Технический прогресс цивилизации резко усилил значение факторов социальности и социетальности - общественной и организационной обусловленности современных катастроф и поставил вопрос об их системном научном изучении для выявления структуры причин и предупреждения потерь. По существу, речь идет о появлении нового вида жизнедеятельности человеческого общества - обеспечения социальной безопасности как способности общества к защите от внешних и внутренних угроз устойчивому развитию [9] . Новая проблемная ситуация вызвала бурное развитие научного знания по проблемам общей теории катастроф, математического моделирования катастроф и кризисов, социологии катастроф и риска, психологии поведения в кризисных и критических ситуациях, антикризисного регулирования, управления и менеджмента и т.д. Эти и другие теоретические и прикладные дисциплины интенсивно развиваются в развитых странах в рамках университетской и академической науки, а также научно-исследовательских проектов, которые ведут, исходя из своих проблем и целей деятельности, государственные министерства и транснациональные корпорации.

Особое внимание в открытых и закрытых проектах уделяется гуманитарным, социальным катастрофам, которые имеют комплексную природу, вызываются конкретными, существующими в данной стране, экономическими, политическими, социальными, духовными причинами и лежат в фундаменте любой катастрофы. В качестве экономических предпосылок катастрофических явлений в условиях глобализации выступают спады промышленного производства, финансовые обвалы, снижение темпов экономического развития и жизненного уровня населения страны. Социальные причины катастроф накапливаются в силу критического обострения межклассовых, межнациональных, межрегиональных и т.п. противоречий. Политические противоречия возникают в политически структурированном обществе между партиями, движениями, организациями, инициирующими политические и протестные действия. Духовные противоречия вырастают на фундаменте столкновения систем информации, ценностей и мировоззрений. В последнее время резко интенсифицировались столкновения на религиозной почве.

Все эти предпосылки катастрофического развития переплетаются в сложные, запутанные, трудные для прогнозирования с помощью обычных научных методов узлы противоречий и имеют прямое отношение к возникновению природных, экологических и техногенных катастроф. Современные катастрофы в их социальном и антропогенном проявлении представляют комплексные феномены, требующие такого же комплексного, углубленного и корректного социального, технического и экономического научного мониторинга. Изучение этих процессов становится возможным посредством привлечения синергетических подходов и методов в условиях бифуркационного развития, сопровождающегося неустойчивостью и вариативностью. В российском социуме и его структурах управления возникла острая практическая потребность в комплексном научном изучении и мониторинге кризисных и катастрофических процессов. Проблема настолько значима, что ее решение начинает приобретать политическое значение для будущего развития страны.

Глобальная социальная безопасность

Экономические, технологические, политические, социальные и культурные факторы глобализации обладают системным свойством синхронизировать и умножать свое действие в пространстве и времени, и в зависимости от сложения сил может быть достигнут синергетический креативный или разрушительный эффект [10] . Можно привести длинный перечень объединенных усилий стран и народов, которые позволили человечеству в отдельных своих частях значительно продвинуться по пути социального прогресса. Однако список поражений будет не менее впечатляющим, а растущие параметры глобальных социальных угроз заставляют обращать внимание на эту сторону реальности в первую очередь. Было бы нереалистично понимать под глобальной социальной безопасностью отсутствие опасности как таковой. В нынешних условиях глобальная социальная безопасность означает осознание с помощью современных наук увеличивающихся видов опасностей, распознание их угроз, выработку властными органами разных уровней системы мер безопасности и, конечно, практические действия по предотвращению состояний опасности и минимизации эффектов угроз.

Во взаимозависимом мире возникает единый социальный узел проблем для всех жителей планеты. Глобализация делает одинаково взаимоуязвимыми перед новыми угрозами большие и малые, богатые и бедные, материковые и островные общества и страны. Обратим внимание на оценку ситуации, данную еще двадцать лет назад Чингизом Айтматовым: " .Нынешнее поколение людей приперто к стене. Существуют такие проблемы, когда нереалистично пытаться не только решить, но и осмыслить их, не считаясь с интересами других (разумеется, при соблюдении равной безопасности)" [11] .

В глобально зависимом мире национальная безопасность отдельной страны, выстроенная на принципах закрытых систем, становится неэффективной. Трагедия 11 сентября в США стала возможной потому, что национальная система безопасности США, оставаясь замкнутой в глобализирующемся мире, жестко ориентированная только на реализацию национальных интересов относительно небольшой в мировых масштабах группы граждан, не воспринимала извне, в том числе из России, сигналы о неадекватности этой системы, о растущей на почве глобальных диспаритетов и дискриминаций угрозе глобального био- и технотерроризма.

Сентябрьские события заставят и уже заставляют промышленно развитые страны пересмотреть концепции и доктрины национальной безопасности. Они должны стать в большей степени социально зависимыми и гибкими, открытыми для взаимной информации. Системы национальной и коллективной безопасности приобретают стабильный характер, технологически увязываются и начинают, так же, как и экономика, работать в режиме реального времени. Мира на планете уже невозможно достичь на основе доминирования одного или группы государств. Безопасность каждого становится необходимостью всех, точно так же, как безопасность всех - делом каждого. Факторы военного, политического, экономического, духовного, культурного господства перестают быть факторами эффективной политической стабильности и устойчивого развития мировой цивилизации. В условиях действия глобальных противоречий, трансформации функций государства-нации происходит смена парадигмы безопасности: становится неэффективным военно-техническое насилие, политическое и духовное господство и повышается значение социально-экономического партнерства и мультикультурного сотрудничества. Осознание этой новой реальности социальной безопасности происходит на протяжении всего прошлого века с его печальным опытом двух мировых "горячих" и одной "холодной" мировых войн. Обратимся к мнению Пьера Аснера - известного французского политолога и философа, который пристально наблюдал за мировыми социальными трансформациями, диалектикой войны и мира на протяжении последних трех десятилетий XX века. "Мирное сосуществование необходимо более, чем когда-либо. Но отныне проблема не столько в том, как могут сосуществовать системы, коалиции или сверхдержавы, сколько в том, чтобы обеспечить сосуществование многонациональных государств или даже экономических, социальных, культурных и религиозных коллективов в повседневной жизни, и не только на национальном и континентальном, но и на местном уровне. . Но мы знаем также, что человечество живо только за счет свободы и универсализма, что стремления, которые привели к национализму и социализму, поиск общности и идентичности, поиск равенства и солидарности будут проявляться всегда, как они проявлялись до сих пор. Именно в той мере, в какой либерализм сумеет их включить в себя и примирить одновременно с личной свободой и планетарной взаимозависимостью, у него будет шанс не потерять мир после того, как он победил в холодной войне" [12].