Третий фактор, работающий на объединение, - это интенсивная и многообразная деятельность руководства КНР, которое не только предлагает тщательно разработанную концепцию сосуществования двух социально-экономических систем в рамках одного государства, но и проводит чрезвычайно гибкую и настойчивую политику в целях расширения любых косвенных связей и налаживания прямых контактов с Тайванем, создания атмосферы доверия между Пекином и Тайбэем.

Показательно, что для решения этой задачи на материке создается целая система официальных органов и общественных организаций. Учреждена канцелярия по делам Тайваня при Госсовете (январь 1989 г.), созданы Китайское общество содействия мирному объединению родины (сентябрь 1988 г.). Всекитайское народное научное общество по изучению Тайваня (август 1988 г.), Общество содействия культурному обмену с Тайванем (Шанхай, март 1989 г.).

Решительно требуя от тайваньских властей скорейшей отмены "трех нет" и согласия на установление "трех видов связей" (торгово-экономических, транспортных и почтово-телеграфных), в Пекине уделяют большое внимание поискам путей к сближению с Гоминьданом на межпартийной основе, имея в виду не только признание обеими партиями единства Китая, но и опыт их сотрудничества в форме единого фронта. В заявлении по поводу кончины Цзян Цзинго Чжао Цзыян выразил надежду, что "новые руководители Гоминьдана, исходя из коренных интересов китайской нации, учитывая общую обстановку и идя навстречу чаяниям народа, будут развивать благоприятную тенденцию, появившуюся в отношениях между двумя сторонами пролива, и тем самым внесут позитивный вклад в скорейшее преодоление раскола страны и мирного объединения родины".

Министр иностранных дел КНР У Сюэцянь прямо отметил: "КПК выступает за скорейшее проведение переговоров между компартией и Гоминьданом на основе равенства". Активность в этом направлении проявляет и Революционный комитет Гоминьдана, который ставит задачей как расширение контактов с Гоминьданом на Тайване, так и "углубление разработки теоретических и политических положений, касающихся тайваньской проблемы".

Вместе с тем руководители КНР стремятся вовлечь в диалог все политические силы, так или иначе заинтересованные в решении общенациональной задачи. В упомянутом выступлении У. Сюэцянь подчеркнул: "КПК и китайское правительство искренне желают вместе с партиями, организациями и деятелями различных кругов Тайваня обсуждать государственные дела, вступать в контакты с ними и вести консультации об объединении родины". Не оставлены без внимания и хуацяо, которые могут сыграть "роль моста, соединяющего берега Тайваньского пролива".

Важнейшей частью политики Пекина является максимально поощрительное отношение со стороны центральных и местных властей КНР к деятельности тайваньского бизнеса, предоставление ему особых льгот, примером чему может служить новое положение, опубликованное Госсоветом в июле 1988 г. Сотрудничество с тайваньскими деловыми кругами расценивается в КНР как развитие национальной экономики на взаимовыгодных началах.

На основе тщательного изучения экономической и политической ситуации на острове в КНР разработана целая система аргументов в пользу воссоединения, своего рода ответ на проблемы, волнующие население Тайваня. Специалисты КНР указывают, что восстановление на Тайване суверенитета Китайской Народной Республики[15]:

- обеспечит стабильное и деятельное развитие экономики острова, поскольку тесные хозяйственные связи с материком позволяют смягчать воздействие неблагоприятных изменений конъюнктуры на международном рынке. Именно таким путем Тайвань сможет "построить самостоятельную экономику и даже превратиться в международный торгово-финансовый центр";

- даст Тайваню гарантию безопасности, поскольку в нынешней ситуации "тайваньский народ все еще лишен спокойствия". Не следует забывать, что между США и Тайванем имеются достаточно серьезные экономические и идеологические противоречия, под воздействием которых дистанция между ними возрастает;

- надежная безопасность позволит Тайваню сократить военные расходы, а также продвинуть процесс демократизации политической системы на острове;

- объединение по формуле "одно государство - две системы" повысит национальное самоуважение тайваньцев и уважение к ним в мировом сообществе. Ведь не секрет, что в настоящее время тайваньцы сталкиваются с пренебрежительным отношением к себе, а эмиграция с острова растет.

Эти доводы, безусловно, не остаются без внимания на острове и влияют определенным образом на состояние его политического климата. К этому следует добавить, что китайское правительство всеми силами и не без успеха побуждают США "сыграть свою роль" в содействии налаживанию "трех видов связей".

Рассмотренные факторы, очевидно, в какой-то мере благоприятствуют прогрессу в деле объединения страны. Понемногу устраняется психологическое отчуждение одной части страны от другой, смягчается враждебность, расширяются различные политические контакты.

Однако ходить друг к другу в гости - это еще далеко не то же самое, что жить под одной крышей.

Эффект "объединительных" факторов просто недостаточен не только для решения тайваньской проблемы, но и для создания надежных предпосылок ее решения.

В самом деле, объединительные порывы ветеранов Гоминьдана, сколь бы искренними они ни были, - это попытки совместить несовместимое, они неприемлемы по принципиальным соображениям ни для Пекина, ни для Тайбэя. (Кстати, в апреле 1988 г. Пекин отверг очередную идею, выдвинутую на Тайване: объединение по формуле "один Китай, два правительства".) Молодое поколение тайваньских политиков эти порывы тем более не поддерживает.

Далее. Развитие экономических, культурных и т.п. связей между островом и материком совсем не обязательно должно привести к их государственно-политическому слиянию. Вот почему Тайбэй, хотя и с опаской, идет на расширение такого рода связей, их считают полезными и сторонники "самоопределения" в ДПП, а США приветствуют налаживание обменов и подчеркивают, что мирные контакты между обоими берегами Тайваньского пролива "отвечают интересам Соединенных Штатов".

В то же время главные препятствия к объединению остаются непреодоленными. Это, во-первых, имеющиеся в определенных кругах Тайваня антикоммунистические предубеждения, недоверие к стабильности курса "одно государство, две системы".

Во-вторых, несовместимость восстановления на острове суверенитета КНР с сохранением существующей системы взаимоотношений между Тайбэем и Вашингтоном. Прежде всего. Закон об отношениях с Тайванем, уже сейчас расцениваемый Пекином как вмешательство во внутренние дела Китая, в этом случае лишился бы всякого смысла. А отказаться от нынешних взаимоотношений не хотят ни в Тайбэе, ни в Вашингтоне. Провозглашая приверженность принципу "одного Китая" и положениям трех совместных коммюнике, США фактически подходят к Пекине и Тайбэю как к двум отдельным партнерам, пусть даже неравноценным, невзирая на постоянную, хотя и сдержанную, критику со стороны КНР, не желающей мириться ни с политикой "один Китай, один Тайвань", ни даже с ее модификацией в виде "сначала Китай, потом Тайвань".