Тем не менее у ливанских маронитов еще остается весомый политический аргумент, что еще долго будет выделять их среди представителей других ливанских конфессий. Речь идет об институте президентства и грядущих президентских выборах 2007 г. Однако начало президентской гонки может сильно накалить обстановку в маронитском политическом лагере. Последнее время в качестве наиболее вероятного кандидата в президенты выступал М.Аун. Ситуация несколько изменилась после парламентских выборов в июне 2005 г., когда генерал окончательно порвал с объединенной оппозицией, а следовательно, лишился необходимой поддержки со стороны ее членов. Он также утратил и демонстрируемый им имидж общеливанского политика, стоящего над межконфессиональными и межклановыми противоречиями.

По мере развития ситуации пропасть между М.Ауном и его бывшими потенциальными союзниками только увеличивается. Теперь кампанию по дискредитации генерала Ауна начали и «Ливанские силы»19. На этом фоне его успех на президентских выборах, особенно без поддержки извне, становится маловероятным. С другой стороны, в таких условиях вообще снижается вероятность избрания на высший пост кого-либо из известных военно-политических деятелей времен гражданской войны. Таким образом, наиболее перспективной сможет стать компромиссная кандидатура из числа независимых умеренных оппозиционеров.

Проблема «Хизбаллы» в сложившейся обстановке играет особую роль в ливанской политике. Деятельность этой организации связана не только с Ливаном, но также затрагивает интересы Ирана, Сирии, Израиля и США. После ухода из Ливана сирийских войск положение «Партии Аллаха» в этой стране существенно изменилось. Организация освободилась даже от чисто формального контроля и покровительства со стороны Дамаска и уже показывает свой потенциал как серьезная политическая сила, способная бороться за власть в ливанских условиях.

Принципиальное значение для деятельности «Хизбаллы» в Ливане на современном этапе сыграли состоявшиеся в июне президентские выборы в Иране. Сам факт избрания президентом радикального консерватора и активного участника событий 1979 г. в Иране М.Ахмадинежада обозначил возвращение исламской республики к более активной внешней политике, одним из столпов которой долгое время выступает ливанская «Хизбалла»20. Так, изменения в Тегеране придали уверенности руководству «Партии Аллаха», которая не только расширила свое представительство в парламенте (с 12 до 14 депутатов из 27 мест по шиитской квоте), но и добилась участия в новом ливанском правительстве.

В этом контексте новый смысл приобретает проблема разоружения «Хизбаллы». Некоторое время назад считалось, что прекратив военные действия против Израиля, «Партия Аллаха» может и должна интегрироваться в политическую систему Ливана и стать одной из политических партий. Однако современная ситуация явно показывает, что у партии достаточно ресурсов, чтобы эффективно выступать в двух качествах – бороться против Израиля на Юге и одновременно отстаивать интересы «сопротивления» и шиитской общины в парламенте и правительстве.

Сохраняя статус региональной политической силы, «Хизбалла» начинает приобретать и все больший внутриполитический вес, что вызывает беспокойство других ведущих игроков на политической арене страны. Более того, ливанские шииты сегодня действуют в составе эффективного альянса, объединяющего некогда враждовавшие «Хизбаллу» и «Амаль». Коалиция одержала победу на выборах в Южном Ливане, составляет второй по численности блок в парламенте, получила пять важных портфелей в новом правительстве. Такая расстановка сил создает надежный тыл для действий «исламского сопротивления», а также представляет неплохие возможности для усиления веса шиитов в ливанской политике.

Именно «Хизбалла» и «Амаль» являются основными сторонниками деконфессионализации ливанской политической системы. С учетом военного потенциала партии подобные лозунги справедливо создают у возрождающихся христианских партий в Ливане ощущение непосредственной угрозы. По сообщениям кувейтской газеты «ас-Сияса», «ряд маронитских организаций» принял решение о восстановлении своих военных структур и закупке для них в Европе тяжелого вооружения с целью создания противовеса «Партии Аллаха»21.

В то же время нельзя говорить об однозначно агрессивном характере политических устремлений «Хизбаллы». Организация прошла длительный эволюционный путь и смогла адаптироваться к условиям сосуществования в Ливане, где одним из ключевых принципов является компромисс, что в мирное время позволяет удерживать конфликты от сползания к гражданской войне. Сейчас партия и так находится на виду у мирового сообщества и в ближайшее время, вероятнее всего, воздержится от решительных действий внутри Ливана. Руководство прекрасно чувствует границы дозволенного, в том числе и в вопросе сохранения дружественных отношений с движением «Амаль». Разжигание какого-либо политического конфликта крайне нежелательно для лидеров партии, т.к. таким образом достаточно легко скомпрометировать себя и укрепить позиции противников «Хизбаллы», в том числе и внутри Ливана.

Важным аспектом проблемы является вопрос о существовании какого-либо внешнего контроля и поддержки партии со стороны. В свое время сирийский «зонтик» помог «Хизбалле» после завершения войны и во время разоружения остальных милиций в полном объеме сохранить свое вооруженное крыло, а также регулярно получать средства для продолжения конфронтации с Израилем. После ухода сирийцев из Ливана стало очевидно, что «Хизбалла» стала независимой в политических вопросах, и в дальнейшем Дамаск мог служить для нее только излишним сдерживающим фактором, что было бы негативно расценено в Тегеране.

На сегодняшний день, на наш взгляд, в треугольнике Иран – «Хизбалла» – Сирия сложились достаточно гармоничные отношения, адекватные развитию ситуации в Ливане и регионе. Другими словами, «Партия Аллаха» уже объективно не нуждается в постоянном военно-политическом прикрытии извне, а заинтересована главным образом в сохранении стабильного снабжения из Ирана. С другой стороны, Тегеран может использовать эту шиитскую организацию как средство давления на Израиль. Однако очевидно и то, что иранцам также нет смысла до предела раскалять обстановку как в Ливане, так и в районе ливано-израильской границы. Особенность современной ситуации в Восточном Средиземноморье заключается в том, что любое вооруженное противостояние в регионе может стать поводом для военной интервенции американцев. В этом случае в рамках «борьбы с международным терроризмом» удар может быть нанесен и по «Хизбалле» и, возможно, даже по отдельным объектам в Иране.

Надо понимать, что давление на «Хизбаллу» с целью ее разоружения, а также любые вооруженные провокации со стороны ливанских христиан также могут вызвать ответные действия со стороны «Партии Аллаха». В этом контексте не стоит упускать из виду тот факт, что у «Хизбаллы» существует широкая сеть ячеек за рубежом, в том числе в странах, где традиционно проживают крупные ливанские общины – в Западной Европе, Латинской Америке, Африке и США. Кроме того, известно, что «Партия Аллаха» поддерживает постоянный контакт с шиитскими организациями в арабских государствах Персидского Залива.