Экспериментаторы разрабатывают специальные вопросы-задания для детей разного возраста, чтобы выяснить степень владения тем или иным пластом языка, тем или иным уровнем языка или выявить характер понимания единиц языка.

Будучи талантливыми лингвистами, дети не только понимают, но и охотно используют те формы и слова, которыми они или хорошо владеют с позиции общелитературной нормы, или легко оперируют в своей системе, отвечающей логическим законам.

Исследователи детской речи неоднократно отмечали, что овладение фразеологией языка сопряжено со значительными трудностями для ребенка и включает ряд этапов.

Как уже упоминалось, в одной из работ на эту тему О.Б.Детинина со ссылкой на Ж.Пиаже, отмечает, что «существует строгая зависимость адекватного понимания метафорических конструкций от возраста, и невозможность понимания пословиц и фразеологических единиц до определенного возраста объясняется синкретическим характером мышления, незрелостью соответствующих когнитивных мехонихмов, оформление которых начинается примерно в 11 лет». Она пытается выяснить эти приемы в зависимости от разной степени идиоматичности у устойчивых выражений. Выбираются разные модели устойчивых сочетаний слов и выражения с разной степенью идиоматичности и вводятся в эксперимент как словосочетания-стимулы или иногда покомпонентно в зависимости от своеобразия слов-компонентов, то есть детям предлагаются или слова типа мокрый, курица (даются вместе), или целое словосочетание типа утереть нос (т.е. имеется в виду фразеологическая единица).

На основании созданных детьми начальных классов словосочетаний из данных слов, введения словосочетания в определенный контекст, толкования ребенком выражения, исследователь делает выводы о разной степени усвоения разных типов фразеологических единиц, о стремлении ребенка первоначально увидеть свободное сочетание, фактически омонимичное фразеологизму. Выявленные у детей толкования фразеологизмов (ответы-реакции) рассматриваются с учетом специфики выполнения ребенком этого задания.

Эксперимент, направленный на выяснение специфики понимания фразеологических единиц, можно построить по-разному. Один из путей отражен в указанной статье О.Б.Детининой: от называния исследователем фразеологических единиц или компонентов, составляющих их, к детским пояснениям этих фразеологизмов. Этот путь может быть трудным для детей: не владея в достаточной степени фразеологическим богатством языка, дети не могут узнать фразеологические единицы и дать соответствующее пояснение. Поэтому-то обычно даются детьми прежде всего толкования свободных сочетаний (гладить против шерсти – гладить не в удобную сторону, птичье молоко – молоко, которое дает птица). Делается это независимо от того, обозначают ли предполагаемые выражения реальные или невозможные факты. При этом дети составляют предложения, в которые, прежде всего, входят словосочетания с указанными компонентами как свободные (собаку съел – собаку съесть может медведь). Кроме того, как показывают наблюдения, некоторые фразеологические единицы в изолированном употреблении часто оказываются плохо известными и взрослым людям.

Также интересным для нас представляется эксперимент, который проводился в 1989-1990 студентами дошкольного факультета Санкт-Петербургского государственного педагогического университета им. Герцена по теме «Толкование фразеологизмов детьми дошкольного возраста». Работа осуществлялась с детьми 5-7,5 лет.

Методика эксперимента была таковой: поскольку дети могут еще и не слышать многих фразеологизмов, то исследователь составлял доступный для детей текст, из которого они должны были вычленить фразеологизм и пояснить его. Как носители языка, они определяли из контекста значение фразеологической единицы. Сказывался и уровень общей языковой подготовки детей, владения языком, и сообразительность детей. Результаты данного эксперимента таковы: несмотря на четкий для реализации значения фразеологизма текст, некоторые дети не уловили целостного значения выражения «сидел как в воду опущенный», которое характерно для фразеологической единицы в системе языка – обиженный. Опираясь на исходный образ, внутреннюю форму фразеологизма, такие дети толковали указанную фразеологическую единицу, как быть мокрым и т.д.

Степень правильности понимания ребенком значения фразеологизмов даже в подсказывающем контексте зависит от прозрачности внутренней формы, обусловливающей то актуальное значение, с которым функционирует в современном языке целостная фразеологическая единица. Так, фразеологизм как баран на новые ворота в значении с тупым недоумением, ничего не соображая, оказался непонятным детям, не имеющим достаточного жизненного опыта, чтобы оценить специфику метафорического образа.

Совсем недоступен и непонятен оказался образ во фразеологических сращениях, поэтому так трудно может выясняться семантика такой фразеологической единицы, как съесть собаку.

Эксперимент проводился и с попеременно индивидуальной работой с каждым ребенком. Путь был от изолированно употребленного фразеологизма к соответствующей ситуации (часто игровой), сопровождаемой соответствующим контекстом или текстом с включенным в него фразеологизмом. С помощью умелых наводящих вопросов экспериментатора ребенок как бы сам делал открытие: выяснял с доказательством значение фразеологической единицы. Конечно, обыграть можно только образные фразеологизмы, прежде всего метафорические (фразеологические единства, по В.В. Виноградову).

Указанные эксперименты позволяют выяснить механизм понимания и характер объяснения фразеологизмов, помогают обнаружить умение/неумение ребенка ввести уже понятый фразеологизм в контекст, отвечающий специфике фразеологизированного выражения.

Наблюдения показывают, что после первого самостоятельно употребленного фразеологизма, тем более, если это не осталось незамеченным взрослыми, ребенок с удовольствием использует и другие, доступные ему, причем образные, в которых легко осознается внутренняя форма: зима скоро, на носу. Однако синонимичное употребление «на носу» рядом со словом «скоро» и последующее самостоятельное пояснение при виде соответствующего лица собеседника: Значит, уже близко, - показывает абсолютно верное владение данным образным выражением, которое в речи ребенка подчеркнуло экспрессию действия (указание на свой нос).

Слушая сказки, ребенок, естественно, усваивает их языковое оформление настолько, что не только может воспроизвести трафаретные формулы в сказочном контексте, но и использовать их в обобщенном целостном значении как соответствующие фразеологические единицы. Например, высказывание девочки 5л. и 3 мес.: «Я такую дырищу в шарике прососала, что ни в сказке сказать, ни пером написать». Использование приставки на- вместо о- (написать) создает более привычный для ребенка глагол из повседневного употребления.

Замечено, что ребенку чаще всего через фразеологический образ или через устойчивые конструкции тавтологического характера удается передать степень проявления действия, факта. Экспрессия создается тавтологичными фразами: «дождь льет ливнем» и т.д. Интуитивно понимание механизма функционирования образных механизмов приводит к употреблению ребенком своего выражения, к созданию своеобразного фразеологического окказионализма подобно лексическим детским окказионализмам: я тебе не верю. Ты у меня сидишь на языках, то есть постоянно обещаешь, но не исполняешь обещанного.