Кризис высветил, конечно, очень серьезные проблемы, приведшие фактически к изменению баланса в мировой экономике. Послекризисная мировая экономика будет ориентироваться, главным образом, уже не на развитые страны, которые и выходить-то из кризиса, скорее всего, будут дольше и даже во многом труднее, чем наиболее сильные из развивающихся. Последние делают глобальную ставку на развитие внутреннего рынка как наиболее перспективного, который огромен и ненасытен, хотя сегодня еще обладает слабым покупательским спросом. В частности, Китай резко повысил правительственные инвестиции для стимулирования внутреннего потребления. Развитие внутреннего спроса, естественно, ведет к росту производства, экспорта, накоплению резервов и усилению государства, в том числе его международных позиций. Иные, нежели традиционные представления о капитализме, модели общественного развития в сочетании с трансформацией прежнего мироустройства рельефно свидетельствуют о начале изменения глобальной расстановки сил. Это смещение равновесия в мировой экономике объективно будет находить свое отражение и в рейтинге курсов наиболее значимых мировых валют.

В целом можно сказать, что новый период развития международного сообщества характеризуется укреплением молодых центров экономического роста и политического влияния, формированием многополярной архитектуры международных отношений, конкуренцией новых ценностей и моделей развития, необходимостью (и - главное - пониманием!) совместного решения глобальных вопросов, изменения мировой финансовой системы, обеспечения энергетической безопасности, глубокой трансформации существующих и создания новых международных институтов управления развитием человеческого сообщества.

И это - неудивительно. Речь идет о том, что человечество уже в определенной мере доросло до принятия совместных мер, направленных на обеспечение более здорового, более эффективного, более гуманного развития. Дело за тем, чтобы найти, разработать, согласовать и принять к реализации эти насущные меры.

В качестве примера можно отметить выступление Н. Саркози за создание "экономического правительства Европы" - объединения глав правительств стран еврозоны. Да и план действий, принятый на упоминавшемся саммите G 20, предполагает реализацию пяти согласованных принципов: повышение уровня транспарентности и подотчетности, усиление государственного регулирования, поощрение "согласованности" стран при воздействии на финансовые рынки, укрепление международного сотрудничества в сфере разработки стандартов для надзора за рынками, реформирование международных финансовых организаций. Правда, некоторые ученые скептически восприняли содержание принятого в Вашингтоне документа. Например, М. Хазин отмечает, что смысла в разработанных положения мало. Дело в том, что на протяжении более 25 лет совокупный спрос в США, а значит и в мире активно стимулировался за счет кредитной эмиссии, что создавало постоянный ускоренный, по сравнению с ростом мировой и американской экономики, приток капитала. Именно под утилизацию этого капитала и была создана современная финансовая система. Отказ от обсуждения реальных причин кризиса привел участников G 20 в тупик - они начали заниматься спасением того, что спасти нельзя. Рано или поздно придется вернуться на правильный путь, но ресурсы, которые будут потрачены на заведомо бессмысленные мероприятия, вернуть не удасться.

"Мы вступаем в новый мир", - так обозначил новую веху в мировой истории президент Франции Н. Саркози. И к этому, действительно, есть немалые основания. Победа Б. Обамы в США означает требование перемен, перераспределения доходов в пользу бедных и средних слоев, развертывания масштабных, финансируемых государством программ в экономике и социальной сфере, определенной переориентации Америки с Европы на развивающийся мир. Америка будет налаживать более тесные отношения с Китаем остающимся модератором мировой экономической динамики. Последний, пожалуй, пострадает от навалившегося кризиса меньше других. На ближайшие несколько лет (пока продлится кризис) международные отношения, скорее всего, будут характеризоваться ослаблением напряженности, некоторым затуханием ситуаций в "горячих точках", приоритетом партнерских деловых отношений США с Европой и Россией. И, вместе с тем, никак нельзя исключать вероятности стремления определенных сил (в том числе и террористических) использовать кризис в целях резкого обострения и международной напряженности, и раскачивания социально-политической ситуации в ряде стран (в том числе, и в России) для очередного перераздела сфер влияния и контроля над мировыми ресурсами. Эти "силы прошлого" могут реактивно, агрессивно и чрезвычайно опасно реагировать на то, что человеческая цивилизация начала осознавать необходимость смены парадигмы мирового развития. Некоторые аналитики называют такого рода смену "левым поворотом", движением к "новому социализму".

Так, один из идеологов "глобальной "перестройки" М. Ходорковский полагает, что она будет включать в себя: качественное усиление роли государств как регуляторов в экономике; приведение регулятивных систем в соответствие с требованиями глобальной экономики и равновесия ключевых ее субъектов; возрождение ценностей солидарности как альтернативы экономическому эгоизму и неуправляемой конкуренции; введение более жестких требований к собственникам и менеджерам корпораций со стороны государства и общества; новую систему управления финансовыми рынками и регулирования этих рынков, которая сместит баланс их деятельности в сторону общественно необходимой цели - поддержки развития реальной экономики; ограничение роста материального потребления "золотого миллиарда"; ускоренную разработку и внедрение конкретных технологий сокращения потребления невозобновимых природных ресурсов; восстановление некоторых позиций и преимуществ реального сектора в его соревновании с виртуальным; определенные ограничения на порядок движения капиталов, товаров и рабочей силы между крупными экономическими зонами; рост внимания национальных правительств и межгосударственных регуляторов к созданию эффективных социальных "подушек безопасности"; рост удельного веса человеческого фактора и интеллекта в экономике; переход государств и (в меньшей степени) крупных корпораций к разработке и финансированию стратегических проектов, которые могут быть неприбыльными финансово даже в среднесрочной перспективе, зато выгодными социально, а значит, долгосрочно целесообразными.

Если это так, то это - серьезный фактор и факт современной истории. По крайней мере, можно с полным основанием утверждать, что человечество всерьез задумалось о своих перспективах - не только финансово-экономических, но и социально-политических. Это - путь к возможности радикальной реорганизации мировых отношений на более рациональной, более здоровой, более гуманистической основе.

России нужно не упустить шанс войти в "клуб вершителей нового мира". Каким будет место России в складывающихся новых мировых условиях? Ответ, естественно, во многом зависит от команды, находящейся у власти. Если она готова взять на себя ответственность за необходимое реформирование страны и покажет способность к реализации неизбежных преобразований, то шанс еще есть. Таким образом, мировое сообщество находится на пути радикальной трансформации в нечто иное, разительно отличное от предкризисного в некоторой степени "полусонного" состояния.