В мае 1995 г. оппозиционные партии впервые приняли участие в муниципальных выборах. Эти выборы еще раз продемонстрировали слабость оппозиции: вследствие отсутствия широкой сети партийных ячеек она (а также независимые) выдвинула своих кандидатов лишь в 47 из 257 округов. ДДС не смогло представить свой список в столице из-за нехватки кандидатов. СЛП имела список кандидатов лишь в Гафсе. Результат был катастрофическим для оппозиции: она получила лишь 6 мест из 4090. Слабость структур оппозиционных партий продемонстрировали также следующие муниципальные выборы в конце мая 2000 г. ДКО получило 93% от 4128 мест. Оно было представлено в каждом округе. Оппозиционные партии смогли выставить кандидатов лишь в 66 округах и независимые – только в 22. Это негативно сказалось на результатах оппозиции, поскольку она не смогла в полной мере воспользоваться изменениями в законе о выборах в 1997 г. Хотя независимые и оппозиционные кандидаты получили 243 мандата по сравнению с 6 в 1995 г., они могли бы реально рассчитывать на более чем 800 мест в муниципальных советах. По закону о выборах 1997 г. ни одна партия не могла иметь больше 80% мест в муниципальных советах. Однако это положение действовало только в тех округах, где оппозиция выдвинула своих кандидатов.

Неразвитость своей партийной инфраструктуры, малочисленность активистов оппозиционные партии могли бы компенсировать объединением усилий в борьбе за демократию и свободу, созданием широкой коалиции. Однако соперничество за благосклонность Бен Али и опасение, что правящий режим мог бы расценить образование коалиции как вызов со стороны оппозиции и подвергнуть ее массовым репрессиям, препятствовали формированию такого альянса. Лишь в редких случаях и ненадолго некоторым оппозиционным силам удавалось сгруппироваться или скоординировать свои усилия. В начале 2000-х годов предпринимались попытки сплотить светскую и исламистскую оппозиции. Во время визита в Лондон в июне 2000 г. М.Марзуки, представитель запрещенного Национального совета свобод в Тунисе (НССТ), объединявшего 35 тунисских оппозиционеров и основанного в конце 1998 г., объявил, что планируется проведение национальной конференции демократов, которая заложила бы основы демократического государства в Тунисе. В Лондоне он встретился с лидером «Ан-Нахды» Р.Ган-нуши. М.Марзуки выразил надежду на то, что члены «Ан-Нахды» примут участие в планируемой конференции, на которой могло бы состояться объединение светской и исламистской оппозиции. Однако было бы чрезвычайно трудно преодолеть недоверие между светскими партиями и «Ан-Нахдой».

Во второй половине 90-х годов на политической арене Туниса оппозиционные партии фактически выступали в роли статистов: произошла деполитизация внутренней жизни страны. Местная пресса утратила независимость. Между оппозицией и властью возникли патронажно-клиентельные отношения: партии оказались в зависимости от финансовой помощи государства, их лидеры пользовались определенными привилегиями, правительство могло оказать влияние на избрание видных деятелей оппозиции на выборах. Фактически единственным источником финансирования избирательной кампании, СМИ и парламентской и внепарламентской деятельности оппозиционных партий была государственная финансовая помощь. Одним из средств поощрения лояльных правящему режиму оппозиционных лидеров служили их назначения в различные комиссии. М.Хармель (ДО) был назначен даже председателем комиссии по парламентскому иммунитету. Впервые депутат от оппозиционных партий возглавил одну из комиссий.

Клиентела Бен Али, со своей стороны, демонстрировала лояльность своему патрону. Политические и общественные деятели, осмелившиеся критиковать политику президента, сразу же подвергались нападкам со стороны лояльных оппозиционных партий. Эти партии опровергали обвинения правящей элиты Туниса в нарушении прав человека и свобод, что шли со стороны международных правозащитных организаций, международной общественности и Европарламента. Руководители ПНЕ и ДЮС М.Бельхадж и А.Тлили в совместном коммюнике в ответ на принятие в июле 1996 г. Европарламентом соответствующей резолюции осудили ее «нравоучительный тон». Лидер ДО М.Хармель назвал эту резолюцию «недоброжелательной и неприемлемой»8. Когда оппозиционные партии критиковали ДКО или некоторых представителей окружения президента, они это делали в осторожной и завуалированной форме. На критику же самого президента было наложено «табу». Создалась парадоксальная ситуация: оппозиционные партии, призванные противостоять власти, поддерживали основные направления политики правящего режима, различными способами контролировавшего их. Следование оппозиции в фарватере официальной политики приводило к утрате ею своего политического лица, деформации собственного политического курса. Зачем тунисцам голосовать за оппозиционные партии, если их позиции по основным вопросам почти не отличались от курса ДКО?

Во время президентских выборов 1994 г. оппозиционные партии призывали голосовать за Бен Али, в то же время соперничая с ДКО на парламентских выборах. Фактически то же повторилось на выборах в октябре 1999 г. Вместо того, чтобы поддержать кандидатов в президенты – председателя ПНЕ М.Амора или генерального секретаря ДЮС А.Тлили, ДДС, ДО и ЛСП поддержали кандидатуру Бен Али. Правда, сами претенденты перед выборами сделали реверанс в сторону Бен Али. М.Амор отдал дань уважения президенту, который «сделал первый шаг, закрепляя принцип плюрализма». А.Тлили, как он выразился, выдвинул свою кандидатуру, чтобы позитивно прореагировать на «добровольную инициативу самого президента Бен Али». Он имел в виду июньский закон 1999 г. об альтернативности президентских выборов. Сожалея о сложившихся отношениях между властью и оппозицией, генеральный секретарь ПСО А.Шабби в интервью журналу «Жен Африк» в декабре 1998 г. задал риторический вопрос, не лучше ли бы оппозиции сразу, оказывая поддержку Бен Али, несколько дистанцироваться от него, оставляя себе возможность критиковать некоторые действия правительства.

К концу 1997 г. парламент одобрил изменения в законе о выборах: оппозиционные партии должны были получать, по крайней мере, 20% мест в парламенте; ни одна партия не имела права иметь больше 20% мест в муниципальных советах. Бен Али в сущности ничем не рисковал, учитывая крайнюю слабость оппозиции. Более того, это дискредитировало оппозицию в глазах общественности и электората, поскольку через эти уступки президента явно проглядывала беспомощность оппозиции.

Перед выборами в октябре 1999 г. Бен Али заявил, что поскольку конституция 1995 г. допускает лишь два переизбрания президента, он не намерен баллотироваться на этот пост в 2004 г. Как выяснилось позже, Бен Али намеренно вводил тунисцев в заблуждение. На выборах 1999 г. кандидатуру Бен Али поддержали три оппозиционные партии: ДДС, ДО и ЛСП. Президентские выборы впервые прошли на многопартийной основе. В начале 1999 г. парламент одобрил поправку в конституцию, в соответствии с которой лидеры оппозиции могли выставлять свои кандидатуры на президентских выборах при условии, что они руководили своими партиями пять лет подряд и если соответствующая партия имела, по крайней мере, одно место в парламенте. Раньше кандидаты в президенты должны были получить поддержку 30 членов парламента или мэров, что исключало появление кандидатов, не утвержденных ДКО. Вновь преимущество Бен Али и его партии было подавляющим. Он получил 99,44% голосов, а ДКО – 148 из 182 мест в парламенте. Оппозиция фактически не выиграла ни одного места, а лишь получила зарезервированные за ней мандаты: ДДС – 13, ПНЕ – 7, ДЮС – 7, ДО – 5, ЛСП – 2.