные по существу функций аналитического регулирования, действуют скорее проциклически и лишь углубляют спад, удлиняют его, делают снижение темпов роста более заметным. Более того, возникла напряженность между денежной и финансовой политикой. Стала очевидной необходимость достаточно глубоких реформ в ряде сфер, в первую очередь в социальной и финансовой, что может означать существенную модификацию европейской социально экономической модели. При этом никто не отрицает, что если не рассматривать взаимодействие денежной политики с конъюнктурной, а исходить из того факта, что важнейшей задачей денежной политики является устойчивость денежного обращения и стабильная ценность денег, то успех новой системы налицо.

Финансовая политика стран – участниц осталась прерогативой национальных правительств, которые через государственный бюджет и социальные фонды перераспределяют в среднем 48 – 50 % ВВП (этот показатель колеблется от 34,4% в Ирландии до 54 % во Франции, хотя в ЕС лидером с 58,3 % остается Швеция). Существование общего бюджета ЕС, несмотря на его значимость для аграрной и региональной политики, пока не позволяет говорить о наличии полноценной финансовой политики Евросоюза (тем более, что величина бюджета ЕС законодательно ограниченна и не превышает 1,27 % совокупного ВВП стран участниц).

Необходимость координации финансовой (бюджетной и налоговой) политики стран ЭВС становится все более настоятельной. Государства члены для обеспечения многостороннего контроля со стороны Совета и Комиссии ЕС, а также для предотвращения на ранней стадии чрезмерного дефицита государственного бюджета и в целях обеспечения координации экономической политики должны предоставлять стабилизационные программы (для членов ЭВС) или программы конвергенции (для стран, оставшихся за рамками ЭВС, но намеревающихся туда вступить). Пока координация сводится к мониторингу и рекомендациям со стороны органов Союза.

Что касается налоговой сферы, то страны еврозоны избрали путь реформирования национальных налоговых систем (с целью обеспечить нейтральность по отношению к экономическим процессам, снизить налоговую нагрузку на предприятие и населения, упростить налоговую систему, а в ряде стран усовершенствовать межбюджетные отношения, модернизировать бюджетный федерализм), отложив процессы выравнивания фискальных структур до лучших времен. Такие реформы в принципе способны привести к сближению налоговых систем и уровней налогообложения в странах участницах. Однако это задача не является приоритетной, тем более что против дальнейшей гармонизации систем налогообложения имеются веские аргументы.