Состав партизанских отрядов складывался из трех элементов. Во-первых, красноармейцев из наголову разбитых и окруженных частей и соединений РККА. Бродя во множестве по бескрайним лесам, они были настроены сколь антинемецки, столько же, если не больше, антисоветски. Борьба с немцами сочетала в их сознании как борьбу за выживание, так и сопротивление оккупантам, но ни в коем случае не за возвращение коммунистической тирании. Примечательно, что столь рьяные антисоветские настроения этот род партизан пронес через всю войну, особенно укрепившись в них после прихода Красной Армии, когда большинство партизан попали в фильтрационные лагеря НКВД, многие прошли через пыточное следствие.

Второй элемент партизанских отрядов - жители оккупированных областей. Уходя со своими семьями в леса, они ни в коей мере не ставили своей целью борьбу с немцами. Срываясь с насиженных мест, люди руководствовались лишь желанием выжить. Настроены же сии "партизаны" были еще более антисоветски, нежели красноармейцы-окруженцы. Сам факт,

Рейскоммисариат Остланд. Как видим, немцы отводили Беларуси незначительную роль.

что они не двинулись от подкатывающегося фронта вслед за удирающей советской властью, говорит сам за себя.

К третьей группе партизан можно отнести небольшие отряды молодежи, прошедшие специальную школу партизанской борьбы. Основной контингент этой группы составляли студенты ленинградских ВУЗов. В партизаны их влекла не любовь к сталинскому правительству, а, скорее, желание быть подальше от взглядов НКВД, с начала войны усилившего террор.

Многие тысячи бродивших по лесам людей сталинскому правительству вскоре удалось прибрать к рукам, сколотив из них регулярные партизанские отряды. Это делалось руками специально оставленных на оккупированных территориях работников НКВД и специально заброшенных для организации партизанской борьбы эмиссаров.

Партизанская борьба возможна только там, где она поддерживается населением. В противном случае отряд или распадется или превратится в банду. Крестьянам же Западной Белоруссии поддерживать партизан не было никакого смысла. Начавшимся грабежам крестьяне сразу же противостали, организовав самооборону, отряды которой создавались практически в каждом селе, нередко, задолго до распоряжений оккупационных немецких властей на этот счет.

Как нужды, так и настроения бродячего элемента не были секретом для сталинского правительства. Поэтому, прежде чем послать в партизанские леса хлеб и оружие, оно перебросило туда политических комиссаров и представителей НКВД. Те провели большую работу, разбив эту многотысячную массу на небольшие отряды, которые и были взяты в такие ежовые рукавицы, которых не знала даже регулярная армия.

Однако всецело подчинить партизанское движение намеченному сценарию так и не удалось. Все зависело от того, в какой мере данные партизанские группы и отряды находились под контролем НКВД. В нашем распоряжении есть многочисленные свидетельств местных жителей, о тех партизанах, которые сжигали сотрудничавшие с немцами деревни, устраивая кровавые расправы с их жителями, открывали пулеметный огонь по крестьянам, работающим в поле (на немцев), или же, пользуясь темнотой, выходили из леса, стреляя по огням крестного хода в пасхальную ночь. Но были и такие партизаны, у которых можно было найти убежище от преследований гестапо, получить необходимые документы для переезда в другой город или другую реальную помощь. Отряды этих, так называемых "диких" партизан, как правило, не имели никакой связи с советскими инстанциями, причиной чего - ненависть окруженцев, составивших основной контингент этих отрядов, к сталинскому правительству, бездарное руководство которого привело Красную Армию к ряду поражений, а их - к окружению и перспективе быть взятыми в плен. Действуя самостоятельно на определенной территории, отряды "диких" партизан предпочитали выступать мелкими и мельчайшими группами, нанося врагу определенный урон. Одним из методов их борьбы являлась "рельсовая война" - подрыв железнодорожных путей. В этой связи необходимо отметить, что хотя бывшие офицеры вермахта в своих мемуарах и утверждают, что партизанское движение не изменило и не могло реально изменить ход войны, действия партизан по блокированию коммуникаций германских армий во многих отношениях были довольно эффективными. Так, германские эшелоны были вынуждены двигаться со скоростью не более 10-12 километров в час, впереди себя паровоз толкал две платформы с песком, чтобы в случае наезда на мину взорвались они, а не локомотив. Вдоль всего железнодорожного полотна приходилось вырубать деревья и кустарники, регулярно скашивать траву, чтобы не допустить подхода партизан-подрывников незамеченными. Через каждые 300-400 метров устраивались небольшие крепости, в каждой из которой постоянно находилось 10-15 солдат. Нетрудно представить, сколь значительного распыления сил требовалось для охраны лишь железнодорожных путей.

Численность партизанских отрядов была различной от нескольких десятков до нескольких сотен человек. Вооружены партизанские отряды также были по-разному. В то время как одни имели лишь винтовки Мосина и весьма ограниченное количество патронов, на вооружении других были все виды автоматического стрелкового оружия, ротные и батальонные минометы и даже артиллерия и бронетехника.

Что касается обеспечения партизан боеприпасами, медикаментами, одеждой и продуктами питания, некоторое количество необходимого доставлялось через линию фронта авиацией, для чего в лесах имелись оборудованные посадочные площадки. Однако переправить таким образом все нужное дня снабжения огромной массы партизан было невозможно, посему, партизанским отрядам зачастую приходилось вести натуральное хозяйство (разведение скота, возделывание посевов), что опять-таки, удовлетворяло потребности в пище лишь в незначительной степени. Самым верным источником снабжения было местное население, однако, ситуация, сложившаяся Западной Белоруссии, сделала этот путь снабжения крайне ненадежным, ибо населению, жизненный уровень которого вскоре стал расти, не было никакого смысла поддерживать тех, кто в их глазах боролся за возвращение сталинской тирании. Тем самым партизаны были поставлены перед необходимостью насильственного изъятия одежды и продовольствия у мирных граждан. Так, в своем отчете от 23 мая 1942 года командир действовавшего в Новогрудском районе Кокоревского партизанского отряда Кочур сообщал: "Среди населения была проведена конфискация военного имущества, находящегося в личном пользовании". В этом же отчете: "Со дня организации отряда личный состав питался за счет населения, и было выделено две группы, которые занимались доставкой продовольственного и боевого питания". Пытаясь, насколько возможно, смягчить факты откровенного грабежа населения, составитель отчета далее пишет. "У семей полицейских(!) изъято 60 пудов хлеба, 8 коров, 11 лошадей, 25 шт. гусей и другое имущество и продукты питания - все ушло для отряда".