Гуляя по саду вместе со своими гостями, Петр нередко экзаменовал их по знанию античной мифологии. Тем самым Петр Первый превратил Летний сад в некое подобие придворной Академии.

Невиданной диковинкой для русского люда стали фонтаны с иноземными статуями.

Такой вид принял Петров Летний сад к 20-м гг. 18 в.

Теперь позвольте снова вернуться к описанию панорамы Городового острова. К западу от Лебяжьей протоки, вплоть до самого Адмиралтейства раскинулось поселение греческих матросов, голландских кораблестроителей, капитанов и офицеров флота. Слободу сразу же прозвали Греческой. Перед валами Адмиралтейства раскинулось огромное пустое пространство, столь необходимое для пушек, грозно смотревших во все стороны, а за площадью, к западу, ближе к самому устью Невы, стояли сараи с корабельными припасами и землянки рабочих, там же размещалась Галерная верфь. Память о том хранит своим названием улица Галерная.

Таким образом, к 1711 году в Петербурге существовало около 800 деревянных домов и проживало примерно 8000 человек[6], а острова Заячий и Городовой оказались наиболее застроенными.

2. Строительство на Васильевском острове и Московской стороне (1711-1720).

На правом берегу Невы, напротив Адмиралтейства, лежал пустынный Васильевский остров. В 1711 году только на его восточном мысу, на теперешней стрелке, неустанно трудились ветряные мельницы лесопилок.

Именно на этом острове Петр Первый распорядился построить второй для себя дворец – Зимний. Начать сооружение Петр поручил архитектору Маттарнови в 1715 г. По замыслу архитектора, этот дворец должен был стать самым большим в городе. Золотисто-белому зданию предстояло вытянуться вдоль Невы на 70 м. Личные покои царя, по его желанию, разместили в западном флигеле. А чтобы можно было подплывать на ялике прямо к их дверям, вдоль западного фасада прорыли канал, соединивший Мойку и Неву. Канал прозвали Зимнедворцовым, а потом в разговорах стали просто называть Зимней канавкой.

К сожалению, Маттарнови не успел довести строительство дворца до конца. Он умер почти одновременно с Леблоном в 1719 г. Завершить все работы царь поручил своему любимцу, трудолюбивому Трезини.

В итоге Зимний дворец был поставлен там, где теперь двор эрмитажного театра, «стена о стену с каким-то частным домом; он во всем походил на прочие дома поблизости, кроме ворот из каменных столбов с венцом наверху и украшением в виде корабельного носа…».[7]

Внутри дворец был убран комфортабельно, но опять-таки просто. Мебель выписали из Голландии и Англии. Стены затянули французскими шпалерами, и ткаными с петербургской шпалерной мануфактуры, открывшейся в 1717 г. (отсюда Шпалерная улица, ныне ул. Воинова).

Кабинет Петра Первого был примечателен одной курьезной деталью. Подражая Европе, царь пожелал соорудить в нем камин. Первый камин в России. В то же время, не доверяя его возможностям, повелел поставить рядом традиционную русскую печь, облицованную расписными плитками из Делфта.

Интересно то, что долгие десятилетия специалисты считали, что Зимний дворец Петра был разрушен в восьмидесятые годы 18 в., когда императрица Екатерина Вторая поручила архитектору Джакошо Кваренги построить на этом месте придворный эрмитажный театр. Однако, ровно через два столетия, когда решено было реставрировать этот театр, вдруг обнаружили, что Кваренги не ломал дворец, а просто «вставил» в него зрительный зал и сцену. А также переделал фасад по моде своего времени – в стиле классицизма.

В результате сохранились многие помещения старого дворца. В том числе столовая Петра, токарная комната и кабинет.

Другой дворец, который построили на Васильевском острове, был дворец Меньшикова. Его строили архитекторы Д.-М. Фонтана и Г. Шедель. Это здание – не чета Зимнему. Петр, как мы видели, был скромен в личном быту, но требовал, чтобы наиболее высокопоставленные сановники вели широкую жизнь, соответствующую их положению в свете.

Главное трехэтажное здание меньшиковского дворца сохранилось до наших дней (теперь это один из корпусов Санкт-Петербургского государственного университета). Оно и сейчас весьма импозантно со своими лепными наличниками окон и такими же пилястрами, сияющими на кирпично-красном фоне стен. Но в те давние годы меньшиковский дворец был еще краше. По сравнению же с Летним и Зимним дворцами обиталище «светлейшего» производило на современников прямо-таки грандиозное впечатление. По сути дела, это была целая усадьба.

«Дом светлейшего князя Меньшикова» состоял из нескольких слитых воедино корпусов под самостоятельными кровлями каждый – отзвук традиций древнерусского хоромного дела. Главный фасад обращен к Неве. Центральное здание в средней части увенчано аттиком (декоративной прямоугольной надстройкой), со стоящими на нем скульптурами; над ризалитами (выступающие из общей плоскости стен части здания) княжеские гербы. А позади дворца, за каменной оградой с массивными башнями по углам и в средней части стен, сад с партером (цветником).

В 1709 г. Санкт-Петербург стал столицей огромного государства. Петр Первый повелел, чтобы все государственные учреждения и послы иностранных государств переехали на берега Невы. Конечно, новая роль способствовала увеличению и ускорению строительных работ. Новые дома стали подниматься вдоль набережной от Летнего сада до теперешнего Литейного проспекта. На московской стороне, как ее называли тогда, вдоль Первой Береговой улицы (пространство между теперешними набережной Кутузова и улицей Воинова) построили дворцы и особняки для сына Петра от первой жены – царевича Алексея, любимой сестры царя Натальи Алексеевны, вдовы покойного царского брата, для командующего русской артиллерией, потомка шотландских королей Якова Брюса и многих других знатных людей.

Высшие придворные чины «спешат» построить жилища неподалеку от дома царя. Среди них на берегу Невы, рядом с восточным валом Адмиралтейства, выделяется пышный особняк генерал-адмирала Апраксина. Старшие офицеры заселяют пустующие земли к югу от Адмиралтейства, на месте будущих Большой и Малой Морских улиц.

В тот же 1712 год царь отдал повеления, во многом определившие будущий облик Петербурга. Первое из них предписывало заменить деревянную церковь в крепости каменной с обязательной большой колокольней, которую украсить часами с боем. Петропавловский собор закончили лишь в 1733 году. Давайте пока остановимся на этом месте и получше рассмотрим этот собор.

Первое, что сразу бросается в глаза это знаменитые ворота. Тяжелые, массивные, они напоминали триумфальную арку. Ворота должны были стать вечным памятником русским победам в Северной войне.

Ворота назвали Петровскими потому, что над ними высилась фигура апостола Петра с ключами в руках. Под фигурой - барельефное изображение Симона – волхва, падающего с высоты на твердый камень. Аллегория, понятная всем: Симон – шведы, а скала, на которую он падает, - Петербург. По бокам ворот, в нишах – статуя воинственной Афины Паллады и мудрой покровительницы города Афины. За триумфальными воротами крепости взгляд упирается в восточную стену собора. Своим контуром она повторяет очертания ворот. У собора нет традиционных для русских храмов апсид – полукруглых выступов алтаря. Трезини специально не рушил старую русскую традицию, чтобы подчеркнуть единство торжественного ансамбля. А над всем ансамблем вознесся к небу острый шпиль, увенчанный фигурой победно трубящего ангела.