Небеса и Земля были в муках родин, Морей багрянец был в страданья родин, Из воды возник алый тростник, Из горла его дым возник, Из горла его пламень возник, Из того огня младенец возник, И были его власы из огня, И была у него брада из огня, И, как солнце, был прекрасен лик. (Перевод Валерия Брюсова)

Историк добавляет, что в мифе за этим отрывком следовало описание подвигов Ваагна, его битвы с драконами (вишапами) и победы над ними и т. д. С Ваагном, выкравшим, согласно мифу, солому и рассыпавшим ее по пути, древние армяне связывали возникновение Млечного пути. Женой Ваагна считалась богиня Астхик («Звездочка»), одно из святилищ которой называлось «Покой Ваагна». О самой Астхик, богине любви, рассказывали, что во время купания она простирала туман над рекой, дабы засевшие на берегу молодцы не видели ее наготы. Примечательно, что с образованием нового пантеона древнейшие армянские божества—Хайк, Ара Прекрасный, Торк и другие не находят в нем места, но очеловечиваются, начинают считаться историческими личностями, патриархами армян, предками нахарарских родов. И напротив, новый бог Ваагн, например, считался обожествленным человеком. Эти представления очень характерны для рационализма эллинистического времени. Эллинизм наложил определенный отпечаток на древнеар-мянский пантеон. Как это имело место и в соседних с Арменией странах, божества армянского пантеона сопоставлялись и отождествлялись со сходными с ними по функциям грече-I скими богами. Так, Арамазд отождествлялся с Зевсом, Ватн с Гераклом, Анаит—с Артемидой, Тир и Михр (Митра)—с Аполлонам и Гелиосам, Астхик—с Афродитой. Подобная эллинизация пантеона, хотя и явилась результатом влечения к греческой культуре и языку лишь господствующего класса армянского общества, все же оставила определенный след в Армении. Еще в исторических трудах авторов V века Агатангехоса, Фавстоса Бузанда и Мовсеса Хоренаци наряду с исконными именами встречаются и упомянутые выше греческие имена армянских божеств. Как уже отмечалось, в религии древней Армении существовал культ царской династии и правящего царя, нередко отождествлявшегося с каким-либо божеством. Это явление отразилось и в народном творчестве. Например, в легенде о борьбе Тиграна с драконом Аждахаком, овеянной воспоминаниями о подлинно историчеокюс событиях, Тигран явственна выступает в роли драконоборца бога Ваагна. Тот же Мовсес Хоренаци донес до нас легенду об Артавазде, заключенном в пещеру и стремящемся выйти и сокрушить (по другим версиям—спасти) мир, которая, несомненно, является вариантом легенды о боге Митре. Помимо мифов о богах и богоравных героях, в древней Армении были широко распространены и эпические сказания, посвященные выдающимся историческим личностям—царям Ерванду, Арташесу, Тиграну, Трдату, Санатруку и другим. Сохранением образцов этих сказаний мы опять-таки обязаны Мовсесу Хоренаци. Некоторые отрывки он записал дословно; они в основном относятся к царю Трдату I (вторая половина I в. н. э.), который в сказаниях выступает под именем Арташеса. Победив в битве аланов, вторгшихся в Армению, царь Арташес берет в плен их царевича. Сестра его, царевна Сатеник, выходит на берег реки Куры, где расположились лагерем отступившие аланы, и обращается к находящемуся на другом берегу Арташесу с такими словами:

К тебе взываю, о доблестный муж Арташес, Что победил отважное племя аланов. Склонись к речам дивноокой дочери аланов И выдай юношу. Ибо не подобает героям ради одной лишь мести Жизнь отнимать у другого геройского рода, Либо же, поработив, держать в невольничьей доле И распрю тем навеки разжечь меж двумя храбрыми племенами.

Очарованный мудрой речью и красотой царевны, Арташес влюбляется в нее и засылает сватов к ее отцу, но царь аланов отказывает ему:

Откуда же возьмет доблестный муж Арташес Тысячи и тысячи, тьмы и тьмы—выкуп За деву благого рода—царевну аланов?

