Мы требуем над ним суда за то, что из-за лесных предприятий по реке Ялу, приносящих сказочные барыши его приятелям Безобразову, Абазе и другим мошенникам, он втянул Россию в войну с Японией, и по его капризу 400 000 рабочих и крестьян усеяло своими трупами далекую Маньчжурию; за то, что по тайному сговору с английскими и французскими разбойниками — капиталистами он втянул Россию в ужасную бесконечную войну, стремясь распространить свою гнусную власть на Константинополь, берега Мраморного моря, острова Тенедос, Армению и часть Персии, как это обнаружилось из опубликованных тайных договоров.

Англичане во время своей великой революции судили и казнили своего короля Карла V; французы во время своей великой революции судили и казнили своего короля Людовика XVI. Мы требуем такого же революционного суда над Николаем Последним — и пусть будет проклята память о нем. / ./

Рабочий класс Урала в годы войны и революции .— Т.З.—С.83—84.

Причинами ареста и последующей ликвидации Николая II, по мнению многих историков, могли быть разные события.

Нужно иметь в виду, что все это разыгрывалось накануне выборов в Учредительное Собрание, которое, как тогда предполагалось, даст свой окончательный ответ на вопрос о "форме правления". Эти выборы, конечно, проходили все в той же атмосфере "психоза" или "истерии", "мешанины" и просто кабака. Но летом 1917 года их исход был очень неясен. А что, если вместо ответа на вопрос о форме правления, всенародное собрание потянет к ответу виновников разрушения старой "формы"? Что, если оно восстановит Монархию? Можно утверждать с почти полной уверенностью, что в этом случае Монархия нe занялась бы местью фабрикантам Февраля, но с такой же уверенностью можно сказать, что их политические, а отчасти и личные карьеры были бы кончены навсегда. Было бы покончено к с "долой самодержавие".

Вот, именно поэтому, а вовсе не в результате "неразберихи" Временное Правительство не могло ни оставить Государя Императора на свободе, ни организовать его отъезд в Англию. Уже Его первый же после отречения приказ был задержан телеграммой А. Гучкова и дальше штабов, да и то не всех, не пошел.

Вот этот приказ:

"В последний раз обращаюсь к вам, горячо любимые Мною войска. После отречения Моего за Себя и за Сына Моего от Престола Российского, власть перешла к Временному Правительству, по почину Государственной Думы возникшему. Да поможет ему Бог вести Россию по пути славы, и благоденствия . Эта небывалая война должна быть доведена до полной победы. Кто думает теперь о мире, кто желает его, - тот изменник отечеству. Исполняйте же ваш долг, защищайте нашy великую Родину, повинуйтесь Временному Правительству, слушайте ваших начальников, помните, что всякое ослабление порядка службы только на руку врагу. Твердо верю, что не угасла в ваших сердцах беспредельная любовь к нашей великой Родине. Да благословит вас Господь Бог!".

Такого приказа А. Гучков не мог пустить на фронт. Разница между милюковской "глупостью или изменой" и словами Царя, полными величавого благородства, была слишком уж разительна. Нельзя было дать Царю свободу самозащиты, ибо это было бы самоубийством для всех деятелей и делателей революции, от самых правых до самых левых.

Основную причину Екатеринбургской трагедии С. Мельгунов видит в том, что Царская Семья не была своевременно вывезена заграницу. И основную вину в этом С. Мельгунов возлагает на Временное Правительство.

"На разрешение вопроса об отъезде повлияло не столько "бессилие" правительства перед Советами, не только зависимость его от специфического напора "советской" общественности, не только хотя бы и закамуфлированный запоздалый "отказ" Англии, но и определенная тактика самого правительства. Выяснить эту тактику и связать ее со всей русской общественностью того времени и является задачей настоящей работы."

Я бы сказал, что эта задача выполнена все-таки не целиком. "Тактика", если в "мешанине" 1917 года можно уловить какую бы то ни было "тактику", действительно "выявлена", но ее корни и ее объяснение остаются в тумане. Впрочем, может быть, С. Мельгунов, как хронограф революции, предпочел не заниматься никакими социологическими обобщениями, ограничиваясь только, так сказать, документально-фактической стороной дела. Документально-фактическая сторона дела открывает довольно неожиданные подробности. Для оценки этих подробностей я прежде всего приведу точку зрения самого С. Мельгунова. "Арест отрекшегося Императора есть акт со стороны правительства, не находящий себе оправданий. На правительстве, принявшем добровольное отречение от престола и юридически преемственно связавшем себя с ушедшей властью, лежало моральное обязательство перед бывшим Монархом".

"Правительство в своем руководящем большинстве мало считалось (или не отдавало себе отчета) с тем моральным обязательством, которое лежало на нем в отношении отрекшегося Монарха. Иначе оно обратилось бы к общественной чести, к которой так чутка всегда народная масса ." С утверждением С. Мельгунова о "добровольном отречении" от Престола можно спорить. Государь Император был заманен в такую ловушку, из которой, кроме отречения, никакого выхода не было, если, конечно, не считать выходом самоубийство. Тот факт, что к Его виску не был приставлен реальный пистолет, очень мало меняет положение вещей: отречение было вырвано насильственно. Но совет С. Мельгунова об обращении к народной чести - это уж явная утопия. Обращение к народной чести со стороны Временного Правительства означало бы восстановление монархии.

А это было бы самоубийством для Временного Правительства. Как таким же самоубийством для революции было бы опубликование материалов Чрезвычайной Следственной Комиссии. Во всяком случае, 3-го марта Исполком Совдепа принял резолюцию об аресте Царской Семьи. Ген. Л. Корнилов знал о предстоящем аресте уже 5-го марта, знал и о своем назначении "охранять" Царскую Семью. Постановление Временного Правительства вынесено 7-го марта, но неизвестно кем. С. Мельгунов "думает", что постановление было вынесено вечером 6-го марта - но тогда С. Мельгунова можно спросить, как же ген. Л. Корнилов мог знать об этом постановлении уже пятого марта? С. Мельгунов пишет: "вероятно и самое решение было принято на одном из перманентных совещаний". Тоже может быть. Но, во всяком случае, постановление об аресте Царской Семьи было принято так, что теперь даже и С. Мельгунов ничего не может найти. А, казалось бы, - не совсем историческая иголка.

"Всякое оскорбление, нанесенное Императору и Его Семье, уничтожит симпатии, вызванные мартом и ходом революции и унизит новое правительство в глазах мира".

Великая и бескровная уже совершилась. Кровавый деспот находился под арестом в Царском Селе. Гнездо шпионажа и измены, алкоголизма и бездарности, распутинщины и протопоповщины ликвидировано окончательно. Ход истории призвал на авансцену лучших людей страны. И с каждым Божьим днем все идет все хуже и хуже. Это было видно и "Русским Ведомостям", это было видно и "бравым волынцам", это было видно и всей темноте трудового крестьянства. Говоря короче, это было видно решительно всем, кроме незадачливых обладателей митинговых привилегий 1917 года - иных привилегий эти люди не имели.