Неолиберали́зм (англ. neoliberalism) - направление политической экономии и философии, возникшее в 1930-е годы и достигшее своего расцвета в конце 1980-х - 1990-е годах XX века.

К неолиберализму обычно относят три школы: чикагскую (Милтон Фридмен); лондонскую (Фридрих фон Хайек); фрайбургскую (Вальтер Ойкен, 1891-1950; Людвиг Эрхард, 1897- 1977).

Неолиберализм, в отличие от либерализма, не отрицает полностью государственное регулирование экономики, рассматривает свободный рынок и неограниченную конкуренцию как основное средство обеспечения прогресса и достижения социальной справедливости, возможных прежде всего на основе экономического роста, который измеряется валовым внутренним продуктом. Связывается с наступлением «второй эры глобализации» (не путать с новым либерализмом). Неолиберализм сформировался в качестве оппозиции развитию в середине XX века идей социал-либерализма, предполагавшего социальное сотрудничество и защиту, сочетания конкуренции с государственным регулированием и социальными программами.

Теоретические основания

Теоретические основания неолиберализма связаны с монетаризмом, а также трудами Роберта Манделла, Маркуса Флеминга и других. Его ведущая идея может быть сформулирована следующим образом: интенсификация и всемирное распространение свободного рынка, как экстенсивно - в международном масштабе, так и интенсивно - на все сферы жизни общества. Таким образом, неолиберализм проявляет принципиальное родство с глобализацией, особенно в экономической сфере.

Ключевые аспекты неолиберализма

Прежде всего, это экспансия рынка во времени и пространстве: хотя глобальная рыночная экономика существовала веками, неолибералы находят новые сферы для коммерциализации и создания рынков. Это показывает, как неолиберализм отличается от классического рыночного либерализма. Адам Смит не верил, что свободный рынок станет менее свободным, если магазины будут закрываться глубоко ночью – расширение времени торговли является типично неолиберальной политикой. Для неолибералов 23-часовая торговля уже неприемлема – их удовлетворит лишь круглосуточная торговля. Они постоянно расширяют рынки до предела.

Вместо акцента на собственность, что делал классический и рыночный либерализм, неолиберализм делает акцент на обязательства и контракт. Во времена Адама Смита собственность сама по себе давала статус, теперь предприниматели порой даже не обладают средствами производства (обходясь одним лишь брэндом – А.М.).

Максимизация числа контрактов является типично неолиберальной: приватизация железных дорог Британии, ранее принадлежавших государству, привела к заключению 30 тысяч новых контрактов. Большинство из них возникло благодаря разделению услуг, которые раньше не разделялись (фанатичный неолиберал предпочитает не покупать всю чашку кофе, а договариваться отдельно за каждый грамм).

Период, охватываемый контрактом, сокращается, особенно на рынке труда, так что частота заключения контрактов нарастает. Контракт на уборку офиса, например, вместо годичного становится трехмесячным, а потом и вовсе заключается всего на месяц. Контракты о приеме на работу становятся все короче и короче. Такая «гибкость» рынка приводит к качественно другой трудовой жизни: множеству постоянно перезаключаемых договоров. Исторически это скорее норма работы на селе – один трудодень, ведь после проведения индустриализации обычными стали как раз долгосрочные контракты.

Мощь рыночных сил становится еще больше с введением постоянных процедур оценки, особенно заметных на рынке труда. Работников постоянно оценивают. В некоторых фирмах в туалетах устанавливают специальное оборудование, которое замеряет, сколько секунд сотрудник провел в туалете, отсутствуя на рабочем месте. Курьерские службы используют навигационную систему GPS, чтобы потребители всегда знали, где в данный момент находится их пакет. Это типичные примеры нового информационного обеспечения бизнеса в неолиберальных экономиках.

Новые рынки создаются по образу бирж – электронные торги, сделки, осуществляемые по звонку. Что типично для неолиберализма: нет связи между ростом числа сделок и производством.

Постоянно создаются новые трансакции. Например, масштабная торговля ценными бумагами является сугубо неолиберальным феноменом, хотя ценные бумаги сами по себе известны несколько веков. Теперь можно торговать не только акциями, но акциями акций. Постоянно создаются новые ценные бумаги и новые биржи, и предела этому, учитывая растущую мощь компьютерной техники, не предвидится.

Возникает автоматизированная торговля, проводимая на виртуальном рынке – «трансакции ради трансакций». Однако мир, в котором вся предпринимательская активность будет автоматизирована, уже не будет ни либеральным, ни неолиберальным.

Подобная экспансия интерактивности означает, что неолиберальные общества являются сетевыми, а не «открытыми» обществами классического либерализма.

Из-за «экспансионизма контрактов» стоимость трансакций играет все большую роль в неолиберальной экономике. Все 30 тысяч новых контрактов на британской железной дороге должны были заключаться с участием адвокатов, определение любой стоимости должно проводится экспертами. Конкуренция всегда имеет свои издержки, которые возрастают с возрастанием интенсивности трансакций. Так неолиберализм достигает момента, когда эти издержки угрожают существующей экономике, нивелируя все выгоды, достигнутые через развитие технологий.

Безудержный рост финансового сектора является чисто неолиберальной чертой. Весь этот сектор практически не существует в плановой экономике. В свою очередь, он создает огромный спрос на офисное пространство в мировых финансовых центрах. Экспансия этого сектора и рост численности его сотрудников прямо противоречат пропаганде, утверждающей, что на свободном рынке «больше эффективности и меньше бюрократии».

Возрастает скорость торговли. Онлайновые данные о состоянии рынков дороги, однако с 15-минутной задержкой они уже предоставляются бесплатно: компании выбрасывают их, как некую разновидность рекламы. Брокеры на биржах покупают и продают активы в считанные минуты. Автоматические торговые программы делают это в считанные секунды. Возросшая скорость торговли привела к колоссальному росту объемов торговли на международных финансовых рынках, которые во много раз превышают глобальный валовый продукт.

Некоторые из профессий возможны лишь в неолиберальной экономике. Например, тренер по сдаче тестов. Поскольку фирмы постоянно используют психологическое тестирование для отбора кандидатов, люди платят за подготовку к сдаче тестов.

Возникновение субрынков типично для неолиберальных предприятий. Теперь фирмы стремятся создать условия для конкуренции между их подразделениями. Некоторые фирмы рассматривают каждого своего сотрудника как некий «бизнес», который должен конкурировать с другим «бизнесом» за место на работе. Крупные компании создают миллионы подобных «холдингов», используя такие персональные фирмы как строительные блоки.