Но даже это не дает объективных оснований считать обоснованными распространявшиеся в СССР слухи о том, что Финляндия стремится окку­пировать часть территории Советского Союза, в силу того, что для подготовки и проведения наступательных операций не было необходимости возводить мощный оборонительный рубеж. Скорее всего, к началу советс­ко-финляндской войны линия Маннергейма создавалась для предотвращения возможного вторжения на свою территорию со стороны своего грозного соседа.

А устремления советского правительства заключались в присоединении Финляндии и образовании на ее территории социалистического государс­тва или даже союзной республики, с одновременным обеспечением безо­пасности Ленинграда и укреплением северо-западной границы страны. Все это предполагалось осуществить в начале 1939 года путем проведения мирных переговоров. Но, в связи с угрозой войны в Евро­пе, советское правительство обратилось к правительству Финляндии с предложением, чтобы последнее приняло на себя обязательства по оказа­нии Советскому Союзу помощи против агрессии, включая военную. Это со­действие со стороны Финляндии могло выразиться в предоставлении СССР в аренду ряда мелких островов при входе в Финский залив сроком на 30 лет. Взамен гарантировалась неприкосновенность границы Финляндии. Одновременно предполагалось заключить торговый договор на взаимовыгодных условиях. В свою очередь Советский Союз предполагал получить бе­зопасность Ленинграда, как с суши, так с моря.

После неудачно завершившихся переговоров, Сталин принял решение о проработке второго варианта укрепления северо-западных границ. В конце марта - начале апреля 1939 года он поручил командующему Ленинградским военным округом разработать план проведения "контрудара, после отражения возможного вторжения Финляндии на территорию СССР''.

Осенью, на военном совете, был рассмотрен план, разработанный под руководством начальника Генерального Штаба Б. М. Шапошникова, в котором был учтен, как характер укреплений, возведенных противником, так и преобладание на данном театре военных действий лесисто-болотистой местности. Были проведены необходимые подсчеты сил и средств на слу­чай отражения возможного вторжения противника и проведения контрудара с прорывом сильно укрепленной полосы обороны. Шапошников предполагал, что планируемый контрудар по Финляндии может затянуться на несколько месяцев напряженной кровопролитной войны, даже если она будет прово­диться без вмешательства в конфликт крупнейших капиталистических го­сударств. Однако, настроенный К.Е.Ворошиловым на легкую победу, Сталин отверг план Шапошникова, посчитав его излишне осторожным.

Не получил также полного одобрения у высшего государственного руководства план, разработанный под руководством командующего войска­ми Ленинградского военного округа командарма второго ранга К.А.Мерецкова. В плане командующего округом предусматривались значительные сроки подготовки и проведения контрнаступательной операции, а также темпы наступления ниже, чем хотелось бы Сталину. Поэтому данный план также не был утвержден. Обосновывая свои расчеты, К.А.Мерецков утверждал, что он исходил из возможностей Ленинградского военного ок­руга. Но ему заметили, что необходимо исходить из возможностей Вооруженных Сил Советского Союза. На попытку Мерецкова убедить, что воз­можность вступления в войну других стран изменит соотношение сил, Сталин заметил, что не он один думает над этой проблемой. Это все свидетельствует о том, что разработка плана предстоящей операции была лишена всякой инициативы, все коррективы и изменения к плану поступа­ли только сверху.

Одним из требований, предъявлявшихся к плану, было сокращение сроков проведения операции до одной недели. Расчет на достижение быстрой победы "малой кровью", без наличия достаточного количества резервов, заранее обрекало такой план на провал.

Уверенность Сталина в завершении такой войны за несколько дней была настолько велика, что он не счел нужным уведомить об этом нахо­дившегося в отпуске начальника Генерального Штаба Б.М.Шапошникова.

В ответ на начавшуюся в сентябре 1939 года под видом учебных сборов мобилизацию в Ленинградском военном округе, маршал Маннергейм 11 октября обратился с письмом к министру обороны Ю.Ниукканену, в ко­тором в частности говорилось: "Учитывая современную обстановку и особо обращая внимание на преимущество которое, имеют отмобилизованные войска русских, движущиеся в направлении границы с Финляндией предлагаю бе­зотлагательно приступить к мобилизации". Аналогично, как и в Советском Союзе, резервисты в целях маскировки, призывались под видом учебных сборов. Параллельно осуществлялась добровольная эвакуация населения из Хельсинки в сельскую местность, а также из приграничных районов в глубь страны. Эти дорогостоящие мероприятия проводились также с целью оказать давление на Советский Союз.

12 октября 1939 года возобновились переговоры по территориально­му вопросу с Финляндией, но вероятность того, что они дадут положи­тельный результат была очень мала. На данной встрече присутствовал государственный советник, министр Ю.К.Паасикиви. Позднее к делегации присоединился министр финансов В.Таннер. Повторное стремление заклю­чить пакт о взаимопомощи, было отклонено правительством Финляндии.

Тогда 14 октября 1939 года СССР предложил Финляндии рассмотреть следующие вопросы:

1. Сдать в аренду, сроком на 30 лет порт Ханко и территорию вок­руг порта, радиусом в пять-шесть миль, с размещением гарнизона чис­ленностью пять тысяч человек.

2. Предоставить якорную стоянку Северному Флоту в заливе Лаппвик (Лаппохия).

3. Предоставить Советскому Союзу пять мелких островов в Финском заливе, а также часть Карельского перешейка от села Липпола до южной оконечности города Койвисто, западную часть полуострова "Рыбачий" и "Средний" - всего 2761 кв.км.

4. В целях возмещения ущерба за уступаемую территорию передать Финляндии территорию СССР в районе Ребола и Порос-озеро общей пло­щадью в 5529 кв.км.

5. Предполагались взаимные обязательства - не вступать в группи­ровки и коалиции государств, прямо или косвенно враждебных той или другой договаривающейся стороне.

6. Разоружить укрепленные районы на Карельском перешейке, вдоль финляндско-советской границы, оставив обычную пограничную охрану.

В начале встречи Паасикиви сказал, что безопасность Ленинграда гарантируется наличием военно-морских баз Советского Союза на южной части Финского залива. Сталин заметил: " .У Англии и Германии доста­точно сильные военно-морские флоты, которые они в любой момент могут ввести в Финский залив. И я сомневаюсь, что вы сможете в этом случае остаться вне военного конфликта". Дальнейшее развитие событий показало правоту финского эксперта: когда немцы в 1941 г. овладели Эстонией, то оставшийся в изоляции Ханко утратил свое значение, острова Финского залива тоже оказались малоценными, и лишь со стороны Карельского перешейка нападения на Ленинград не было.

Необходимость создания военно-морской базы на полуострове Ханко И.В.Сталин мотивировал возможностью перекрытия входа в Финский залив огнем береговой артиллерии в случае опасности. Обосновывая необходи­мость переноса границы на Карельском перешейке, он заявил: "Посколь­ку мы не можем передвинуть Ленинград, мы передвинем границу, чтобы его обезопасить". Также было замечено, что это лишь минимальные требования, так как советское военное руководство придерживается мнения, что никакая иная граница, кроме установленной Петром Великим по Ништадскому договору 1721 г., не может гарантировать Ленинграду достаточной безопасности. Для подтверждения справедливости своего решения Сталин приводил высказывания И.Рибентропа о том, что нападение на Польшу обусловливалось необходимостью обезопасить Берлин.