Но даже утвержденная договорная грамота создавала новое правоотношение только при условии его фактической за­конности. Иногда для обеспечения законности требовались дополнительные юридические действия, непосредственно не связанные с содержанием основного обязательства. К ним относились, например, передаточная запись на договоре "кабале", переводящая обязательство на третье лицо; составление справки и пр. Так, Соборное Уложение предусматривало выдачу в дополнение к договорным грамотам, закрепляющим право на землю, также отказных грамот, которые направлялись в местности, где расположены земли, передаваемые по утвержденному договору. Процедура, связанная выдачей "справки" была дополнительной гарантией при установлении факта законного перехода земли от отчуждателя приобретателю. На "справку" законодатель смотрел, как на административную меру (обеспечивающую службу владель­ца земли) и гарантию финансовых интересов государства, а также как на технический прием, необходимый для пере­распределения государственного имущества (неправомерно оформленное землевладение могло быть передано госу­дарством другому служилому человеку).

Только государственное вмешательство в действия, связанные с решением юридической судьбы вещей (сделки), выразившееся в регистрации и заверении дого­воров, как и в действиях, связанных с пожалованием, делает эти договоры более определенными и прядает им характере окончательности.

Факт регистрации в данном случае расценивается более высоко, чем субъективное право одной из сторон, нарушенное неправомерными действиями другой стороны. С подобными представлениями связывались такие качества, как интен­сивность правового регулирования тех или иных отношений и объектов, и детальность регламентации отдельных пра­вомочий, принадлежащих частным и коллективным лицам.

3. Правомочия собственника земли в русском праве XVII в.

Правовую регламентацию отдельных правомочий собственника (пользование, владение, распоряжение) в русском праве XVII в. все еще нельзя признать предельно выдержанной (как видно из примера с поместными владениями, передавае­мыми по наследству и обмениваемыми на вотчину, что противоречило самому существу этой формы условного земле­владения). Не случайно законодатель устанавливал определенный способ наделения правами собственника, преду­сматривая различные дополнительные способы утверждения данного права. Например, при захвате (как первоначаль­ном способе приобретения права собственности) пожалование играло роль дополнительного средства, хотя и само по себе могло быть первичным источником установления права собственности.

При передаче земли одним лицом другому (через сделку), т.е. при вполне частном отношении, пожалование станови­лось закрепляющим сделку актом, свидетельствующим о неполном объеме права распоряжения землей, принадлежа­щего отчуждателю и приобретателю. Сложный дифференцированный характер правомочий становится еще более яс­ным из анализа личных прав на различные объекты земельной собственности, такие как родовые, выслуженные, куп­ленные вотчины и поместья.

Вотчины по праву XVI - XVII вв. делились на несколько видов в соответствии с характером субъекта и способом их при­обретения дворцовые, государственные, церковные и частновладельческие. Специфика этой формы землевладения (связанная, главным образом, с правом на наследственную передачу) дает основание полагать, что практически все категории свободного населения Руси владели вотчинами или черными землями на праве, максимально приближенном по характеру к вотчинному. И только в Московском государстве обладание вотчинами становится привилегией ограни­ченного класса служилых людей.

Особенности юридического взгляда на обладание вещами (в первую очередь недвижимостями), характерные для дан­ной эпохи, с присущим ему предпочтением фактического обладания над "теоретической" правоспособностью, длящегося отношения над предполагаемым, постоянного над срочным, действительно делали вотчинное землевладение своеоб­разной моделью, образцом для иных, близких ему форм. Присущие ему атрибуты (наследственный характер, сложный порядок отчуждения, особый режим эксплуатации) в ходе экономической и правовой эволюции различных форм земле­владения (в том числе, поместных) чувствительно воздействовали на правовой статус и режим этих смежных форм. Не­которые из них, возникнув как условные, постепенно приобретали черты наследственных и постоянных форм, состав­лявших стабильную хозяйственно-правовую основу феодальных отношений XVI - XVII вв. Об этом свидетельствует судьба такой формы, как поместное землевладение, которое в XVII в. постепенно становится объектом наследственных притязаний.

Дворцовые вотчины формировались из еще не освоенных никем земель или из частных земельных фондов князей. По­следние складывались чаще всего как результат приобретений, осуществлявшихся в ходе и результате различных сде­лок: купли, получения в дар или по завещанию (исключение здесь составляло законодательство Новгорода, запрещав­шее князьям приобретать земли в частную собственность в пределах новгородских территорий). При этом законодатель и практика различали правовой статус частновладельческих земель князя и земель государственных ("казны"). Такое разделение сохранялось достаточно долго, пока в лице верховного субъекта собственности не слились государство и князь (как персона). Тогда на смену старому разделению пришло новое: государственные "черные" земли и дворцовые земли. Коллизия публично-правового (государственные, "черные", дворцовые земли) и частноправового (частновла­дельческие земли) элементов прослеживается на всем протяжении XVI-XVII вв. Она была внутренне присуща всей сис­теме феодальной иерархии с ее "расщепленной" собственностью, с привязанностью имущественного объекта одновре­менно к нескольким собственникам, запутанностью правомочий, отношениями сюзеренитета-вассалитета. Коллизия ус­ложнялась вмешательством корпоративных начал (семейного, родового, профессионально-корпоративного, общинного) вступавших в конфликт с частным началом и правовым и индивидуализмом, наряду с публичными элементами.

Правовой статус церковных вотчин был естественно обусловлен особым характером субъекта собственности. Субъект здесь не был достаточно консолидирован, так как церковными имуществами (в том числе землей) в XVI - XVII вв. поль­зовались и распоряжались отдельные церковные учреждения: монастыри, епископаты, приходские церкви. К числу источников, порождавших церковное землевладение, пожалований и захвата пустошей, относились дарение и завещание со стороны частных лиц, игравшее важную роль как в процессе формирования церковного землевладения, так и в ходе идеологической борьбы, развернувшейся в XVI - XVII вв. по вопросу о принципиальной допустимости инсти­тутов церковной собственности. Специфическим способом передачи земли от частных лиц церкви были обязательные вклады в монастырские владения при поступлении самих бывших собственников в монахи.