Вектор снижения

Как уже было сказано ранее, успешное послевоенное восстановление европейских экономик происходило в условиях жесткого валютного контроля, и только со второй половины 70-х, когда хозяйственные комплексы Европы достаточно окрепли, чтобы конкурировать с американской экономикой, европейцы начали неспешно и аккуратно либерализовывать свою валютную политику. Ныне же Европа в условиях «плавающего» валютного курса и свободы передвижения капитала с головой бросилась в далеко не простые и болезненные реформы, сопровождающие переход на единую валюту. Это реформа рынка труда, масштабная приватизация, либерализация энергетического рынка и рынка услуг, грядущая пенсионная реформа, которые должны повысить конкурентоспособность европейского бизнеса. Не случайно бывший министр финансов Германии Оскар Лафонтен активно пробивал «новый Бреттон-Вуд» в виде фиксации взаимных курсов доллара, евро и иены. Однако ему не удалось найти понимания у своих партнеров, главным образом, конечно, американцев, не пожелавших ограничивать свою денежную политику в интересах европейцев. Лафонтена отправили в отставку, но его аргументация, как считают многие специалисты, во многом была верна. На практике игнорирование собственного исторического опыта в угоду "всемирно победившей» идеологии либерализма обернулось вполне прогнозируемой утечкой капитала, изрядно затрудняющей эти самые либеральные реформы. Несмотря на сохраняющуюся экономическую мощь Евросоюза, переход на единую валюту кардинально изменил отношение инвесторов к Старому Свету. По их мнению, риски вложения в Европу значительно выросли. Дело в том, что сегодня институциональные инвесторы рассматривают ЕС уже не как экономическую организацию, объединяющую суверенные государства, а скорее как единое государство, разделенное на пусть и сравнительно экономически самостоятельные, но все же не имеющие собственной валюты штаты, которые еще недавно были куда более независимыми. И хотя эта метаморфоза еще не до конца вошла в сознание европейцев, так и их политических партнеров, инвесторы уже работают в новой реальности. Ведь, скажем, если еще год назад итальянское правительство могло с легкостью избежать дефолта по внутреннему долгу, номинированному в лирах, за счет девальвации своей валюты или эмиссии, то сегодня это уже невозможно. Отсюда и совершенно новое отношение к долгам европейских государств, пока еще сохраняющих политический суверенитет, - их обязательства перестают рассматриваться как долги суверенных заемщиков. Этим, кстати, отчасти объясняется и недавняя передача Бундесбанком прав на управление немецким государственным долгом частной инвестиционной компании. Аналогичные меры ранее приняли Австрия, Ирландия и Португалия. Ведь изменившиеся реалии предъявляют куда более жесткие, чем раньше, требования к эффективности управления госдолгом. В совокупности все эти факторы достаточно долго играли против евро, особенно в сочетании с низкими по сравнению с США темпами экономического роста. Однако с уверенностью можно сказать, что уже успел сформироваться рынок евро. единая валюта полностью доказала свою жизнеспособность на мировых финансовых рынках, создавая постоянную конкуренцию американскому доллару. Пожалуй, наибольшим успехом стал дебют евро на рынке заимствований. Сейчас 40-45% выпускаемых на мировых рынках облигаций номинируются на евро, оттеснив долларовые облигации на второе место. Причем котировки еврооблигаций растут быстрее, чем облигации долларовых. А завоевание на рынке долговых обязательств позиции создают хорошие предпосылки для дальнейшего увлечения роли евро в мировой финансовой системе и уменьшения веса доллара. Однако, Америка и Европа «вдруг» (на самом деле, в том числе и благодаря стимулирующему эффекту дешевого евро) поменялись местами на волне экономического цикла, тенденция изменилась. Евровалюта действительно начала расти. В пользу того, что маятник предпочтений инвесторов может качнуться в обратную сторону, говорит многое. Консолидирующийся европейский фондовый рынок с большим потенциалом роста выглядит куда перспективнее перегретого американского, а руководство центральных банков всего мира, хотя и воздерживается пока от перевода значительной части резервов из доллара в евро, тем не менее пристально наблюдает за его поведением, чтобы не пропустить момент для расширения доли этой валюты в своих «портфелях».

