В этих условиях с исключительной остротой стоит проблема организации нормального взаимодействия денежного обращения и производственной сферы экономики, которое призвано обеспечить направление в необходимых объемах финансовых ресурсов на инвестиционные цели. К сожалению, механизм такого взаимодействия до основания демонтирован политикой ликвидации инфляционного разрыва между спросом и предложением преимущественно монетаристскими методами ограничения денежной массы и спроса. Чрезмерное усердие в этом направлении привело к нехватке в стране ликвидных платежных средств, результаты которых известны: упомянутые усиления спада производства и роста неплатежей (в том числе в бюджет), распространение различных суррогатов денег (если так можно выразится,”неживых денег”).

В ситуации, сложившейся в России в итоге длительного и беспрецедентного по масштабам сокращения производства, на первое место выдвигается задача стимулирования экономического роста, а значит, - соответствующего увеличения спроса. Это в свою очередь не может не потребовать и определенной денежной эмиссии, которую, конечно, следует проводить весьма осторожно и постепенно. Главное – добиться восполнения недостатка ликвидных рублевых средств и попадания дополнительных ресурсов в реальный сектор экономики.

Увеличение денежной массы и спроса в условиях неполной задействованности ресурсов, если оно будет умело направлено на инвестиционные цели, не должно иметь значительных инфляционных последствий. В свое время Дж.Кейнс подчеркивал, что на практике “увеличение эффективного спроса будет затрачиваться частично на повышение степени использования ресурсов и частично на повышение уровня цен. Таким образом, вместо постоянных цен при наличии неиспользованных ресурсов и цен, растущих пропорционально количеству денег в условиях полного использования ресурсов, мы практически имеем цены, постепенно растущих по мере увеличения занятости факторов”. Рост “ занятости ресурсов ” означает вложение дополнительных средств в сферу производства, а значит, - рост предложения товаров и услуг на рынке, что и должно способствовать замедлению роста цен и увеличению покупательной способности денежных единиц.

Тем не менее в России с самого начала рыночных реформ упор в борьбе за экономическую стабильность делался прежде всего на ограничение роста денежной массы. В результате коэффициент монетизации (агрегат денежной массы М2 в процентах к ВВП) в 1991-1995гг. сократился с49,4 до 9,6%. О сокращении реальной денежной массы свидетельствует опережение темпом прироста потребительских цен, темпа прироста денежной эмиссии. За 1991-1995гг. коэффициент опережения прироста потребительских цен составил 3,5 раза, промышленный – 6 раз. Объем наличных денег в реальном выражении в середине 1996 г. в сравнении с декабрем 1992г. оказался на уровне 25%, а по безналичным не достиг и 10%.

Все это и создает благоприятные условия для роста неплатежей (просроченная за должность за поставленные товары и услуги за1996г. существенно превысила размер денежной массы М2) и использования суррогатов денег. Согласно оценкам, совокупная доля различных денежных суррогатов в общем, объеме операций предприятий в 1996г. превысила на 50%, а в отдельных отраслях достигла 80-90%. Все более заметна тенденция к натурализации хозяйственных связей – объем бартера в обороте материально-технических ресурсов оценивается величиной 30%.

Несмотря на такое развитие событий в экономической литературе продолжает фигурировать версия об отсутствии абсолютного денежного дефицита в экономики России. В ход идет постулат, согласно которому о денежном дефиците можно говорить лишь в том случае, когда “темпы прироста денежной массы, равно как и темпы инфляции, в течение устойчиво длительного периода оказались ниже нуля”, причем, в конечном счете, утверждается, что российские власти в 1992-1996гг. осуществляли политику денежной экспансии, расширения совокупного спроса и стимулирования производства.

В порядке аргументации этого, мягко говоря, странного тезиса мобилизуется абсолютизированно-упрощенные положения количественной теории денег относительно взаимосвязи между количеством денег в обращении и уровнем цен, а также объемом производства. Усиленно подчеркиваются, в частности, синхронность и быстрота воздействия изменений величины денежной массы на соответствующие экономические показатели. Однако, во-первых, современная количественная теория допускает асинхронность взаимосвязи между денежной массой, номинальным и реальным объемами производства и абсолютным уровнем цен. Во-вторых, отнюдь не постоянна, а является величиной переменной скорость обращения денег. В- третьих, спрос на деньги, особенно при явной неопределенности социально-экономической и политической обстановки в России, нельзя считать стабильным.

Хотя бы в силу этих обстоятельств делать радиальные выводы о конкретной хозяйственной ситуации, да еще такой сложности и нетривиальной, как российская, опираясь лишь на абстрактное уравнение обмена классической количественной теории денег, несерьезно. В действительности взаимосвязи между составляющими уравнения носят противоречивый характер, находясь под влиянием многообразных экономических факторов и проявляются далеко не автоматически. Кроме того, рассматриваемый подход, похоже, должен исходить из предложения о главенствующей роли денежного предложения по отношению к остальным экономическим переменам, как и из посылки, согласно коей формирование денежной массы происходит экзогенно по отношению к производительнной сфере и не зависит от протекающих в ней процессов. И это тоже абсурдные допущения, ибо положение дел в сфере производства оказывает, разумеется, ключевое воздействие на состояние денежного обращения.

Деньги суть имманентный момент рыночного механизма хозяйствования, непосредственно участвующий в “обмене веществ”, происходящем в процессе воспроизводства, главная фаза которого, как известно, - “собственное производство ”. деньги интегрированы в этот целостный воспроизводственный процесс, и формирование денежной массы подвергается влиянию соответствующего комплекса различных факторов, в том числе прежде всего и лежащих на стороне производства. Так, рост денежной массы может быть следствием повышения издержек производства и цен в условиях падения производства, снижения его эффективности монополистического поведения хозяйствующих субъектов; современная денежно-кредитная система благодаря кредитной экспансии банков и ряду других рычагов позволяет в определенных границах подтягивать размер денежной массы к возросшему уровню цен. В целом имитирование банками денег связано с необходимостью обслуживания потребностей развития народного хозяйства, и если пытаться блокировать реализацию этой необходимости, искусственно ограничивая тост денежной массы, неизвестно возникает нехватка платежных средств.

Нехватку денег в российской экономике необходимо понимать как нехватку нормальных, “живых” отечественных денежных средств, за регулирование эмиссии которых и несет ответственность ЦБР. Хождение же обособленных от таких денег суррогатов в виде низколиквидных и обесценивающихся средств, конвертируемость которых в нормальные платежные средства затруднена,- одно из проявлений подавленной инфляции. Что касается долларизации экономики, необходимость борьбы с которой признается всеми, то это следствие общего кризисного состояния народного хозяйства, в том числе в известной степени и нехватки надежных, высоколиквидных отечественных денежных ресурсов. При всем этом нельзя, конечно не согласиться с позицией ЦБР относительно разрушительного характера необеспеченной крупномасштабной денежной эмиссии: ее следствием являются резкое инфляции и не увеличение, а сокращение насыщенности хозяйства деньгами в связи с ростом цен, опережающим возрастание денежной массы. К тому же следует иметь в виду, что при сложившейся в стране системе распределения финансовых ресурсов дополнительные денежные средства, появившиеся в результате эмиссии, просто не дойдут до реального сектора экономики, а останутся главным образом на финансовом рынке.[2, 4,21]