И тогда: Храбрый царь Арташес на вороного сел, Вынул красный аркан с золотым кольцом Через реку махнул быстрокрылым орлом, Метнул красный аркан с золотым кольцом, Аланской царевны стан обхватил, Стану нежной царевны боль причинил, Быстро в ставку ее повлачил. Арташес и Сатеник сочетаются браком: Падал золота дождь как женился Арташес, Падал дождь жемчугов как шла замуж Сатеник. Но брак не был счастливым. Царица влюбляется в дракона Аргавана. Воодушевленный этим, Пир устроил Аргаван в честь Арташеса И покусился на него во дворце драконов. Разъяренный Арташес велит стереть с лица земли весь род Аргавана. Сохранились отрывки из легенды Артавазда. Во время агонии Арташеса многие кончали с собой. Видя это, царевич Артавазд стал жаловаться: Вот ты ушел и всю страну увел с собой! Кем же мне править на этих развалинах? Арташес, умирая, проклинает его: Как поскачешь ты на охоту вверх по склону Азатн Масиса1, Да схватят тебя нечистые и потащат вверх по склону Азатн Масиса. Там да пребудешь и света да не увидишь! Проклятие сбылось, Артавазд был заключен в железные оковы в подземной пещере. Мовсес Хоренаци, как мы видели, сохранил подлинно поэтические перлы—свидетельство о высокой культуре слова в древней Армении. В древней Армении письменными языками служили греческий и арамейский. На греческом языке до нас дошли, хотя и немногие, но разнообразные по характеру и содержанию надписи на камне—свидетельство о том, что греческий язык применялся во многих областях жизни. Древнейшие на территории Армении надписи на греческом языке найдены в Армавире. Они высечены на грани III—II вв. до н. э. В числе семи надписей, начертанных на двух камнях, имеется текст послания «царя» армавирцев («басилевса»,—вероятно, руководителя армавирской гражданско-храмовой общины) Митраса царю Ерванду.Послание написано по греческой эпистолярной формуле. Имеются здесь и литературные тексты, в одном из которых упомянут знаменитый древнегреческий поэт VII в. до н. э. Гесиод, а другой является отрывком из произведения в стихах, написанных в стиле трагедий Еврипида. Все это позволяет заключить, что в этот ранний период в Армении уже существовал интерес к греческой культуре, и что число причастных к греческому языку людей было значительным. Греческая надпись из Гарни датирована 77 г. н. э. и повествует о строительной деятельности Трдата I. Вероятно, в III в. высечена греческая надпись из Апарана, сообщающая о дарении земли царем представителю знатного рода Гнуни. Очень содержательна большая надпись из развалин города Типранакерта. Это—яослание-указ армянского царя (вероятно, Трдата III—298—330 гг.) гражданам города. Имеются надгробные надписи на греческом языке. Арамейские надписи, обнаруженные в Армении, большей частью относятся к Арташесу I (первая половина II в. до н. э.) и упоминают его имя. Они высечены на тех самых межевых камнях, памятниках земельного эдикта этого царя, а которых повествует и Мовсес Хоренаци. Арамейская надпись из Гарни относится к грани II—III вв. н. э. и упоминает армянского царя Вагарша II. Все это—иноязычные, но армянские надписи, и их тексты составлялись царской канцелярией. Вероятно пергаментные копии надписей хранились в царском архиве. Имеются некоторые данные об историографии в древней Армении. Она развивалась при царском дворе и при языческих храмах. Двор с ранних пор был культурным центром. При дворе Тиграна II (95—55 гг. до н. э.) проживали, например, два видных представителя греческой культуры— Амфикрат Афинский и Метродор Скепсийский по прозвищу «Римляноненавистник». Последний, помимо других произведений, написал также историю Тиграна II, к сожалению, не дошедшую до нас. Следующим известным нам историографом в Армении был уже армянин, царь Артавазд II (55— 34 гг. до н. э.); он сочинял речи, писал трагедий и исторические труды, которые были знакомы жившему спустя более столетия после него греческому автору Плутарху. До нас они, однако, не дошли. При Аршакидах традиции придворной историографии продолжались; из ее представителей известен Марабас Мцурнский (III—IV вв.), трудом которого впоследствии широко пользовался Мовсес Хоренаци. Представителем храмовой историографии в Армении был живший в первые века н. э. историк Олюмп (Олимпий), жрец знаменитого храма Арамазда в Ани, в области Даранали. Он написал «Храмовые истории», включавшие историю царя Арташеса I, причем, использовал и данные устного народного творчества, и письменные источники. Труд Олюмпа в III в н. э. был продолжен известным сирийским писателем Бардецаном, когда тот посетил Армению в миссионерских целях. «Храмовые истории» также послужили важным источником для Мовсеса Хоренаци. Надо полагать, что в армянских языческих храмах, как и в других древневосточных храмах, занимались также математикой, составлением календаря, медициной и т. п. Прямых данных об этом пока нет. Мало знаем мы и о таких сторонах духовной культуры древней Армении, как музыка и танцевальное искусство. Отдельные сообщения древних авторов не дают цельной картины, но позволяют предположить, что эти области культуры были достаточно развиты. Больше сведений сохранилось об эллинистическом театре в Армении. Известно, что Тигран II построил в столице Тигранакерте театральное здание и пригласил для представлений греческих актеров. Эллинистический театр, как известно, был театром массового зрителя. Здания—огромные амфитеатры—были рассчитаны на все свободное население данного города, т. е, вмещали десятки тысяч зрителей. Тигранакертский театр просуществовал недолго, но опыт Тиграна был подхвачен его сыном Артаваедом II. Из сооб щения Плутарха известно, что в царском дворце в Арташате давались театральные представления, опять-таки в исполнении греческих актеров. Имя одного из них дошло до нас. Это был Ясон из Тралл,, сыгравший в 53 г. до н. э. на арташатской сцене главную роль в трагедии Еврипида «Вакханки». Сам Артавазд, как упоминалось, сочинял трагедии, которые, естественно, должны были ставиться в первую очередь в столице Арташате. Конечно, еще задолго до эллинистического театра, в Армении сложились формы народных игр и зрелищ культово-театрального типа, которые должны были продолжать свое существование в этот период, оказывая влияние на развитие эллинистического театра на местной почве.