2. Судьба демократии в России

Первым делом уточним термин «демократия», который в своем буквальном понимании означает «власть народа» (в переводе с греческого) и совершенно не соответствует явлению, которое он обозначает. Как таковой никакой власти народа не может существовать, ибо для этого необходимо, чтобы все граждане эту власть реализовали, работая в управленческих структурах в свободное от своей трудовой деятельности время по очереди в целях соблюдения справедливости. На практике это, конечно, невозможно: люди после работы устают, у них есть домашние дела, да и для управления необходимы специфические способности. Необходимо также и желание, которое у большинства населения отсутствует, ибо, как показывает история, примерно 97 – 98 % населения пассивны и готовы смириться с любым видом правления, даже если оно их и не устраивает (перевороты, революции и гражданские войны устраивают остальные 2 – 3 %).

Страдавший чрезмерным теоретическим упрощенчеством Ленин попытался, было помечтать в написанном летом 1917 г. сочинении «Государство и революция» о наступлении времени, когда «все будут участвовать в управлении государством». Но уже вскоре после прихода к власти он убедился в полной несостоятельности таких мечтаний, вынужденный начать абсолютно безнадежную борьбу с возникшей вместо всенародного самоуправления махровой бюрократией.

В реальной действительности то, что именуется демократией, представляет собой борьбу мнений, идей и концепций о конкретных способах обеспечения общественно-политического развития. Все эти разнообразные мнения выражают как отдельные люди, так чаще всего отдельные их группы и организации.[4]

Такая борьба ведется при любых общественных формациях, в том числе и при диктаторских режимах, когда, по выражению У.Черчилля, она принимает вид «грызни бульдогов под ковром». Ее ведут различные группировки во властных структурах и зачастую физически уничтожают соперников, что считается делом вполне обыденным.

При открытой или, если так можно выразиться, реальной демократии гибель настигает участников такой борьбы очень редко (как это случилось, например, с президентом США Дж.Кеннеди), и всегда является политической сенсацией .[5]

При демократии имеются наилучшие возможности решения проблем, стоящих перед отдельными гражданами и перед их коллективами, а, следовательно, и перед обществом в целом. Общество, как и вся природа, частью которой оно является, чрезвычайно многообразно, число проблем, с которыми сталкиваются люди в их повседневной жизни, громадно. Характер этих проблем отличается огромным разнообразием, сложности и противоречивостью, и постоянно в той или степени меняется.

А вот возможности людей ограничены, причем в гораздо большей степени, чем это принято считать. Мы не можем постичь полностью всей сложностей природы и общества, частью которой оно является.

Естественно, такие ограниченные возможности имеются и у представителей властных структур. “Ни человек, ни организация, направляющие действия других людей, не могут вместить в своем сознании того бесчисленного множества фактов, которые определяют конкретное содержание человеческой деятельности”- указывал один из классиков либерализма Фридрих Август Хайек.

Возможности такого постижения значительно увеличиваются в условиях демократии. В ходе политической борьбы, т.е. в атмосфере постоянных, никогда не стихающих дискуссий отдельно взятые люди, имеющие собственные ограниченные представления о состоянии общества, могут приобрести иные представления о нем, имеющиеся у других людей.

В результате в обществе под влиянием демократии в очень сильной степени возрастает мощь, если можно так выразиться, коллективного разума, состоящего из множества индивидуальных разумов, способного решать очень большое количество социально-экономических проблем. Чем больше в обществе политических свобод, тем вы степень эффективности их решения.

Однако и в условиях демократии решить все проблемы и преодолеть все трудности, с которыми сталкиваются люди, невозможно в силу, как указывалось выше, ограниченности их возможностей. Но для широких масс населения характерно желание избавиться от всех этих трудностей раз и навсегда, и поэтому они очень часто отвергают демократию как раз в силу невозможности это сделать. И надеются на т.н. «сильную власть», которая в большинстве случаев именно это и обещает. Все режимы, обладающие в той или иной степени диктаторскими замашками, либо выдвигают такое обещание, либо возбуждают массовые надежды на это. Разумеется, все это обусловлено массовыми иллюзиями, которые имеют обыкновение сохраняться долго, даже на протяжении столетий, как это было в России, где широкие массы населения верили в способность сначала царей, а потом генеральных секретарей обеспечить им избавление от своих жизненных тягот. Для одних такая вера основывалась на подсознательном представлении о царях и вождях, как о замечательных людях, а другие полагали, что их воля и необыкновенные интеллектуальные способности обеспечат прогресс России во всех областях.

Но при диктаторских формах правления степень решения общественных проблем как раз резко понижается в силу ограниченных возможностей правителей и резкого снижения эффективности «коллективного разума». В результате общественный прогресс резко замедляется и, в конце концов, сменяется упадком.

Это происходит, в частности, при отсутствии периодической смены у власти различных правящих группировок. Люди, принадлежащие к какой-либо одной группировке, имеющей при диктаторском режиме власть на протяжении очень длительного времени, в силу особенностей человеческой психики приобретают чрезмерную самоуверенность и гордыню и, соответственно, утрачивают здравый смысл. Следствием этого всегда являются различные экономические, политические и военные авантюры и злоупотребления.

«Подлинная ценность демократии состоит в том, что она должна защищать нас от злоупотреблений властью. Демократическая система позволяет нам избавиться от одного правительства и выбрать себе другое, которое, как мы надеемся, будет лучше» – подчеркивает Хайек.

Даже в условиях ограниченной демократии повышается способность власти на прогрессивные общественные преобразования. Земельная реформа П.Столыпина оказалась бы невозможной без развернувшихся в конце Х1Х в. острых общественных дискуссий о судьбе сельской общины и путях развития сельского хозяйства. Результатом этой реформы было значительное увеличение производства продовольствия. Объем производства зерна в 1909-1913 гг. на 28 % превышал соответствующий показатель в США, Аргентине и Канаде вместе взятых.

Введенный Лениным НЭП, ожививший экономику после ее грандиозного развала, вызванного «военным коммунизмом», сохранялся лишь до тех пор, пока в компартии существовала внутренняя демократия при наличии ожесточенных дебатов, в частности, на партийных съездах, по различным экономическим проблемам. Но когда Сталин ликвидировал эту демократию в конце 20-х годов, НЭП был ликвидирован, после чего на Украине начался голод, за которым последовали чудовищные политические репрессии.