3 июня Николай II сам объявил о роспуске Думы и назначил созыв на 1 ноября 1907 года. В манифесте, провозгласившим роспуск Думы, было объявлено о коренных изменениях в законе о выборах. Акт 3 июня 1907 года был справедливо назван государственным переворотом, он был совершен в нарушении манифеста 17 октября 1905 года, согласно которому ни один закон не может быть принят без санкции Государственной Думы. Надежды Столыпина на то, что может удаться склонить «центр», который был приемлем правительству, но уже с первых дней стало понятно, что надежда нереальна.

Ещё задолго до этого С.Е.Крыжановскому было дано задание от Горемыкина о разработке нового проекта избирательного закона, но когда осознали, что Дума не пойдёт на сговор с правительством, мысль о необходимости изменения избирательного закона стала главной задачей не только для правительства и царя, но и для всей буржуазии. В это время начали разработки проектов. Он был разработан Советом объединённого дворянства. Спустя всего лишь неделю после открытия II Думы, на заседании 27 февраля 1907 года. С целью разработки была создана комиссия, куда вошли: Касаткин-Ростовский. Нарышкин, Олсуфьев, Бобринский и князь Волконский. Проекты избирательного закона вышли из октябристской среды. Таким образом, царь и Столыпин, встав на путь государственного переворота, опирались на поддержку не только черносотенцев и поместного дворянства, но и большей части цензовой «общественности», включая не только октябристов, но и группы прогрессистов, хотя они предпочитали, своё сочувствие взятому правительством курсу, открыто не афишировать. При разработке нового избирательного закона, были полностью перераспределены квоты выборщиков в пользу буржуазии и помещиков. I и II Думы явно не вписывались в самодержавную систему, и надо было создать новую Думу, более «покладистую», а для этого все средства хороши.

Теперь избавившись от оппозиционной Думы, Столыпин мог проводить политику авторитарного режима и консервативную, основанную на твёрдой решимости обновить страну и укрепить власть. Почва для этого была подготовлена новым избирательным законом.

Думский справочник 1916 года рисует такую картину: дворяне, составлявшие, по переписи 1897 года, менее 1% населения, получили в III Думе 43% мест от общего числа, то есть 166 мест, примерно 15% мест получили помещики. Лица либеральных профессий - 84 (19.4%), торговцы – 36 (7.5%), священники и миссионеры получили 44 места, что примерно (10%) от общего числа. Рабочие и ремесленники получили всего 11 мест. Таким образом, Дума получилась такой, какая нужна была Столыпину. Она представляла тот политический инструмент, на котором ему удалось исполнить всё, что он захочет.

Октябристский «центр». «Правая» и «левая» фракции.

Возможность подобного феномена состояла в том, что октябристская фракция состояла из помещиков и буржуазии. Страх перед революцией, консерватизм и общие интересы спасли их. Это и давало Столыпину больше шансов на проведение успокоительных мероприятий и проведения некоторых реформ. В первые годы работы Столыпин заключил с Гучковым «молчаливое соглашение»; октябристы становились правительственной партией. Можно сказать, что они стали личной партией Столыпина, а также партия стала главным инструментом его бонапартистского лавирования между «правыми» и «либералами». Таким образом, столыпинской аграрный бонапартизм, выраженный в указе от ноября 1906 года, который дополняет и завершает бонапартизм политический, результатом которого стала III Дума. Эта политика стала целой стихией для Столыпина, он сделал ставку на «сильных» против «слабых», на лавировании в III Думе между помещиками и буржуазией. Но, начиная с 1909 года, отношения между Столыпиным и Гучковым портятся из-за вопроса о военных расходах. Гучков настаивал на том, чтобы Дума контролировала и обсуждала вопросы о военных расходах. Вскоре партия раскололась на волне национализма, часть октябристов сблизилась с властями и отмежевалась от партии. Оставшаяся часть объединилась в новую группировку и стала партией русских националистов, в последствии стала законодательным центром III Думы. На неё вплоть до 1911 года и опирался Столыпин. Хитрость Столыпина состояла в том, что в проведении своей политики он пользовался раздробленностью революционных оппозиций, отсутствием согласия между ними и радикально настроенной интеллигенции.

Работа Столыпина в III Думе.

16 ноября 1907 года Столыпин выступает перед Думой с правительственной декларацией. Первая и основная задача, как он говорил, это не реформы, а борьба с революцией, которая может сорвать всё, что задумано им. Ещё надо было разобраться с аграрной реформой, которая долгое время оставалась не решенной. После принятия указа 9 ноября Думой он с внесёнными поправками поступил на обсуждение Государственного совета и так же был принят, после чего по дате его утверждения царём стал именоваться законом 14 июня 1910 года. По своему экономическому содержанию это был либеральный буржуазный закон, который способствовал развитию капитализма в деревне.

Конечно же, это был прогрессивный закон, но он обеспечивал прогресс по худшему, по русскому образцу, когда можно было пойти по американскому пути развития сельского хозяйства, который предусматривал развитие сельского хозяйства путём наделения крестьян фермами, где он станет полновластным хозяином. Смысл закона раскрывался в его первой статье, где говорилось, что каждый домохозяин, владевший землёй на общинном праве, может потребовать «укрепления» этой земли в его частную собственность. Он мог оставить за собой излишки, если крестьянин мог за них заплатить по выкупной цене 1861 года. Выход из общины рассматривал сельский сход, если же согласие не выдавалось в течение 30 дней, то выдел осуществлялся земским начальником. Дополнением к закону 14 июня 1916 года усиливавшим его насильственный характер, был принятый обеими палатами закон о землеустройстве, называвшийся законом 29 мая 1911 года. В соответствии с ним для проведения землеустройства не требовалось предварительного закрепления земли за дворохозяевами. Крестьянские банки и процесс переселения также разрушали общину. В 1906 году Крестьянскому банку было передано несколько гектаров удельных и казённых земель, но свой главный земельный фонд банк создавал за счёт скупки помещичьих земель. В задачу переселенческого управления входило разрядить земельную тесноту, которая наблюдалась в центральных районах России. Основными районами переселения явились Сибирь, Северный Кавказ, Средняя Азия. Но реформа не удалась. Она не достигла ни политических, ни экономических целей, которые перед ней ставились. У крестьян не было достаточно материальных средств, для того чтобы поднять своё хозяйство, чтобы купить новую технику, которая позволила бы повысить производительность, но столыпинский аграрный курс провалился и политически. Дело в том, что крестьяне не смогли забыть о помещичьей земле, даже «кулаки», грабя общинную землю, держали в уме и помещичью. К тому же таких сильных хозяев было всего 5% сельского населения. Ко всему прочему, социальная напряжённость в деревне не спала, а усилилась до предела. Опасность состояла в том, что брожение ушло в глубь, и был неизбежен новый взрыв. Крах столыпинской аграрной реформы был обусловлен главным объективным фактором – тем, что она проводилась в условиях сохранения помещичьего землевладения. Только ликвидация помещичьего хозяйства могла спасти реформу Столыпина.