Содержание

Стр.

I.Дионисий и его школа

Величайший расцвет массовой школы живописи XIV- первой половины XV вв. падает на время Андрея Рублева – самого крупного древнерусского живописца. Новый подъем массовой живописи связан с именем Дионисия. Его художественная деятельность протекала в период сложения центрального Русского государства, когда Москва переживала блестящий политический и культурный расцвет, а ее искусство стало быстро приобретать общерусское значение. Именно в эпоху Дионисия массовая живопись завоевала первое место между теми многочисленными местными школами, среди которых она долгое время занимала равноправное положение.

Нам неизвестен год рождения Дионисия. Вероятно, он родился около 1440 года. Старые источники связывают с его именем много работ, из которых до нас дошло лишь несколько произведений – образ “Одигитрии” из Вознесенского монастыря в Москве, датируемый 1482 (1484) годом, росписи Ферапонтова монастыря, исполненные им совместно с его сыновьями Феодосием и Владимиром в 1500-1502 гг., и иконы “Спаса” и “Распятия” из Павлова-Обнорского монастыря, относящиеся к 1500 г. Все остальные упоминаемые житиями и летописью работы некогда столь прославленного мастера либо скрываются под записями, либо безвозвратно исчезли.

Среди них самая ранняя работа – роспись церкви Рождества Богородицы в Пафнутьевом монастыре, созданная между 1467 и 1477 гг.

В 1481 г. Дионисий вместе с попом Тимофеем, Ярцом и Коней получил огромную по тому времени сумму в 100 рублей за написание Деисуса, “праздников” и “пророков” в “новую церковь святой Богородицы”.

Так как имя Дионисия стоит в летописи на первом месте, то это означает, что, несомненно, именно он являлся старшим мастером, возглавлявшим иконописную артель. Заказчиком этой дружины “иконников” в летописной повести назван архиепископ ростовский Вассиан.

В 1484г. Дионисий возглавлял новую иконописную артель. На этот раз Дионисий выполнял иконы для соборной церкви Успения Божьей Матери в Иосифо-Волокамском монастыре. Его помошниками были два сына – Феодосий и Владимир, старец Паисий. Сообщая об этой работе летописец называет Дионисия и его сотоварищей “изящными и хитрыми в Русской земле иконописцы паче же рещи живописцы”. По-видимому, Волокамский монастырь был одним из главных хранилищ произведений Дионисия и мастеров из его окружения, потому что в описи монастырского храма, ризнице и библиотеке, составленной в 1545 г. старцем Зосимой и книгохранителем Паисием, упоминаются 87 икон Дионисия, 20 икон Паисия, 17 икон Владимира, 20 икон Феодосия.

О деятельности Дионисия и его сыновей на протяжении 90-гг. XV в. документальные данные пока отсутствуют. Но можно все же с уверенностью утверждать, что она была сосредоточена главным образом в Москве, где в конце XV в. шла спешная перестройка Кремля и ряда церквей, а в 80-х гг. несколько церквей было выстроено вновь. По-видимому, Дионисий и его сыновья были заняты украшением этих новых храмов.

О последнем из известных нам произведений Дионисия – о росписи Богородичного храма в Ферапонтовом монастыре – летописи ничего не сообщают. Лишь благодаря древней надписи, сохранившейся на софите северной двери храма, мы узнаем об этой важнейшей работе Дионисия.

Хотя нам неизвестен год смерти Дионисия, но имеются косвенные данные, позволяющие отнести ее ко времени между 1502 и 1508 гг. В 1508 г., когда к ответственной работе по росписанию придворного Благовещенского собора была привлечена иконописная артель, во главе ее стоял уже не Дионисий, а “мастер Феодосий, Дионисиев сын с братиею”. По-видимому, Дионисия к этому времени уже не было в живых, либо он был настолько престарелым, что доживал свои дни на покое.

Современники высоко ценили искусство Дионисия. Деисус его работы называли “вельми чудным”. Самого мастера именовали “пресловущим” и “мудрым”.

В искусстве Дионисия много одухотворенности, нравственного благородства, тонкости чувства, и это связывает его с лучшими традициями Рублева. В истории древнерусского искусства трудно найти второй подобный пример прочности художественных традиций на протяжении целого столетия, как это имело место со времени Рублева и до Дионисия. Возможно, что Дионисий был знаком с новгородской иконописью XV в., ее контурность и теплый колорит привлекали его внимание. Впрочем, достаточно сравнить фрески Дионисия с фресками новгородских мастеров в XV в. в Гостинополье, чтобы признать досадным недоразумением, что этого чисто московского мастера долгое время относили к числу представителей новгородской школы лишь потому, что Ферапонтов монастырь в XIX числился за новгородской епархией.

В искусстве Дионисия есть тот элемент торжественности и пышности, который был неведом и чужд Рублеву и его современникам.

Главным произведением Дионисия последних лет его жизни является стенная роспись собора Ферапонтова монастыря.

Расписанный Дионисием собор Ферапонтова монастыря посвящен рождеству Марии, которая в то время почиталась покровительницей Москвы.

Во фресках Дионисия не встречается ни драматичные волнения, как в росписях XIV в., ни духовного подъема, как у Рублева. Фигуры Дионисия всегда сохраняют сдержанное, величавое спокойствие. Большинства их является не действующими лицами, а всего лишь предстоящими в многолюдных сценах, рисующих торжество и славу Марии.

По сравнению с Рублевым Дионисий расширяет свою красочную гаму. На светлом лазурном фоне выступают светло-розовые и желтые здания; фигуры представлены в розовых, малиновых, голубых и темно-синих одеждах. Тонкие контурные линии обычно даются в тон основному цвету и потому не ослабляют его силы. Краски ферапонтовских фресок отличаются нежностью, лишь изредка их перебивает более плотные по цвету пятна. Избегая резких цветовых контрастов, Дионисий предпочитает нежные оттенки и мягкие переходы. Это сближает его творчество с традициями ранне-московского искусства, в частности с фресками в Звенигороде. Впрочем, росписи Ферапонтова монастыря более многокрасочны и местами в них даже появляется известная пестрота. Вся роспись в целом носит радостный, праздничный характер. Чистые, порой яркие краски звучат, как хор звонких юношеских голосов.

В конце XV в. в связи с утратой родовитой знатью былого политического значения в ее среде получило широкое распространение ожидание конца мира. В огромной иконе “Апокалипсис” Успенского собора со множеством мелких фигур мастер школы Дионисия создал впечатление величественной стенной росписи. Во фресках Ферапонтова монастыря еще торжествует гармоническое начало, радостное воспевание Марии, стройный ясный порядок, равновесие форм. В “Апокалипсисе” в образах церковной иконографии с большой силой выражены столкновения, борьба, смятение, ожидание катастрофы. Быстро скачут апокалиптические всадники в белых одеждах, мертвые встают из гробов, ангелы проносятся в стремительном полете, рушатся башни и, пугая людей своим обликом, разевают пасти апокалиптические звери. Огромные толпы святых и праведников в белых одеждах, все разом, как колосья, падают на землю и склоняются перед агнцом. На небе появляются круги, похожие на те небесные знамения, которые так подробно описываются в древнерусских летописях. Икона написана нежными, прозрачными, как бы акварельными красками. Эти краски придают апокалиптическому характер бесплотности.