важнейших государственных ведомств. Это свидетельствовало о превращении высшего политического органа в некую разновидность органа государственного управления. Политбюро обладало реальными властными полномочиями, здесь имели место споры и столкновения мнений. Генсек именно здесь должен был принимать во внимание баланс интересов и сил при разрешении различных споров. ЦК КПСС главным образом «ратифицировал» решения, внесенные более высокой инстанцией - Политбюро. Съезды партии 70-х г. в основном представляли собой грандиозные триумфальные парады, лишенные политического содержания.

Ситуация в Политбюро копировалась в аппарате ЦК КПСС , отделы которого отражали различные взгляды и требования. По словам социологов, это было следствием соперничества между «группами давления».

Однако дела ухудшались – и в стране, и у самого Л. И. Брежнева, с конца 1974 г. начавшего испытывать серьезные проблемы со здоровьем. С середины 1976 г. он утратил контроль за положением дел, все (меньше внимания и времени уделял исполнению обязанностей). Наиболее значительными направлениями политики ведали теперь отдельные узкие группы руководителей высшего ранга: внешними делами и обороной – Ю. В. Андропов, А.А.Громыко, А.А. Гречко(после его смерти –Д.Ф.Устинов); экономикой – Л.Н.Косыгин и К.Т.Мазуров; идеологической и партийной работой- М.А.Суслов, Б.Н.Пономарев, М.В.Зимянин. В результате отсутствовало и эффективное координирование политики, и общая согласованность. Олигархия превратилась в геронтократию, редкий возраст членов Политбюро превышал 70 лет ( при Хрущеве – 61 год, при Сталине – 55 лет). Кадров моложе 50 практически не было.

«Ответственные посты стали в принципе пожизненными, а бюрократы несменяемыми. Очень многие секретари обкомов, министры, ответственные работники партийного и советского аппарата занимали свою должность по 15-20 лет»[1]

Нити управления находились в руках работников более низкого ранга, не обладавших правом принимать решения и поэтому уклонявшихся от конкретной деятельности. Имитируя успехи, они прибегали к политике произвольного манипулирования информацией. Появились подтасовки данных в отчетах, проектах, расчетах. По мере утраты инициативности, самостоятельности в работе имитация бурной деятельности стала средством сохранения системы.

К концу 70-х годов «команда» Л.И.Брежнева смогла взять под контроль все ключевые позиции в партийно-государственном механизме. Теперь уже в узком кругу позволял себе открыто третировать А.Н.Косыгина и предлагаемые им хозяйственные меры. Председатель Совмина не мог конструктивно противостоять напору брежневской когорты.

Тяжелое положение страны конца 70-х годов персоницировала фигура стареющего и слабеющего генсека. Вся окружающая реальность резко диссонировала о нарастающем восхвалении Л.И.Брежнева. «Вождь», «выдающийся

деятель ленинского типа» - такие эпитеты сопровождали в пропаганде имя партийного руководителя.

«Брежнев воспринимал все это как должное, поощряя поток славословия в свой адрес, а вместе с тем обилие пустозвонства в жизни общества, формирование двойной морали, нарушение принципов социалистического образа жизни. Так, вопреки тому, что решил 20-й съезд КПСС, показавший полную несовместимость культа личности с идеологией марксизма – ленинизма, личность Брежнева была вновь вознесена над партией и поставлена вне всякой критики. Отныне его можно было только превозносить.»[2]

За 18 лет пребывания у власти Л.И.Брежнев получил 114 высших государственных наград.

Новый культ, хотя он и содержал элементы фарса и принимал зачастую гротесковые формы, разлагающе влиял на жизнь общества и не случайно вел к реабилитации сталинщины. История еще раз показала, что культ личности в любой форме порождает фальшь, двуличие, отравляет моральную атмосферу общества, плодит бессовестных льстецов и карьеристов, пагубно сказывается на состоянии дел во всех сферах. Бывший член Политбюро ЦК КПСС первый заместитель Председателя Совета Министров СССР К.Т.Мазуров рассказывает, что с «середины 70-х годов стали забываться принципы коллегиального руководства, парадность и шумиха стали творить свое недоброе дело. Словесные потоки лились рекой. Провозглашались самые громкие эпитеты в адрес руководителей. Политика начала зависеть от настроения»[3]