Евро и доллар.

На сегодняшний день в роли безраздельно господствующего денежного мерила остается американский доллар. В 90-х годах в мире в долларах США формировалось 50-60% валютных резервов государств, 60-70% экспорта и импорта, 70% банковских кредитов, примерно 50% облигационных займов, 80% операций на валютных рынках. В 80 процентах всех финансовых трансакций доллар выступает одной из сторон. Но появление евро, по мнению ряда экспертов, нужно расценивать как начало процесса частичной дедолларизации мировой экономики. Экономика Соединенных Штатов не настолько сильна, чтобы «Гринбэк» оставался единственным фаворитом финансовых рынков. Общеизвестно: доля США в мировом производстве составляет 27 процентов, а в мировой торговле - менее 20 процентов. Однако когда иностранные государства и их граждане держат свои сбережения или ведут расчеты в долларах, они в непрямой форме субсидируют Соединенные Штаты, обеспечивая им высокий, а вернее, завышенный уровень жизни, который не соответствует их реальным доходам. С укреплением евро, как пишет эксперт газеты «Вашингтон пост», «Соединенные Штаты вынуждены будут жить по средствам, как все остальные». Особого внимания заслуживает мнение Роберта А. Манделла - автора теории оптимальных валютных зон (которая легла в основу валютной интеграции стран ЕС), лауреата Нобелевской премии по экономике за 1999 год: курс евро в течение текущего года оказался выше курса доллара США. Он связывал свой прогноз с тем, что экономический рост США, ставший одной из причин укрепления курса доллара в последнее время, замедлится уже в текущем или следующем году из-за высоких цен на нефть, и возникшая при этом необходимость финансирования дефицита платежного баланса в США значительно укрепит позиции евро. Вместе с тем, наблюдавшееся в последнее время снижение курса евро по отношению к доллару было вызвано объективными причинами европейского интеграционного процесса, который в целом позитивен для европейской экономики и будет в дальнейшем стимулировать ее подъем. По мнению Манделла, в ближайшие годы зона евро будет существенно расширяться, и через 10 лет в нее могут входить до 50 стран. Однако будет расширяться и зона влияния американской валюты, благодаря чему сила этих валют останется примерно равной. Мнение ученого подтверждается событиями на валютных рынках.

Последние тенденции и перспективы.

С января 1999 года курс европейской валюты по отношению к доллару постепенно снижался. В начале сентября 2000 года падение евро резко усилилось после заявления канцлера ФРГ Герхарда Шредера о том, что слабый евро выгоден для экономики Германии, поскольку способствует увеличению экспорта и стимулирует таким образом рост ВВП. Курс евро достигал рекордно низкой отметки 11 сентября 2000 года, когда он упал до 0,85 доллара за евро из-за того, что на встрече министров финансов Евросоюза не было высказано никаких намерений поддержать единую валюту. В этих условиях Европейский центральный банк впервые решил поддержать курс евро, который за неполных два года существования валюты снизился на 25%. Руководство ЕЦБ заявило о том, что купит на валютном рынке 2,5 млрд. евро (2,15 млрд. долларов) и будет осуществлять валютные интервенции в будущем. Сообщение ЕЦБ подтолкнуло курс евро вверх к отметке 0,87 доллара. К концу торгов, однако, он снизился до 0,862 доллара за евро. Вмешательство в ситуацию ЕЦБ для поддержания курса евро означает победу тех сил, которые считают дальнейшее удешевление единой валюты недопустимым, поскольку это ослабляет позиции европейских стран на мировых рынках. Существуют и внеэкономические аргументы: падение евро унижает достоинство европейцев. Особенно активную позицию по недопущению дальнейшего снижения курса евро занимает Франция. Так, ее Президент Жак Ширак и премьер-министр Лионель Жоспен неоднократно указывали на необходимость разработки участниками Евросоюза совместной программы по стабилизации курса евро, предусматривающей, в частности, и валютные интервенции ЕЦБ. В то же время немецкое правительство и Дойчебанк полагают, что искусственное вмешательство в курсовую политику нецелесообразно, а ряд экспертов указывает на то, что низкий курс единой валюты даже выгоден европейской экономике, так как способствует повышению конкурентности европейских товаров.