Позднее станет известно, что – как это нередко случается в Марокко – правительство страны как таковое не было даже предупреждено о планируемой акции. Ее подготовкой занимались министры-назначенцы монарха. И когда – по версии независимого еженедельника «Демэн магазин» – на экстренном заседании кабинета влиятельный представитель партии Социалистический союз народных сил (ССНС) – министр по вопросам оборудования территории, градостроительства, жилищного строительства и охраны окружающей среды Мохаммед эль-Язги набросился с критикой на главу МИД М.Бенаиссу, тот ответил ему, что не собирается отчитываться перед ним (2, 20.07.2002). Понятно, что такая реакция могла быть только в одном случае: проводник внешней политики Марокко чувствовал за собой чью-то поддержку.

Есть еще один многозначительный факт, показывающий тех, кто играет ключевые роли в марокканской внешнеполитической «кухне». Еще 13 июля премьер-министр Марокко Абдеррахман Юсуфи пообещал найти «быстрое решение» кризиса с Испанией и одновременно обязался «избежать осложнения конфликта». Это заявление прозвучало сразу после того, как Юсуфи переговорил по телефону с председателем Еврокомиссии Романо Проди. Последний заявил марокканскому премьеру об обеспокоенности Евросоюза в связи с действиями Марокко. Однако последовавшие события подтвердили, что в марокканских реалиях только дворец и его ставленник М. Бенаисса занимаются вопросами внешней политики.

В ночь с 16 на 17 июля испанские военные провели молниеносную операцию и вытеснили с острова марокканцев. Атака последовала сразу после того, как испанский посол покинул территорию Марокко через пограничный переход в Сеуте. Операции предшествовало несколько очень драматичных часов, которым разные стороны дали диаметрально противоположные прочтения. Точно известно одно: в ту ночь состоялся телефонный разговор между М. Бенаиссой и главой МИД Испании А. Паласио.

По марокканской версии, стороны при посредничестве американского посольства в Рабате достигли соглашения о восстановлении статус-кво острова, однако «вероломные» испанцы якобы тут же нарушили его, высадившись на Лейлу (Перехиль). Официальный Мадрид немедленно опроверг существование подобной договоренности. Он едва ли смог бы выступить с подобным опровержением, если бы соглашение действительно существовало. Тем более, что фактическим свидетелем заключения сделки (согласно Рабату) якобы выступили США. Последние вообще повели себя необычайно осторожно, никак не показав, кто из двух сторон лукавил.

По одной из независимых версий, А.Паласио потребовала очистить остров в течение ночи, однако Бенаисса сначала вообще отказался говорить с ней под предлогом позднего времени, а затем сослался на невозможность для него командовать военными. Поэтому неудивительно, что испанцы тут же начали действовать.

По слухам, гулявшим среди марокканцев, Бенаисса, сославшись на ночное время, просто отказался говорить с Паласио, предложив ей перезвонить утром. Одно только существование подобной версии показало, что действия творцов марокканской внешней политики были далеко неоднозначно восприняты населением при том, что официальная пропаганда твердила о «всенародном одобрении» действий Рабата.

Согласно американским источникам в Рабате, всю ночь с 16 на 17 июля Бенаисса все же провел в посольстве США в Рабате, откуда он вел переговоры с Паласио. Впрочем, если наложить все версии одна на другую и отбросить лишнее, нетрудно заметить довольно целостную картину происшедшего.

Официальный Рабат расценил высадку испанских войск на Лейле (Перехиле) как «агрессию, эквивалентную объявлению войны». И это при том, что всерьез в Марокко никто воевать с Испанией явно не собирался. Простое сравнение боевых потенциалов армий двух стран в случае перехода конфликта в военную фазу было явно не в пользу марокканцев, поскольку боевая мощь испанских ВМС и ВВС просто несравнима с аналогичными составляющими марокканских вооруженных сил. Тем не менее это обстоятельство не помешало некоторым «горячим головам» заговорить о необходимости организации нового «Зеленого марша» (невооруженный поход марокканцев на Западную Сахару, на сей раз – на испанские анклавы. Новый «Зеленый марш» – это, пожалуй, единственное оружие, которое могут противопоставить марокканцы испанским фрегатам и истребителям, и это хорошо понимают в обеих столицах.

20 июля наступила развязка конфликта. В тот день благодаря посредничеству США конфликтующие стороны согласились восстановить демилитаризованный статус острова. Это стало возможным лишь после трех телефонных разговоров между госсекретарем США и королем Марокко. Сразу после достижения соглашения испанцы тут же, без лишнего шума, оставили остров.

22 июля конфликтующие стороны подтвердили, что будут придерживаться соглашения об урегулировании кризиса вокруг острова Лейла (Перехиль), заключенного двумя днями ранее при посредничестве США. Тем самым формально был погашен пусть и бескровный, но первый конфликт XXI-го века, в который оказалась втянутой европейская страна.

В распространенном в тот день в Рабате совместном коммюнике по итогам краткого визита в марокканскую столицу главы МИД Испании Аны Паласио и состоявшихся там переговоров с министром иностранных дел и сотрудничества Марокко Мохаммедом Бенаиссой подчеркивалось, что стороны обязались уважать (демилитаризованный) статус острова, как это было «до июля 2002 года» и как это обусловлено с госсекретарем США Колином Пауэллом 20 июля 2002 г. Они обязались вести дела «в этой области» в дальнейшем так, чтобы «не наносить ущерба их позициям относительно статуса острова». Отдельно подчеркивалось, что Мадрид и Рабат будут придерживаться этого соглашения добровольно. Они также договорились продолжить диалог. С этой целью главы МИД двух стран планировали встретиться в Мадриде в сентябре 2002 года (10, 22.07.2002).

Тут же выяснилось, что стороны по-разному «читают» соглашение, которое было достигнуто госсекретарем США с каждой из них. Так, еще до объявления о выработке соглашения Рабат категорически опроверг информацию, согласно которой он якобы обязался не возвращаться на остров после вывода оттуда испанских войск. Да и позднее он так отчетливо и не высказался, будет ли им уважаться демилитаризованный статус острова. Со своей стороны Мадрид рассчитывает на то, что К.Пауэлл до конца сыграет роль гаранта выполнения соглашения. Испания сразу же дала понять, что на предстоящих переговорах она никоим образом не позволит обсуждать проблему анклавов.

Кризис вокруг Лейлы (Перехиля) вызвал многочисленные отклики в мире. Испанию поддержали Евросоюз и НАТО, Марокко заручилось поддержкой Лиги арабских государств, Организации Исламская конференция и Союза арабского Магриба. Впрочем, можно ли было вообще говорить о поддержке последних трех организаций? Ведь хорошо известно, что решения в них принимаются на основе консенсуса. Но также не секрет, что член этих организаций – Алжир однозначно осудил высадку марокканских солдат на острове.

23 сентября 2002 г. в Мадриде должна была состояться встреча между главами МИД Испании и Марокко. Испания не скрывала, что первым делом хотела бы обсудить вопрос возвращения послов. Одновременно категорически отвергалась сама постановка вопроса об анклавах. Согласно А.Паласио, статус этих двух городов «никогда не обсуждался ни на одном форуме по деколонизации, потому что они никогда не были колониями». Она подчеркнула, что «Сеута и Мелилья – такие же испанские города, как Уэска» – город, находящийся на севере Испании. По логике министра, нахождение двух испанских городов в Африке – такая же «географическая исключительность», как в случаях с Калининградом, Гавайями или Стамбулом (1, 07.09.2002).