Не меньшее, а, может, и большее значение имела вторая, малоизвестная, реформа времени, начатая Петром в 1706 г. Это была "реформа часа". Дело в том, что на Руси дневное и ночное время традиционно измерялось не просто в часах, каждый из которых содержал 60 минут, а — от восхода до заката солнца. И если сутки постоянно имели 24 часа, то дневное и ночное время не было постоянным, но в течение года, в зависимости от природных циклов, менялось: день длился от 7 (зимой) до 17 (летом) часов, ночь, соответственно, от 17 до 7 часов. И циферблаты самих часов, стоявших чаще всего на башнях кремлей и монастырей, имели не привычные нам 12 или 24 деления, а 17 делений. Именно такие часы находились и на Спасской башне в Москве. Существовали целые "таблицы", по которым на башенных часах изменяли время восхода и захода солнца (в течение года такие изменения проводились с периодичностью в две недели 22 раза). Иначе говоря, древнерусский счет часов соответствовал естественному природному (солнечному) циклу. Правда, еще в XVII столетии в царских покоях появились и европейские часы с 12-часовым циферблатом, но это были часы для личного пользования — комнатные.

Решительный и всегда "спешащий" Петр столь же решительно сломал и представление русских людей о дне и ночи. Своим указом 1706 г. он повелел, чтобы на башнях были установлены часы европейского образца, с циферблатом от 1 до 12 часов. Более того, в практике государственной службы главным отсчетом суток становятся теперь две временные единицы — полдень (12 часов дня) и полночь (12 часов ночи). Таким образом, сутки перестали состоять из "дня" и "ночи", но начинают делиться на две равные по протяженности половины — "до полудня" (или "после полуночи") и "после полудня" (или "до полуночи"). Стремясь утвердить в сознании подданных новое понимание суточного времени, Петр приказал обязательно отмечать "полдень" звуковыми сигналами — боем курантов, выстрелами из пушек, поднятием флагов и др. "Реформа часа" привела к тому, что в России постепенно утвердился европейский счет часов, созданный искусственно и приспособленный к более точной организации деловой жизни человека, а не к естественному солнечному циклу.

Конечно, подобные изменения не вдруг проникали в сознание современников, и еще долго в России европейские часы соседствовали со старорусскими. К примеру, в Москве европейские часы поначалу стояли только на Спасской и Троицкой башнях Кремля, а также на церкви Архангела Гавриила (Меншикова башня). Зато часы Кремлевского дворца, Коломенского, Измайлова, Тайницкой и Никольской башен Кремля, Данилова, Симонова и других монастырей продолжали отсчитывать время по-старому.

Символом разрыва с традиционной Россией стало и основание новой столицы государства. 16 мая 1703 г. на Заячьем в устье реки Невы Петр I заложил крепость Санкт-Петербург, которая и дала позднее имя всему городу. В 1712 г. Санкт-Петербург официально стал новой столицей России.

Но в XVIII столетии, в процессе вытеснения светским миропониманием религиозного миросозерцания, и само государство принимало все более светский характер. Так и Петру была близка идея великой державы, т.е. мощного государства, играющего активную роль в мировой политике. Однако ни Петр, возложивший на свои плечи императорскую мантию, ни его окружение не поставили перед Российской империей каких бы то ни было духовных целей. Не сделали этого в XVIII столетии и его наследники на русском престоле. Поэтому идея "Российской империи" в своем начале имела в большей степени светское содержание, нежели сложившееся к концу XVII столетия идея "Вселенского православного царства". Следовательно, произошел определенный разрыв с предшествующей духовной русской традицией, в соответствии с которой Российское государство есть, прежде всего, государство истинной православной веры.

Ушли в прошлое пышные церемониальные церковные шествия государя с участием множества церковных и светских чинов. А это значит, что обращения царя к Богу перестали быть публичными молитвами православного государя за свой православный народ. Царь Петр прекратил исполнять один из важнейших для России государственных ритуалов, свидетельствующий о заступничестве государя перед Богом за народ и государство, данное ему Господом. Даже подчинив Церковь государству, Петр, по сути дела, отказался от сакральной, священной функции русской государевой власти.

Вот ведь еще одно поразительное противоречие Петровской эпохи! Преобразования Петра принимали и исполняли его волю потому, что в сознании русских людей сохранялся традиционный образ православного царя Помазанника Божия. Но сам Петр всячески ломал этот образ, всячески избавлялся от него. Иначе говоря, используя силу, авторитет традиции, Петр ломал саму традицию!

А русский православный народ, православные подданные царя, веками воспитанные в традиционном представлении о первенствующей духовной роли Русского государства и русского государя, оказались один на один с жестоким жизненным противоречием — в церквах они молились за здравие императора и процветание империи, но ни император, ни империя не собирались брать на себя исполнения духовных задач. И никаких объяснений никто давать не собирался.

Отказ от исполнения государством духовных задач вел и к иному пониманию отношений государства с Церковью. В своем стремлении все подчинить государственной целесообразности, Петр I нарушил еще одну древнюю русскую традицию — полностью подчинил себе Церковь, превратив ее в одну из структур общего государственного аппарата. Это произошло в ходе церковной реформы, которая проводилась в течение всей первой четверти XVIII века.

И здесь мы снова встречаемся с противоречиями, характерными как для самого царя, так и для его церковной политикой. Сам Петр I оставался православным человеком, соблюдал церковные обряды, хотя и не столь ревностно, как это делали его предки. И вообще, отношение к вере у царя Петра было, скорее, рационалистическим, нежели исконно православным. Даже частые и регулярные посещения Петром церковным служб превратились теперь в события частной жизни царя.

Но одновременно, по приказу царя государственные власти должны были следить за тем, чтобы народ обязательно исполнял церковные службы. В 1718 г. вышел высочайший указ, обязывавший всех подданных ходить в воскресные дни к вечерне, заутрене и особенно литургии. Правда, и здесь верх брала государственная целесообразность: государевым указом была отменена тайна исповеди — духовник был обязан открывать уголовному следователю грехи, сказанные на исповеди. Таким образом, государство насильно вторгалось и в права Церкви, и в самую интимную жизнь своих подданных — в тайну исповеди.

Петром I владела идея равенства всех Церквей и всех вер перед государством. Неслучайно, он, стремясь привлечь в Россию как можно большее число иностранных специалистов, разрешил строить в России протестантские и католические храмы, даже в Петропавловской крепости, наряду с Петропавловским собором была сразу же построена лютеранская церковь святой Анны. Но в Сибири и Петр, и его наследники действовали иначе — всячески продвигали православие и требовали от Церкви обязательного крещения сибирских народов.