- открываются действительные возможности для выгодного , различным слоям общества (наемным работникам, предпринимателям, правительственным чиновникам, законодателям) перехода к социально ориентированной экономике.

К сожалению, в нашем обществе, в течение многих лет отрицались религиозные ценности, человеческое достоинство, кодексы подлинной чести и морали, гуманизм, человеколюбие. В итоге, в обществе возникло стойкое убеждение, что забота о других – дело государства, а каждый должен заботиться только о себе, своей семье, своих близких и родных. Это не означает, что доброта, взаимопомощь были изъяты из обихода. Сердолюбивые люди были и остаются в любом обществе, милосердие проявляется во многих жизненных ситуациях.

Следует хорошо усвоить положение, что никакое государство не в силах само, с помощью законов, выделения средств, оказания государственной социальной помощи, справиться с проблемами социальной экономики. Всегда за чертой, границей официальной, узаконенной, обязательной государственной помощи будут находиться тысячи людей, которым способен эффективно помочь только ближний, непосредственно видящий чужую беду, проявляющий сострадания к бедствующим, нуждающимся, способный глубже всего понять, что же им нужно.

Полезными могут оказаться и советы людей, стремление следовать примеру других, но надо твердо усвоить мысль, согласно которой добро лишь в минимальной степени творится по повелению, указанию извне. Оно должно проистекать из собственной воли, желания, внутреннего позыва. Отсутствие последних лишь подчеркивает, что данная личность лишена элементарных человеческих достоинств.

В 2000 году был подготовлен проект “Закон о меценатстве”, для его рассмотрения и обсуждения в Думе Российской Федерации.

Социальная экономика, изучающая экономические процессы и явления в тесной увязке с жизнью людей, образом и уровнем жизни, несомненно включает в себя экологические вопросы и проблемы. Ведь экология и жизнь связаны между собой узами, которые становятся более тесными. Человек, стремясь к лучшей жизни, настолько глубоко трансформировал и безжалостно эксплуатировал природу, что жизнь оттого стала намного хуже и опасней, способна стать и более короткой.

Поэтому, актуальнейшая социальная задача состоит в установлении разумного равновесия между тем, что мы берем от природы, насколько вмешиваемся в нее, и тем, что мы даем природе, насколько охраняем защищаем, восстанавливаемее во имя жизни настоящего и будущих поколений. Все это вместе взятое образует предмет и объект экономической экологии и социальной экономики.

Осознание значимости экологии проявляется в постоянном увеличении средств, выделяемых на охрану и восстановление окружающей среды в государственном и местном бюджетах, в бюджетах предприятий. Вместе с тем, пока этих средств недостаточно для предотвращения разрушающего воздействия производства на природу, в связи с чем экологическая ситуация в ряде зон России ухудшается.

Обычно, последствия пренебрежительного отношения предприятий и людей к природе, окружающей среде проявляется не сразу. Те, кто допускает вредные выбросы в воздушную среду, загрязняет отходами почву и воду, не склонны воспринимать свои действия, как социальные, наносящие ущерб жизни и здоровью людей. Лишь когда обнаруживаются тяжелые социальные последствия таких действий, общество поднимает тревогу.

Из сказанного следует, что охрана и восстановление окружающей среды должны рассматриваться как составная часть социальной экономики и социальной политики.

2.3 1998 год – пик кризиса

Отличительной особенностью 1998 года явилось то обстоятельство, что для многих в России он окончился уже летом. 17 августа 1998 года неожиданно завершился многолетний этап “виртуально-либеральных” преобразований в российском обществе. Таково мнение не только экспертов и специалистов, следивших за развитием событий со стороны, но и самих реформаторов, в тот или иной период стоявших у власти и пытавшихся провести или, напротив, воспрепятствовать проведению этих преобразований. В результате на рубеже 1998–1999 гг. в обществе сформировалась потребность в обстоятельной оценке не только событий последнего года или деятельности последнего состава Правительства, но и общего направления реформ в целом.

К 1995 г. в России были заложены основы рыночной экономики. Либерализация цен, первичная приватизация госсобственности, формирование типично рыночных институтов, таких как фондовый рынок, валютная биржа, создание двухуровневой банковской системы – все это казалось серьезной заявкой на последовательные реформы. Однако в стране продолжался спад производства, сохранялась высокая инфляция и значительный дефицит бюджета, а перераспределение собственности приобрело ярко выраженный криминальный оттенок и практически не затронуло основную массу населения. В 1995 г. главным врагом стабилизации и экономического роста была объявлена инфляция, в целях борьбы с которой было принято решение о переходе от эмиссионных способов балансировки государственного бюджета к заимствованиям внутренним и внешним; началось ужесточение денежно-кредитной политики. В дальнейшем подавление инфляции переродилось из главной цели в единственную, а целенаправленные структурные преобразования в реальном секторе экономики так и не начались.

Экономические реформы осуществлялись на фоне хронического конфликта исполнительной и законодательной ветвей власти, что тормозило своевременное формирование их нормативно-правовой базы, препятствовало эффективному контролю над равным соблюдением российского законодательства всеми участниками экономического процесса. Степень беспомощности государства в вопросах правовой дисциплины постоянно возрастала. Наиболее наглядно это обстоятельство проявилось в финансировании бюджетного дефицита.

Однажды запустив механизм заимствований, правительство так и не смогло взять его под жесткий контроль, хотя последствия подобной беспечности были очевидны уже в самом начале. Построенный по принципу классической “пирамиды” рынок ГКО-ОФЗ требовал все больших вливаний, что заставляло постоянно повышать его доходность. В результате денежные потоки устремились из реального в финансовый сектор экономики, и пока “живые” деньги “крутились” в погоне за спекулятивной прибылью, реальная экономика перешла на денежные суррогаты, взаимозачеты, бартер. Объемы взаимных неплатежей и задолженностей, в том числе по заработной плате и прочим социальным выплатам, постоянно увеличивались. Резко сократилась налогооблагаемая база, перечень прилежных налогоплательщиков таял на глазах, а усиление налоговой нагрузки, регулярно предпринимаемое в надежде пополнить казну, только ускоряло этот процесс.

К концу 1997 г. возможности для поддержания рынка ГКО-ОФЗ за счет средств резидентов оказались практически исчерпаны и рынок был открыт для иностранного капитала. В пик кризиса на руках у нерезидентов оказалось около 30% всех размещенных государственных ценных бумаг. К этому моменту Банк России был уже неспособен удерживать курс рубля в искусственно заниженном валютном коридоре, доходы федерального бюджета стремительно падали, а обязательства по обслуживанию долгов, напротив, росли. Предпринятые Правительством шаги только усугубили ситуацию. Их последствия явились по сути признанием несостоятельности проводившейся экономической линии.