В 1977 г. из Политбюро был выведен Н.В.Подгорный, а Л.И.Брежнев занял второй пост-Председателя Президиума Верховного Совета СССР. В 1978 г. Политбюро покинул К.Т.Мазуров - последний союзник А.Н.Косыгина. К.У. Черненко из кандидатов был переведен в члены Политбюро, а Н.А.Тихонов стал кандидатом. Вместо Ф.Д.Кулакова в Секретариате ЦК КПСС начал работать М.С.Горбачев (переведен из Ставрополя).

В конце 70-х гг. начинает складываться новое соотношение сил. В связи с частыми болезнями Л.И.Брежнева реальные властные функции все больше переходят к К.У.Черненко. С ним продолжал конкурировать М.А.Суслов. Выросло влияние Ю.В.Андропова. В разряде «первых находились также А.А.Громыко и Д.Ф.Устинов. Вся полнота власти сосредоточилась в руках именно этих людей. Страна уже вплотную подошла к кризису. Но провалы в экономике и социальной сфере замалчивались. Основной миссией статистики стало обоснование исторических преимуществ социализма. Развернулась широчайшая пропаганда милитаризма.

Итак, 70-е гг. характеризуются консервацией власти, декоративностью всей системы Советов. Партия, которая в этой ситуации определяла общественное развитие, превратилась в элемент государственной структуры и продолжала оставаться становым хребтом системы, что обрело новое звучание в Основном законе СССР 1977г.

Конституция СССР 1977г.

Конституция социалистического государства, по мнению его руководителей, должна была закреплять очередные достижения советского общества на пути построения коммунизма, поэтому вопрос о ее подготовке поднимался властями постоянно. Разрабатывать новую Конституцию начали еще в 1946 г.

После смещения Хрущева Л.И.Брежнев занял место председателя Конституционной комиссии. Однако процесс подготовки проекта затянулся на долгие годы по субъективным и объективным причинам. Последние состояли в том, что победные реляции, не сходившие со страниц газет и журналов, ежедневно провозглашаемые по радио и телевидению, катастрофически диссонировали с повседневной действительностью как на селе, так и в городе. Все труднее стало сверять новые теоретические построения с марксистко-ленинским учением о классах и прослойке между ними и т. д. Близились 80-е гг., заявленные в третьей программе КПСС как время построения коммунизма в СССР, а стране то здесь, то там возникали перебои со снабжением населения продуктами и товарами первой необходимости.

Вопреки мнению реально мыслящих идеологов о том, что пока созданы лишь «отсталые формы социализма», Л.И.Брежневым было заявлено, что у нас «построено развитое социалистическое общество». Власть посчитала, что жить по старой сталинской Конституции четыре десятка лет, да еще накануне 60-ой Великой Октябрьской социалистической революции, становится просто неприличным в глазах мирового сообщества, ведь отличительной чертой государства советского типа является, как утверждали его теоретики, динамизм развития. Комиссия активизировала свою работу. Контролировал ее секретарь ЦК КПСС Б.Н.Пономарев. Проект несколько раз обсуждался на заседаниях Секретариата и Политбюро ЦК. 23 мая 1977 г. Конституционная комиссия одобрила в основном текст. На следующий день Пленум ЦК КПСС также одобрил проект Конституции и передал его в Президиум Верховного Совета СССР, порекомендовав последнему вынести проект на всенародное обсуждение. Обсуждение проекта шло в периодической печати и на радио. Письма граждан поступали также в ЦК КПСС, Верховный Совет, Конституционную комиссию. Они были буквально завалены не только поправками к тексту Конституции, но и предложениями об улучшении работы государственных структур, жалобами на их действия. Однако цензура не допускала публикации всех поступавших писем, а часть из них направляли даже в КГБ. 21 июля 1977 г. ЦК КПСС принял постановление «о ходе всенародного обсуждения Конституции СССР», которое предлагало активизировать работу с предложениями граждан, обратив особое внимание на разбор их жалоб и просьб.