Одно из лучших созданий послепожарной Москвы, Манеж является своеобразным памятником героям Отечественной войны 1812г. В нем состоялись чествование и праздничный парад по случаю пятилетия победы русского оружия.

В 1940г. безопорная конструкция из дерева была заменена металлической, так как она потребовала усовершенствования из-за начавшихся осадок, связанных со спешностью стройки.

Архитектор О.И.Бове разработал проект фасадного декора. Осуществленный в 1825г., он придал сооружению современный вид. Первоначально по оси фасада, обращенного к Александровскому саду, была помещена входная полуротонда (утрачена). Высокая двухскатная кровля зрительно облегчена часто поставленными слуховыми окнами и гладкими, без декора фронтонами в торцах здания.

Первоначально предназначавшийся для проведения военных смотров, парадов и учений, Манеж с 1831г. использовался и для проведения выставок (в том числе Политехнической выставки в 1872г.), для народных гуляний и концертов. В 1867г. здесь состоялся грандиозный концерт, собравший 12 тысяч зрителей; оркестром и хором (около 700 человек) дирижировали Г.Берлиоз и Н.Г.Рубинштейн.

После 1917г. в здании размещался правительственный гараж. В 1957г. Манеж был переоборудован под Центральный выставочный зал (площадью около 6500 м2).

На мемориальной доске из серого камня начертано: «Здание манежа построено в 1817г. в ознаменование победы русского народа в Отечественной войне 1812г.».

12. Грот «Руины» и Александровский сад

Как символ возрождения Москвы из пепла у подножия Кремлевского холма под Средней Арсенальной башней Кремля архитектор О.И.Бове в 1841г. соорудил живописный грот «Руины», в котором играл оркестр. Под плоской аркой грота стоят глубоко ушедшие в землю каменные колонны.

В оформлении грота были использованы осколки взорванных Наполеоном при отступлении зданий.

Победе над Наполеоном было посвящено оформление одного из первых общественных садов Москвы — Александровского сада, спланированного О.И.Бове на месте заключенной в трубу реки Неглинной.

Эту победу символизируют великолепные чугунные ворота и ограда сада со стороны Воскресенской площади (архитектор Е.Паскаль).

Из Александровского сада, минуя круглую Кутафью башню через Троицкий мост и ворота Троицкой башни, войдем на территорию Кремля.

13. Орудия в Кремле

У стен кремлевского Арсенала сгрудились наполеоновские орудия. Отбитое орудие являлось дорогим трофеем, приравнивавшимся к захваченному знамени, так как артиллерийские части в начале XIX в. не имели своих знамен, в отличие от кавалерии и пехотных частей. Редчайшее собрание артиллерийских трофеев первой четверти XIX в. уже 190 лет хранится в Московском кремле.

Начало сбору этих орудийных стволов было положено 30 октября 1812г., когда М.И.Кутузов приказал А.П.Ермолову: «Взятые нами в разное время у неприятеля орудия собрать и отправить в Москву». К этому времени было захвачено 246неприятельских орудий. К 1819г. у стен Арсенала было собрано 875 трофейных орудийных стволов.

В середине XX в. в связи с начавшимися в Кремле строительными работами (сооружение Дворца съездов и снос старого здания Оружейной палаты) вдоль фасадов Арсенала было помещено 40старинных орудий ХVI—ХVIII вв. на декоративных лафетах. Для этого пришлось убрать часть орудийных стволов 1812 г. и изменить их размещение.

В 1956г. около 40 трофейных стволов было передано Бородинскому военно-историческому музею-заповеднику; 68 трофейных стволов в 1962г. было перенесено к зданию музея-панорамы «Бородинская битва».

«И если эти орудия умерли настолько, что не могут греметь на полях сражений, — писал известный исследователь этих памятных трофеев А.В.Петров, — то пусть они будут бессмертны для дорогой памяти грядущих поколений о славных делах и о великих людях».

14. Большой колокол

Большой кремлевский колокол, который и в наши дни можно увидеть на Петровской звоннице колокольни Ивана Великого, — тоже одно из напоминаний о победе русского оружия.

11 октября 1812г. ночью Москву потрясли несколько взрывов. Сила их была так велика, что во многих кремлевских и близких к Kpeмлю зданиях вылетели оконные рамы, обвалились потолки, треснули стены. Отступавшие французы пытались взорвать наряду с кремлевскими зданиями и стенами также главный столп колокольни Ивана Великого. Но он уцелел, получив лишь некоторые повреждения.

Примыкавшие к столпу звонницы были целиком разрушены. При этом упал и разбился помещавшийся на звоннице Большой колокол, второй по величине после знаменитого Царь-колокола. В 1818—1819 гг. звонницу восстановил архитектор Жилярди.

Большой колокол (который называли Успенским, Праздничным) в 1817—1819гг. был перелит из колокола весом 58 т 165кг, изготовленного в 1760г. К.М.Слизовым и разбившегося при взрыве, девяностолетним мастером Яковом Завьяловым и стал весить 65 т 320 кг.

Успенский колокол был самым большим из действующих русских колоколов. На нем есть надпись: «Лит сей колокол на заводе московского 2-й гильдии купца Михайлы Гаврилова Богданова мастером оного завода Яковом Завьяловым и при С.-Петербургского арсенала пушечным мастером 14-го класса Русиновым под распоряжением преосвященного архиепископа Августина».

Как предполагают, тот же Августин сочинил и многословную патриотическую надпись на колоколе, в которой излагается история отливки колокола:

По счастливом и достославном окончании ужасных и кровопролитных браней и по утверждении прочного мира во всей Европе, перелит сей колокол из старого, слитого в 1760г. (и весившего 3551 пуд), но в 1812г. поврежденного при падении прежней колокольни, взорванной неистовым галлом, вторгшимся в Россию с двунадесятью языками, когда они, будучи наказуемы разгневанным Господом сил, коего имени и святыни поругаться дерзнули, устремились бежать из столицы сея от гнева Божия. Враги святыни и человечества, силою Божией всюду гонимы и поражаемы, всё пространство от столицы сея до самых пределов российских покрыли трупами своими, и едва малая часть их спастись могла.

Интересны некоторые подробности того, как Богданов поднимал Большой колокол на колокольню.

Когда в 1819г. было всё готово к поднятию колокола, в Москву прибыл митрополит Серафим. Ему кто-то сообщил, что каланча, построенная Богдановым для подъема нового колокола на колокольню Ивана Великого, нетверда и брусья на колокольне недостаточно надежны. Во-прос был настолько серьезный, что митрополит потребовал консультации архитекторов и механика. Назначенные чиновники осмотрели сооружения, но, боясь взять на себя малейшую ответственность, нашли каланчу и колокольни ненадежными и предложили построить новую каланчу. Ясно, что для этого нужны были новые средства и время.

Несмотря на выводы комиссии, Богданов был уверен, что построенная им каланча достаточно прочна и надежна. К счастью Богданова, нашелся опытный архитектор, который, осмотрев каланчу и перекладины на колокольне, подтвердил их надежность, предложив на всякий случай сделать дополнительные крепления. Только тогда митрополит все-таки разрешил Богданову поднять колокол.