Следовательно, любые вводимые законодателем ограничения должны быть необходимыми и соразмерными конституционно значимым целям. Из этого постулата, выводимого из Конституции, вытекают, по меньшей мере, четыре существенных вывода:

во-первых, федеральный законодатель вправе и обязан урегулировать условия и порядок создания и деятельности политических партий;

во-вторых, допустимо установление федеральным законом требований предъявляемых к созданию и деятельности политических партий;

в-третьих, пределы дискреции федерального законодателя предопределяются прежде всего признанием в Российской Федерации идеологического и политического многообразия и многопартийности и установлением их конституционных характеристик, из чего проистекает необходимость поэтапного формирования устойчивой многопартийной системы, способной гарантировать политическое волеобразование многонационального народа Российской Федерации в рамках той или иной избирательной системы, особенностями которой во многом диктуются предъявляемые на соответствующем этапе развития Российской Федерации как демократического правового федеративного государства с республиканской формой правления требования к созданию и деятельности политических партий требования;

в-четвертых, эти пределы предопределяются также конституционными правами и свободами, в том числе правом каждого на объединение, гарантии которого, как многократно отмечалось в решениях Конституционного Суда Российской Федерации и подтверждалось прецедентной практикой Европейского суда по правам человека, распространяются и на политические партии, а также свободой мысли и слова, правом каждого искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, поскольку объединения лиц, имеющих те же убеждения или интересы или разделяющих общие идеи, является одной из форм коллективной реализации свободы мысли и слова. Указанным положениям коррелируют международно-правовые обязательства Российской Федерации, принятые ею на себя, в частности, в соответствии со статьей 22 Международного пакта о гражданских и политических правах и статьей 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Принцип многопартийности означает также законность политической оппозиции. Конституция легализует мирное, ненасильственное соперничество политических партий за участие в осуществлении государственной власти и ее институционализацию в установленных Конституцией парламентских и иных формах (выдвижение кандидатов в депутаты, на должность Президента и т.д.). Речь идет о воздействии на управление государством, то есть определении направления его деятельности в целом либо в отдельных сферах государственно-правового регулирования социального общежития.

Из признания идеологического и политического многообразия естественно вытекает закрепление равенства общественных объединений перед законом. Оно выражается, во-первых, в равенстве их прав и обязанностей в общественной и хозяйственной деятельности, закрепленных в Конституции, федеральных законах и других нормативных правовых актах; во-вторых, в равенстве общественных объединений в их отношениях с государством и его органами. Это означает, что конституционное закрепление равенства общественных объединений перед законом, с одной стороны, выступает в качестве гарантии политического плюрализма и недопущения утверждения в обществе однопартийной системы, подчиняющей себе государство, иные политические и социальные институты. С другой стороны, это положение одновременно означает запрет, адресованный государству, его органам и должностным лицам, создавать более благоприятные условия существования и деятельности одних объединений и, напротив, препятствовать существованию и деятельности других объединений, если и поскольку их цели и действия не противоречат Конституции и федеральным законам.

Конституция России о пределах политического плюрализма

Политический плюрализм не безграничен, он опирается на определенные юридические основы, которые определяют внешние рамки деятельности общественных объединений. Главное – в сопряжении их целей с конституционным строем. Именно для охраны Конституции, то есть сохранения идентичности закрепляемой ею демократии в рамках правового федеративного государства с республиканской формой правления, Основной Закон предусматривает возможность запрета (недопущения создания и деятельности) общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, национальной и религиозной розни.

Содержащаяся в ст. 13 Конституции формула о цели объединения, наличие которой делает его неконституционным, свидетельствует о предупредительном характере института недопущения создания и деятельное общественного объединения в Российской Федерации. Запрет возможен, если имеется реальная угроза конституционному строю государства. Основанием для запрета являются не отдельные нарушения конституционных норм. Таковые, если для этого есть основания, влекут установленную уголовным, гражданским, административным законодательством ответственность физических лиц. Речь, стало быть, идет о наличии таких целей объединения, осуществление которых лишало бы его «идентичности» с конституционным строем государства. Причем упомянутую «идентичность» нельзя истолковывать как ограничение плюралистической демократии, свободы политической деятельности, в том числе по реформированию самого конституционного строя в соответствии с установленными Конституцией процедурами и в предусмотренных ею формах, которое, однако, никогда не может простираться до отказа от его фундаментальных принципов, то есть самой демократии.

При этом проблема конституционности может и должна рассматриваться не только с точки зрения взаимоотношений объединения с другими участниками политического процесса, но и с точки зрения его внутренней организации, основных принципов организационного построения и функционирования. Однако в этом последнем случае для запрета объединения нарушение демократических принципов организации и деятельности должно носить характер принципиально антидемократической позиции, выражающейся в отказе или грубом нарушении в широких масштабах прав человека, воспрепятствовании функционированию в установленном Конституцией порядке государственных институтов, суверенности государственной власти и пр. Соответствующие оценки, влекущие за собой обязательные юридические последствия, может давать только суд. Причем антидемократическая позиция объединения должна быть подтверждена совокупностью фактов свидетельствующих о реальной угрозе существования и деятельности такого объединения конституционному строю, безопасности личности, общества и государства.

Основной Закон непосредственно определяет объекты конституционной охраны, а при необходимости и зашиты уполномоченными на то органами: конституционный строй России, ее целостность и безопасность, а также социальное, национальное религиозное согласие, угроза которым может служить основанием для запрета создания и деятельности партии или иного объединения граждан.